— Как это при чем? — возмутилась я. — Этилюди хотели меня убить. Как я могу доверять тебе? Ты меня обманывал все этовремя.

— Я? — Брови его поползли вверх. — Оченьинтересно.

— Прекрати, — кажется, я повысила голос. — Тысказал, что родственник, муж сестры… у нее есть сестра?

— Насколько мне известно — нет.

— Разумеется. Ты назвался родственником…

— Ну и что? — перебил Леха. — Ты назваласьПолиной.

— Но я потом все объяснила, а ты…

— Если быть точным, мне пришлось тебе здорово помочь.

— В самом деле? Вроде бы я сама сказала.

— После того, как я малость подержал тебя под водой…

— Хорошо, — разозлилась я. — Но когда всестало ясно отчего бы и тебе не рассказать правду?

— А что стало ясно? — усмехнулся он. Я вдругпоняла, что еще немного — и я непременно разревусь.

— Мне придется выпрыгнуть в окно или можно выйти вдверь? — спросила зло.

— Вопрос, куда ты собралась?

— Это не твое дело.

— Возможно. — Он вздохнул. — Хочешь к ментам?

— Возможно, — передразнила я.

— Иди. Будет очень обидно, потому что эти гады смоютсяи никто никогда ничего не докажет. А у меня есть идея получше.

— Ты мне о ней расскажешь?

— Зачем? Поверь на слово, когда меньше знаешь, лучшеспишь.

Мне вспомнилось, что то же самое, почти слово в слово,говорил Кирилл Сергеевич.

— Но ведь для чего-то я нужна тебе?

— Для чего-то — да, — хохотнул он и сделал шагнавстречу, затем еще один, а я с опозданием сообразила, как далеко отошла отокна и теперь стою, припертая к стене, и шансы выскочить в дверь практическиравны нулю. Он оперся руками в стену на уровне моих плеч и, заглядывая в глаза,попросил тихо:

— Не мешай мне, ладно?

Я почувствовала, как холодеет спина, торопливо отвела взгляди сказала:

— Иди к черту.

Он засмеялся, расслабился, и в это самое мгновение я,отшвырнув его, бросилась бежать. Реакция у него оказалась исключительная,выскочить из комнаты я так и не Успела, он прыгнул вслед за мной, ухватил заплечо, сбил с ног своим весом, и я грохнулась на пол, а через секунду оноказался рядом. Бороться с ним было идиотским занятием, и все же я попробовала,а потом заорала отчаянно, надеясь, что хоть кто-то меня услышит и придет напомощь. Леха вдруг засмеялся и поцеловал меня… Это было так невиданно, что ярастерялась, а когда он приподнял голову, пробормотала раздраженно:

— Псих.

— Здрасьте… ну не колотить же тебя, чтоб тызаткнулась. — Он поудобнее устроился на боку, опершись на локоть, и лежал,внимательно разглядывая меня. — Не дури, а? — сказал черезминуту. — Все, что ты тут напридумывала, ужасная чепуха. Когда машины наположенном месте не оказалось, я так перепугался, что самому смешно стало. Исюда летел сломя голову по одной причине: боялся, что опоздаю и ты сбежишь. Гдея тебя тогда искать буду? Страна большая, а я даже не знаю твоей фамилии.

— Сорокина, — сказала я.

— Теперь знаю. Но все равно этого мало, чтобы человеканайти.

— А зачем меня искать? — насторожилась я.

— Ну… — Леха пожал плечами. — Вдруг я начнускучать…

— Между прочим, мы лежим на пороге и болтаем всякуючушь, — проворчала я.

— Мы можем переместиться в более подходящееместо, — согласно кивнул Леха.

— Никуда я перемещаться не собираюсь. Ты меняобманывал. Ты ничего не хочешь объяснять…

— Не лезь в мои дела, а? — Он зевнул и добавилнасмешливо:

— Не люблю я это…

— Ты меня использовал.

— А ты меня.

— Ты был любовником Полины?

— Какая разница? — удивился он.

— Как какая? — Кажется, я едва не задохнулась отвозмущения.

— А… если ты в том смысле, что она в подвале, а я тут стобой на пороге лежу, так она бы переживать не стала, а мне и вовсе ни к чему.Любовь между нами прошла годков пять назад, да и, сказать честно, особой любвия не припомню.

— Но отомстить ты хочешь?

— Само собой.

— А…

— Может, мы сменим тему? — вздохнул он. — Тыопять задаешь вопросы, а отвечать на них я не собираюсь.

Я села и, глядя перед собой, спросила с обидой:

— В самом деле?

— В самом деле, — ответил Леха. Я неожиданно длясебя заревела, он приподнялся, взглянул с сомнением и спросил:

— А это по какому поводу?

— Ты дурак, — разозлилась я. — Ты понятия неимеешь, какой вопрос я хотела задать. Он протянул руку и улыбнулся:

— Так и быть: спроси. Обещаю ответить честно. И добавилсовсем другим голосом:

— Иди ко мне…

Я жарила яичницу и размышляла, стоит ли приставать к Алексеюс вопросами.

Он сидел возле окна, курил, размышлял о чем-то, и я повыражению его лица поняла: не стоит.

— Какие у нас планы? — все-таки поинтересовалась,устраиваясь напротив.

— Сегодня должны выйти объявления…

— И что?

— Потом скажу, — он хохотнул и подмигнул весело.

— Может, планами поделишься? Не очень-то приятночувствовать себя пешкой в чужой игре.

— Насчет пешки ты загнула, — обиделсяАлексей. — Ты у меня королева, — перегнулся через стол и чмокнул меняв макушку. — И не забивай себе голову. Все будет отлично. Можешь поверить…

— Я даже не знаю, кто ты, — пожала я плечами.

— Мы же познакомились… Ладно, не злись. Я не привыкпосвящать в свои дела кого-либо, и языком болтать — примета плохая. Одно могусказать совершенно определенно: беспокоиться нечего. Особенно тебе. Так чтоулыбнись и скажи мне что-нибудь приятное.

— Я тебя терпеть не могу, — досадливо покачала яголовой.