недавно его оружие разве что бутылку могло разбить. А тут здорового мужика пробило.

Я дернулся было к нему, уже схватился за копье, чтобы снять аристократа. Непроизвольно. Что и говорить, за последние недели защита Саламандрова-среднего стала моей работой. И тут же тоже получил толчок в спину. Об меня разбился ледяной шип.

Мой бывший взвод решил, что я перешел на сторону аристократов или они не узнали меня?

Я сделал шаг по направлению к своим, увидел, как Валерия подбежала к мужу и повисла у него на руке, но тот все равно успел выпустить стену огня в нашу сторону. Мои бывшие сослуживцы тут же создали щит, куда мне не было хода.

Я стоял перед приближающейся стеной огня и в голове проносились варианты того, что мог сделать. Ну, не погибну же я от огня, если в моей груди растворён кристалл с такой же магией.

В последнюю секунду Саламандров-старший поставил защиту, и стена огня разбилась о щит в нескольких сантиметрах перед моим носом. Так я оказался плечом к плечу со своим злейшим врагом.

Я дернулся назад, ожидая следующего удара, и тут заметил, что простые бойцы, которые разбрелись кто куда, опасаясь сражения, как спелые яблоки посыпались на землю. Мои бывшие сослуживцы вместе с Алексеем Саламандровым продолжали обстрел нашего купола. Пригляделся — по телам упавших медленно ползли лысые твари, глубинные землекопы. Защитный купол дрогнул, истончился и пропал. В нас тут же полетели ледяные шипы и огненные шары. Я отбил атаку, и тут же, собрав всю мощь, поставил новую защиту. И в этот момент услышал, как позади меня кто-то рухнул на землю.

Я обернулся, готовый обороняться и сзади. Пётр Саламандров лежал, ослабленный окружившими его землекопами. В его груди торчал ледяной шип размером со здоровенную руку. Изо рта вытекла струйка крови. Невидящие глаза аристократа моргнули, в них вернулся разум.

У моих ног лежал мой враг. И прямо сейчас я мог сделать то, о чём мечтал долгие годы. Рука сама собой легла на нож с красной бусиной.

— Ну, здравствуйте, Петр Михайлович.