это была не обычная вода, а не имевшая истока чистая утренняя роса, до предела насыщенная духовной энергией, – лишь на ней мог взрасти гриб солнечной и лунной росы, а он, в свою очередь, созрев, погружал в воду нити мицелия и тем самым обогащал её духовной энергией – таков был извечный круговорот энергии, которому никогда не суждено иссякнуть.

Восхитившись прекрасным зрелищем, Гунъи Сяо наконец понял, что за причина сподвигла двух глав пиков хребта Цанцюн на это путешествие.

Однако один вопрос по-прежнему не давал ему покоя: хребет Цанцюн – крупная школа, знаменитая, помимо прочего, волшебными травами и чудодейственными лекарствами, так что там каждый день собирают множество редких и ценных растений; пусть даже произрастающий здесь гриб бессмертия уникален и бесценен, не похоже, чтобы он был на самом деле способен даровать бессмертие или же обеспечить вознесение. Так зачем двум главам пиков брать на себя такой труд, чтобы, самолично преодолев тысячи ли, достать этот гриб?

Тем временем в глазах Шэнь Цинцю мир сузился до ослепительно-белой поросли крохотного гриба бессмертия на островке посреди озера. Подобрав подол, он бестрепетно ступил в воду. Пройдя несколько десятков шагов, он по пояс погрузился в озеро Лушуй, но по-прежнему не чувствовал ни тепла, ни прохлады. Казалось, пропитав одежду, вода просочилась и сквозь кожу, будто оросив сердце живительным потоком.

Подняв взгляд, Шэнь Цинцю воззрился на нежные белые ростки. Хоть они были совсем малы, словно стебельки едва проклюнувшихся бобов, если подыскать для них место со столь же хорошим фэншуем, посадить их там и взрастить согласно плану, тогда…

Глядя на несколько десятков нежных белых росточков на земляном холмике, Шэнь Цинцю на мгновение заколебался: в конце концов, то, что этот гриб вырос здесь, было настоящим чудом; если он сейчас заберёт их все без остатка, можно ли счесть этот поступок варварским? Но, обдумав это, он решил, что если не выкопает их сейчас, то потом их повыдёргивает другой злодей, а это ещё более жестоко. К тому же даже если он по случайности напортачит с одним из ростков, у него будет множество других, чтобы спасти положение: в его ситуации была нужна безупречная страховка и абсолютная уверенность в результате.

Наконец решившись, он с предельной осторожностью извлёк из земли все ростки с небольшим количеством почвы и спрятал в рукав.

Он всё ещё держал в руках последний росток, собираясь убрать его к остальным, когда за спиной неожиданно послышался отчётливый звон извлекаемого из ножен меча.

Обернувшись, он увидел Гунъи Сяо с обнажённым клинком. Юноша не сводил с него непреклонного взгляда.

Сперва Шэнь Цинцю подумал, что Гунъи Сяо ополчился на него из-за того, что он покусился на драгоценный гриб, однако потом увидел то же выражение на лице Шан Цинхуа и, мигом насторожившись, затаил дыхание.

Внезапно из воды выскочило какое-то крупное длинное создание, похожее на гигантскую рыбу, и бросилось на Шэнь Цинцю.

Прямо на него летело бледное застывшее лицо – это и впрямь было то самое существо, что преследовало их всю дорогу!

В тот же миг Гунъи Сяо сложил печать из пальцев, и его длинный меч устремился к монстру, подобно сверкающей молнии. Однако после того, как выпад твари не увенчался успехом, она тотчас ушла под воду и больше не показывалась. Её трепыхания взбаламутили слежавшийся за много лет песок на дне озера, так что в потемневшей воде уже ничего невозможно было разглядеть. Вернув меч в ножны, Гунъи Сяо позвал:

– Старейшина Шэнь, скорее выходите из воды!

– Нет повода для беспокойства, – с улыбкой откликнулся Шэнь Цинцю. – Я всего лишь собираюсь немного развлечься рыбалкой.

Он вновь замер, плавно доставая из рукава талисман.

– Боюсь, что одного талисмана против подобного существа… – начал было Гунъи Сяо.

Но не успел он вымолвить «будет недостаточно», как онемел от изумления – ведь стоило Шэнь Цинцю потереть талисман, будто пачку юаней, и одна полоска бумаги в его руках обратилась в целую дюжину.

Сжав талисманы, Шэнь Цинцю с силой ударил кулаком по воде.

Пещеру сотрясла цепь взрывов!

Поверхность озера разверзлась, выбросив двенадцать фонтанов в чжан высотой.

Укрывавшаяся на дне озера человекоподобная змея также взлетела в воздух, приземлившись прямо у ног Шан Цинхуа.

Промокший до нитки Шэнь Цинцю наконец выбрался на берег и взглядом подал знак Гунъи Сяо, который послушно перевернул существо, используя рукоять меча.

При виде открывшейся их глазам картины все трое застыли в немом изумлении.

После продолжительного молчания Шэнь Цинцю повернулся к Шан Цинхуа:

– Ну и что это за штука?

Тот сумел выдавить всего три слова:

– …Понятия не имею.

Он и правда не знал.

Это будто бескостное существо с закрытым длинными волосами лицом, с головы до ног покрытое жёсткой чешуёй, местами ободранной, больше напоминало какого-то облезлого удава, чем человека.

Изначально Шэнь Цинцю думал, что это призрак женщины, но теперь, приглядевшись как следует, убедился, что в этом до безобразия раздутом лице всё же угадываются мужские черты.

Повернувшись к Шэнь Цинцю, Шан Цинхуа неуверенно пробормотал:

– …Неужто я правда?.. – При этом его взгляд вопрошал: «Неужто я правда написал нечто подобное?»

– …Вроде нет, – отозвался Шэнь Цинцю. Если бы описание эдакого красавца в оригинале превышало десять иероглифов, то он бы уж точно его запомнил!

В конце концов оба испытующе воззрились на Гунъи Сяо, и тот слегка сконфуженно признался:

– Если уж господам бессмертным наставникам неведомо, что это такое, то этому юнцу и подавно.

– Позвольте мне кое-что сказать, – внезапно заговорил Шан Цинхуа. – Быть может, этот монстр не от рождения такой.

Шэнь Цинцю отметил, что это замечание не лишено смысла: это причудливое создание меньше всего напоминало обычное живое существо – скорее, уродливую особь или же какой-то гибрид.

– Возможно, перед нами жертва небесной кары, проклятия или неудачной попытки совершенствования путём запретных техник, – задумчиво предположил он.

– Все три упомянутых старейшиной случая вполне могли породить такого монстра, – согласился Гунъи Сяо.

При слове «монстр» змееподобный мужчина принялся бешено молотить хвостом, будто это не на шутку его разозлило. Шан Цинхуа невольно попятился:

– Юный герой, молодой господин Гунъи, не стоит говорить всё, что приходит в голову, – похоже, он нас понимает. Давайте-ка подберём какое-нибудь другое слово, другое!

Тем временем змей так и пожирал глазами рукав Шэнь Цинцю. Несмотря на то, что это существо казалось злобным и столь отвратительным, что при одном взгляде на него начинало тошнить, Шэнь Цинцю заметил, что сияющие из-под копны спутанных волос глаза ясны, словно воды озера Лушуй.

Внезапно его осенило:

– Немудрено, что он напал на нас. Вот, взгляните, – Шэнь