Дарк не пробыл и минуты в пустом зале, как дверь бесшумно открылась и на пороге возник человек – статный, высокий, седовласый дворянин в мундире полковника шеварийской гвардии и, самое поразительное, со щегольской тросточкой в руках вместо положенных по уставу меча и кинжала на поясе. Управляемые невидимым механизмом дверные створки открылись полностью, и лишь тогда офицер сделал первый шаг. Надо сказать, что его походка, несмотря на всю ее неуместную грациозность и легкое подвиливание бедрами, была довольно уверенной и мужественной. У Аламеза сложилось впечатление, что быстро приближавшийся к нему полковник являлся совсем не тем, за кого себя выдавал. Под маской изнеженного придворного шаркуна, привыкшего лишь отдавать приказы, но никогда не бывавшего на бранном поле, под личиной высокопоставленного полководца-вельможи, как ни в чем не бывало рассуждавшего о допустимости сотен или тысяч жертв и в то же время испытывавшего приступ дурноты при виде капельки крови на белоснежном манжете, скрывалась довольно опасная личность. Она гармонично сочетала в себе пренебрежение чужими судьбами, свойственное аристократам, и готовность разорвать горло врагу голыми руками настоящего воина. Дарк почувствовал, что перед ним очень опасный противник, и, как вскоре выяснилось, интуиция его не подвела.

– Ну, вот мы наконец-то и увиделись! Хоть годков с нашей предыдущей встречи прошло не так уж много, но ты совсем не изменился… – доброжелательным тоном произнес статный незнакомец, остановившись всего в паре шагов от Аламеза.

Чуть узковатые губы головореза в обличье придворного франта искривились то ли в усмешке, то ли в улыбке, то ли в доброжелательной, то ли в злорадной. Дарк редко бывал при дворах и совсем не разбирался в мимике светских львов. Близость врага, наличие оружия, да и отсутствие преграды в виде решетки навевали моррону мысль сразу атаковать, но он воздержался от неосмотрительного поступка. Решившийся поговорить с ним лицом к лицу полковник явно подстраховался на случай нападения.

– Не имею чести знать, – ответил Дарк, глядя офицеру прямо в глаза, – ни вас, господин полковник, ни о какой такой встрече вы говорите. Определенно, вы что-то путаете…

– Вот как, – рассмеялся шевариец, опершись рукою на трость. – А я-то полагал, вы, морроны, способны узнать недруга под любой личиной. Признайся честно, Дарк, ведь ты же лукавишь?

Аламез мог поклясться, что утонченные черты лица полковника ему незнакомы, однако он уже начинал догадываться, кто именно снизошел до личной беседы с ним.

– Ну, ладно, в память о старых, добрых деньках оставлю пустое позерство и представлюсь, – решил облегчить и ускорить процесс общения офицер. – Довольно многим в Шеварии я известен как полковник Лоргис, но это имя столь же фальшиво, как и это лицо… Мое истинное обличье известно лишь в клане Мартел, который, кстати, ваш Легион самонадеянно решился уничтожить. Впрочем, вскоре твои собратья поймут, что мы им не по зубам; поймут, напившись собственной крови и ощутив горечь потерь…

– Ближе к делу, пиявка! Меня обычно тошнит от длинных речей, – не соврал Аламез, не любивший пустых расшаркиваний. – Узнать, кто ты, не узнал, но догадался! Так что, Фегустин Лат, не утруждайся понапрасну превращением в щуплого заморыша-мужичка, бреющегося головешкой.

– Браво, мой недруг, браво! – захлопал в ладоши вампир, привыкший менять обличья, как перчатки, то есть в зависимости от погоды, настроения и прочих обстоятельств. – Я всегда знал, что ты очень смышленый малый. Ты догадался, кто я, ты сообразил, что малейшая попытка побренчать оружием с твоей стороны будет тут же жестоко пресечена чарами зала, и ведешь себя паинькой… Еще раз браво! Однако ответь мне на один вопрос: почему такому умнику, как ты, не пришло в голову убить меня еще там… в Альмире? Да, тогда мы вроде бы воевали на одной стороне, но разве морронам несвойственно просчитывать ситуации, разве у вас нет стремления избавиться от врагов, пока они уязвимы и слабы?

– Не знаю, что ты о себе возомнил, но твоя персона меня тогда меньше всего волновала, – честно признался Дарк, припомнив события, произошедшие в филанийской столице около трех с половиной лет назад. – Ты ради этого и перенес меня сюда?

– Не только, – не скрывая печали, вздохнул полковник, – но давай обо всем по порядку. Не переживай, долее четверти часа я разглагольствованиями мудрыми тебя не утомлю!

– А я вроде и не спешу, – с безразличием пожал плечами Дарк, прекрасно знавший, что после беседы со старым знакомым обязательно последует схватка, возможно, последняя в его жизни.

– Ты в курсе военной операции, которую наш клан разработал и уже начал осуществлять во благо Шеварийской Короны, так что о бессмысленном толковать не будем. Насколько здешний король зависим от воли нашего клана, тоже понятно…

– Тогда о чем говорить?

– О нас, мой недруг, о нас: о вампирах славного клана Мартел и о воинах Одиннадцатого Легиона, ставших безвольными марионетками в руках Ложи Лордов-Вампиров, боявшейся открыто пойти на нас войною, – открыл свои карты полковник Лоргис, он же Фегустин Лат. – Нет, ты не думай, я не стану призывать тебя быть посланцем мира и убедить Совет Легиона отказаться от планов войны с нами… Во-первых, это бесполезно, а во-вторых, ваше сообщество морронов нас совсем не страшит. Вы слишком немощны, чтобы открыто напасть, и слишком предсказуемы, чтобы достойно строить козни.

– Так чего же в таком случае ты передо мной распинаешься? – удивился Дарк, на самом деле не понимавший, зачем Фегустину, вампиру, которого он однажды пощадил и не убил, понадобилось тратить время на пустое бахвальство, да еще перед тем, кого он явно уже считал мертвецом.

– Видишь ли, как собеседник ты мне совсем неинтересен… – честно признался полковник, с задумчивым видом расхаживая вокруг Дарка, но не приближаясь к нему более чем на три шага. Видимо, именно на таком расстоянии и находилась невидимая ловушка или прозрачный защитный барьер, защищавший вампира от возможного нападения пленника, – а вот, как моррон, определенное любопытство вызываешь. Дело в том что, у нашего, бесспорно, величайшего клана трепетное отношение к знаниям. Мы их очень бережно храним, как ты убедился при посещении верлежской тюрьмы, и, не жалея ни средств, ни времени, ни сил, преумножаем. Как не раз говаривал наш Глава, могущественнейший из всех бессмертных Теофор Нат Мартел: «Прежде чем столкнуться с чем-то, его должно изучить!..» Кроме довольно хлопотных трудов по оказанию помощи Шеварии в предстоящей войне с Герканией, мне было еще поручено изучать природу морронов, чтобы узнать, каким образом от вас эффективно избавляться… Да, да, именно, не убивать, а избавляться, истреблять, как жалких блох, вшей и тараканов!

– А может, сойдемся в честном бою? Тогда и увидим, кто, как блоха, поскачет! – предложил Аламез, прекрасно зная, что Лат откажется.

– И не надейся! – не обманул ожиданий Дарка вампир. – Я не буду тратить на тебя сил, да и каким подонком я был бы, если бы собственноручно лишил жизни того, кто мне однажды ее сохранил…

– Оказывается, ханжество и чистоплюйство – болезни не только человеческие, – усмехнулся Аламез.