Избежать потери репутации было можно. Надо было лишь поделиться с конкурентами информацией по всем трём делам. Но тогда, вполне обоснованно, и награду придётся делить на всех… А этого метен Херреро совсем не хотел делать. Он был человеком паталогически жадным…

Занятый своими мыслями, охотник за головами не услышал странный треск сбоку, от фургона той самой психованной эрбе, которая отказалась уходить. Если бы Дориан знал, почему так распсиховалась Луиза, он бы, конечно, не стал упускать её из виду. Однако он ничего не знал о тёте Луизе, её прошлом и настоящем. И потому допустил досадный промах.

Тётя Луиза злилась на себя, на Дана, на всех членов вадсомада. Она прекрасно понимала, что все они опростоволосились. И ещё понимала, что мало что может сделать. Когда-то давно, когда она была молода, ей доводилось быть женщиной-касадором. Вот тогда тётя Луиза и осознала, что касадор – это не только тот, кто умеет стрелять. Это ещё и тот, кто всегда готов умереть.

Именно это отличало настоящих касадоров от их дешёвых подделок с побережья. А молодая Луиза умирать была не готова: в мире было ещё слишком много прекрасного, что волновало её юное горячее сердце.

И потому, когда в её жизни появился бравый отставной военный моряк, решивший начать новую жизнь на Марчелике, она, не задумываясь, избавилась и от штанов, и от ружей. От первого мужа, ушедшего из жизни довольно давно, осталось совсем немного вещей. Точнее, три… И именно к ним Луиза и кинулась, едва закрыв за собой дверь фургона.

Последовательность действий она помнила назубок…

Закрепить, прочистить, загрузить – раз, два, три! – а потом утрамбовать, проколоть, вставить и… Оставалось дождаться удобного момента и поднести свечу. И момент настал, когда касадоров выстроили у стен фургонов, а Дориан Херреро о чём-то задумался, пока его подручные толпились перед пленниками.

Фитиль занялся и начал быстро тлеть, наполняя фургон удушливым запахом. Тётя Луиза уперлась руками в наследство первого мужа – малую морскую пушку – а затем с усилием толкнула её к стене, выходившей на касадоров и охотников за головами.

Тётя Луиза, как мы и говорили раньше, была не слишком храброй женщиной… Во всяком случае, пока дело не касалось её детей, в число которых теперь попали и осиротевшие друзья Бенедикта. Когда опасность грозила им, Луиза удивительнейшим образом преображалась. И тот неприятный факт, что охотники за головами теперь захотят её убить, добрейшую женщину не волновал ни капельки.

На один картечный выстрел она поставила всё. Морская пушка выбила кусок доски с оглушительным, как показалось Луизе, треском. Она чуть подправила дуло, надеясь, что заряженная картечь не зацепит пленников, а сама схватила ружьё и рванула на улицу…

Когда Дориан с помощниками посмотрели в сторону источника шума, то сначала ничего не поняли. На землю упал кусок доски, а из фургона высунулось что-то тёмное. На то, чтобы понять, что именно они видят, у них ушло пару секунд. Ещё секунду они решали, что предпринять в непредвиденной ситуации. А больше им короткий фитиль времени не подарил…

В облаке едкого дыма пушка плюнула картечью в плотную группу охотников за головами. Рой свинцовых шариков не смог разлететься слишком уж широко. Он зацепил далеко не всех противников, но кого зацепило – тот уже не встал.

Тяжёлая свинцовая картечь оказалась убийственно страшна, прошибая навылет человеческое тело и добивая стоящего сзади. Из десяти человек на ногах осталось трое, но их состояние было таким, что серьёзного сопротивления оказать они уже не могли.

Метен Херреро не пострадал, но его волл, возмущённый выстрелом, шумом (а также попаданием картечины в филейную часть), сбросил седока и с рёвом рванул прочь. Когда из облака появилась Тётя Луиза с ружьём, разве что постоянный помощник метена Херреро успел дёрнуть оружием в её сторону.

Психованная эрбе, как оказалось, стреляла не бровь, а в глаз.

А потом в грудь, а потом снова в глаз.

Скорость её стрельбы впечатлила Дориана, и он не стал медлить. Как-то странно щёлкнул взводимый курок револьвера, но ошеломлённый напором женщины метен Херреро – вот досада! – снова не обратил на странности внимания.

И совершенно зря, потому что в унисон с ним взводил «немезиду» Дан Старган, которого не впечатлила жестокая расправа картечи над врагами и которому обезображенные тела нисколько не мешали целиться. Он опередил метена Херреро на доли секунды, но пуля «немезиды» успела пролететь от ствола револьвера до тела охотника за головами. И когда тот нажал на курок – прицел уже был сбит. Пуля, которая должна была ударить тётю Луизу в грудь, попала ей в плечо.

Но Дориан уже не узнал об этом. Он не слышал, как взорвалось криками место стоянки вадсомада. Не видел, как Дан отдавал приказы, и как Мэнола и Пелла, забыв о взаимной неприязни, кинулись к раненой. Он смотрел в землю пустым невидящим взглядом, и ему было решительно наплевать на три неполученных награды, собственную репутацию и накопленные деньги. Мёртвым всё это, как правило, не слишком интересно.

Вадсомад Старган, окраина Сухих болот, в пяти часах пути от городка Замарухели, Марчелика, 23 октября 1935 года М.Х.

Силы и самообладание оставили Пеллу в тот момент, когда со срочными делами было покончено. Она первой кинулась к тёте Луизе, чтобы помочь промыть и перевязать рану. Она доделала чёртов обед, который прервали несвоевременно явившиеся охотники за головами – пока трупы этих самых охотников таскали к ближайшему омуту, а кровавые следы посыпали песочком. А когда, до смерти устав, она села на маленький стульчик рядом с костром – вот тогда и потекли слёзы. И чтобы не показывать их никому, Пелла молча ушла в фургон.

Но что вадсомады, что номады – штука такая компактная, что скрыть здесь что-то практически невозможно. Вот и уход Пеллы с покрасневшими глазами все видели. В том числе, и вышедшая из своего фургона Луиза, которая переоделась с помощью дочери и теперь готова была перекусить.

– И ты всё ещё хочешь отправить её домой? – спросила она, присаживаясь рядом с Даном.

– Ей здесь не место, – упрямо ответил парень.

– Место – не место… Дан, по нашему следу идут охотники за головами. И как только она появится в Сан-Валентино, её немедленно возьмут в оборот, – очень рассудительно проговорила Луиза. – И, поверь, там никто не будет с ней церемониться! Ты только что шлёпнул помощника рива округа. Поверь, за такое даже её повесят…

– Значит, надо довезти её до другого порта. И там посадить на корабль, – пожал плечами Дан.

– Это до какого, мне интересно? – поинтересовалась Луиза.

– До Пуэрто-Верде, например, – не собираясь сдавать позиции, Дан склонил голову, как упёртый волл.

– Пуэрто-Верде, Эль Пеньяско и Виндигер Хафен… Все они находятся в округе Сур Оэсте, а тут на нас объявлена охота! – заметила тётя Луиза.