ошейник тряпку, он умело водил кисточкой, прокрашивая внутреннюю часть звеньев цепи, а заметив мой внимательный взгляд, сказал:

– Не удивляйтесь, я очень давно занимаюсь изготовлением гомункулов. Вы даже не представляете, юноша, на какие ухищрения пришлось пойти, чтобы разработать достойную технологию. Это только кажется, что создать копию легко. Конечно, многие маги способны сотворить фантом, но ведь это совершенно другая наука. Как говорил один блёклый художник: «Копия – это всего лишь копия». А гомункул? Он же почти живой. Страшно сказать, он ведь даже смертный…

– Хватит лекций, – пробурчал Оливье, – а то превращусь в мудрую сову и буду ухать, пока нас не арестуют.

– Извините, – обходя вокруг меня и замазывая прорехи в золотом покрытии ошейника, проговорил Мровкуб. – Хотел вас развлечь, пока вы вынуждены сидеть не двигаясь.

– Лучше расскажите о гриме, – подсказал голем.

Хранитель театрально вздохнул.

– С ним всё просто, – немедленно заболтал архивариус. – Прямо, как в Императорском театре. Промыл сажу в спирте, чтобы удалить лишний жир, а то блестеть будет. За ночь, смесь как раз просохла. Получившийся порошок растёр с маслом, лучше брать миндальное или масло какао. К счастью, на камбузе я нашел и то и другое…

– Не смей больше шарить по моей кухне без разрешения! – гаркнул Оливье.

Обезьянья морда оскалилась мелкими зубами.

– Да, да, – запричитал Мровкуб. – Не думал, что вы так расстроитесь, я же для общего блага. Обещаю больше никогда!

– То-то же!

– Разрешите приступать к гриму? – уточнил архивариус, неловко отступив.

– Давайте попробуем, – с сомнением глядя на чёрную кашу в тазике, позволил я.

Мровкуб зачерпнул пригоршню тёмной смеси и начал размазывать по моему лицу. Сильно пахло какао, и я даже подумал, как бы не забыться и не тяпнуть себя за шоколадную щёку. Такой жор напал, что только держись. Я даже закрыл глаза, стараясь сосредоточиться на чём-нибудь другом. Стоило отвлечься от грима, и в голову назойливо застучались мысли о предстоящей встрече с Ириной. Желудок сжало, и я мучительно сглотнул. Я жаждал его всей душой и одновременно боялся не меньше черногорской таможни. А может, и больше. Что если я ей безразличен? Или того хуже. Вдруг она возненавидела меня из-за похищения? Ведь поборники схватили её из-за меня.

– Не дёргайтесь, юноша, уже почти всё.

Холодная каша потекла по макушке и шее, и только усилием воли, я заставил себя не трясти головой. Глаза я, естественно, открыл, пытаясь увидеть, что со мной стало. Разглядеть удалось только нос. Он на самом деле почернел.

– Погодите, не хмурьтесь, грим ещё не засох, могут остаться прорехи.

Я взял себя в руки. Любопытство подождёт. В конце концов, в комнате есть огромное зеркало, успею налюбоваться своим преображением.

– Ноги не видны, – между тем бормотал архивариус, – а вот с пальцами придётся повозиться. Пожалуйста, юноша, вытяните ладони вперёд.

– Запечём в печке, и получится превосходное мясо в сладком кляре по Тратунхеймски, – зевнул хранитель, прикрыв лапой обезьяний рот.

Я пропустил его колкость мимо ушей.

– Не проще было бы надеть перчатки? – спросил Евлампий, глядя на кропотливую работу Мровкуба.

– Конечно, нет, – отмахнулся тот, промакивая кисточкой морщины на фалангах пальцев. – Вишнустанцы не носят перчаток. Зачем нам самим создавать подозрения? На таможне не орки работают!

– Вам, конечно, виднее, – не стал спорить голем.

Пришлось ждать ещё около часа. Руки устали, а мысли об Ирине окружили сплошной неприступной стеной. Когда архивариус сообщил, что можно встать, я даже не сразу поверил.

– Идите, идите, юноша! Мне ещё себя гримировать, а времени почти не осталось.

Я поднялся, размял затекшие ноги, на мгновение задумавшись, сбегать заглянуть в зеркало или поесть. Как всегда, победил голод, и я пошёл на кухню. Подкрепиться перед высадкой на берег важнее, чем пялиться на своё отражение.

– Будьте осторожнее, не испортите мою работу, – крикнул вслед Мровкуб.

Я кивнул, прикрывая за собой дверь на камбуз. Сунув в рот первое попавшееся под руку съестное, я отрыл из-под фартуков поясную сумку и начал запихивать в неё вяленое мясо. Мало ли что, надо запастись, как следует. У меня случай особый, голодать никак нельзя.

Немного отвлекали мои чёрные руки, но я быстро привык. Когда ты сытый, не важно, какого цвета у тебя кожа.

С провиантом я разобрался довольно быстро, а вот есть продолжал до тех пор, пока боцман не заорал с мостика:

– Земля!

– Хватит набивать желудок! – сказал хранитель.

– Пора! – согласился голем.

Я заглотил остатки колбасы, подвязал к поясу бездонную сумку и вышел на палубу. Архивариус уже закончил со своим гримом и теперь выглядел точь-в-точь как вишнустанец. Видел их на рынке в Черногорске, и если бы не знал, ни в жизни не догадался, что он не один из них.

– Поражает? – гордо спросил Мровкуб, и я несколько раз кивнул.

 Он протянул мне праздничный, расшитый бисером и украшенный перьями тюрбан.

– Волосы лучше спрятать.

Я нахлобучил чудную шляпу и перегнулся через борт. Из расплывчатого марева на горизонте вздымалась столица Черной империи. Высокие дома с тёмными крышами взбирались по холму ко дворцу императора. Из крепостных стен торчали башни с чёрными флагами со знаком источника магии.

– Юноша, – привлёк внимание архивариус, – вы главное молчите и кивайте. Предоставьте переговоры со стражниками мне, и спрячьте голема, он слишком приметный.

– Слышал? – обратился я к Евлампию.

– Возражений не имею, – отозвался тот, – залезу в карман, но буду за всеми присматривать.

– Фу, даже дышать легче стало, – ухмыльнулся Оливье, когда Евлампий спрятался в моей одежде. – Не пойму? – начал он, перейдя на доверительный шепот. – Валун же освободился, чего он все еще таскается за нами? Мы же больше не на одной цепи, чего ему еще надо?

– Он мой друг, – не задумываясь, произнес я, продолжая рассматривать приближающийся Черногорск.

– Ха, друг! Один каменный, тяжелее мясных двух, – рассмеялся хранитель, но я недовольно покосился, и он замолчал.

Когда огромная чупакабра, проткнув клыками, не смогла причинить мне никакого вреда, все они начали относиться ко мне по-другому. Попробуй поперечить тому, кого невозможно убить.

Мимо нас плыли другие корабли. Огромные, большие, маленькие. Роскошные многопалубные парусники и ветхие рыбацкие лодки. Боцман виртуозно лавировал между десятками судов, равняясь на нужный нам причал.

– Ничего не забыли? – на всякий случай спросил я, оглядывая себя.

– Захвати золота, – порекомендовал Оливье. – Никогда лишним не будет.

– Капитон, – позвал я. – Отсыпь на дорогу пятьдесят империков.

– Сто, – поправил хранитель.

– Сто, – повторил я, ошеломленный его неожиданной щедростью.

– Одному источнику известно, вернемся ли мы сюда, – задумчиво проговорил Оливье.

Передо мной появился кошель с золотом, и я забросил его в бездонную сумку.

– Я буду ждать, хозяин, – раздался печальный голос гремлина.

– Я вернусь, –