придвинулась ближе и нежно коснулась его губ, похожих на лепестки. Я не могла почувствовать их, потому что мы были разделены смертью. Но когда я открыла глаза, я увидела, что глаза Мо Цина широко распахнуты. В ушах зазвенело, будто кто-то зазвонил в колокольчик. Я растерялась на мгновение, а потом опрометью вылетела из его комнаты. Миновав крышу, я дважды облетела постоялый двор, прежде чем остановиться. Наконец мне удалось успокоиться настолько, чтобы подумать: а чего это я так запаниковала?!

В тот момент Мо Цин не смотрел на меня. Он не мог меня видеть и тем более не мог ощутить прикосновение моих губ. Так почему я сбежала?! Да даже если бы и видел, в чем проблема? Да, я флиртовала с ним, а сейчас поцеловала. Даже если бы я его оттолкнула, то что тогда?! Когда это я успела растерять все свое мужество?!

Я несколько раз похлопала себя по щекам, а потом прошла сквозь крышу. Внизу была комната Мо Цина, и я опустилась на потолочную балку, спокойно наблюдая за ним. Он все еще сидел на кровати, а взгляд был устремлен куда-то в угол. Судя по выражению лица, Мо Цин глубоко погрузился в свои мысли. Больше не обращая на него внимания, я вернулась в свою комнату, но не стала занимать тело Чжиянь. Вместо этого я просто лежала на кровати, слегка ошеломленная.

Утром душа Чжиянь вернулась. На ее лице застыло беспокойство, поэтому она не заметила в моем поведении ничего странного. Покинув постоялый двор, Чжиянь и Мо Цин отправились в город. По дороге они не обмолвились и парой фраз.

Я заметила, что стражники у врат очень внимательно осматривают каждого прохожего. Чжиянь занервничала, и я поспешила ее успокоить:

– Не бойся, Мо Цин уже поколдовал над твоим обликом. Каждый, кто на тебя посмотрит, увидит лишь обыкновенного человека. Тебя никто не узнает, так что расслабься.

Чжиянь сделала два глубоких вдоха и последовала за Мо Цином к воротам. Но едва они хотели войти в город, как путь им внезапно преградил стражник. К счастью, девушка сумела сохранить спокойствие и четко ответила на все вопросы, кто она и откуда. Я невольно восхитилась ею. В городе Чжиянь выбрала первый попавшийся постоялый двор, чтобы дождаться там вечера.

Как только душа девушки покинула тело, я сразу же похвалила ее:

– Сегодня ты неплохо врала.

Чжиянь несколько раз кивнула:

– Врать стражникам совсем не то же самое, что лгать демону Ли.

Я приподняла брови и подумала, что она права. Каждый день ей приходилось разыгрывать спектакль перед величайшим демоном в Цзянху. Неудивительно, что стражник показался ей менее опасным. Я похлопала ее по плечу:

– Ты должна благодарить меня.

Это я дала ей возможность повзрослеть. Чжиянь бросила на меня быстрый взгляд, и выражение ее лица стало еще напряженнее. Она выглянула в окно и посмотрела на резиденцию школы Зерцало сердца, которая находилась через две улицы:

– Пора.

Я кивнула и, полетев в сторону величественного здания, спросила Чжиянь:

– Ты не чувствуешь ничего необычного?

Озадаченная, она ответила вопросом на вопрос:

– Нет, а что?

Судя по всему, Чжиянь не могла видеть того же, что и я. Луну очернил темный туман, от школы исходила аура негодования и злобы, напоминающая бушующий пожар, а по земле змеилась темная ци, напоминающая виноградные лозы. Наверное, даже к лучшему, что она этого не видит. Даже знай Чжиянь, что все это породил ее отец, все равно напугалась бы до смерти.

Да уж, действительно самый свирепый злой призрак за сто лет… Видимо, отец девушки умер очень жестокой смертью. Его звали Цинь Юй. Хоть он и приходился младшим братом Цинь Цяньсяню, но путь бодхисаттв не культивировал. Вместо этого Цинь Юй занимался семейным делом, унаследованным от отца: он управлял небольшой школой небожителей. Праведные лицемеры прочих школ уважали и признавали его лишь потому, что он был братом Цинь Цяньсяня. Хоть школа Цинь Юя и не входила в десятку Великих, но все же была достаточно большой и респектабельной.

Много лет назад, когда я направила свой меч на школы небожителей и осадила город Цзиньчжоу, Цинь Цяньсянь напал на меня с тыла, и я была вынуждена отступить. С тех пор глава палаты Тысячи забот считался великим благодетелем школы Зерцало сердца. Эти школы связали узы крепкой дружбы. Ученики общались между собой и учились друг у друга, обсуждали философские вопросы. А главы даже договорились о браке Лю Цанлина и Цинь Чжиянь. На первый взгляд – идеалистическая картина счастливой и мирной аристократической семьи. Поэтому то, что происходило сейчас, казалось чем-то совершенно нелепым.

Чжиянь много раз бывала в школе Зерцало сердца, поэтому очень хорошо знала планировку резиденции. По дороге она предавалась воспоминаниям: как счастливым, так и невероятно болезненным. Я рассеяно слушала и лишь изредка отвечала невпопад, летя в нужном направлении. Когда мы достигли покоев главы, Чжиянь вдруг остановилась и повернулась ко мне:

– Как ты узнала, что это покои Лю Вэя?

– Ну, даже не знаю… – протянула я, окидывая взглядом густую ауру глубокой обиды и потоки вредоносной ци, исходящие из комнаты главы школы. Судя по всему, отец девушки был здесь. Но прежде, чем я успела ей что-либо объяснить, услышала ужасающий рев, доносившийся из покоев. Рев был такой громкий, что, казалось, его и глухой услышит, и такой грозный, что даже я, отличающаяся стальными нервами, испугалась.

– Кто посмел потревожить меня?

Темная аура ненависти и глубокой обиды, бурля и клокоча, излилась из комнаты подобно магме из пробудившегося вулкана. Чжиянь задрожала, почувствовав ледяной холод. Ее призрачное тело, сотканное из душ хунь и по, впервые ощутило температуру воздуха.

Я помрачнела. Цзыю сказал правду: этот злой призрак был настолько силен, что мог воздействовать на мир живых. Внезапно из покоев вырвался сгусток темной ци. Я нахмурилась. Увидев выражение моего лица, Чжиянь тоже занервничала:

– Что случилось?

Я быстро притянула ее к себе, словно щит. Спрятавшись за девушкой, я осторожно высунулась из-за ее плеча и решительно крикнула:

– Цинь Юй!

Чжиянь возмутилась:

– Как ты можешь так фамильярно обращаться к моему отцу?

«Хм, почему ты вообще обращаешь внимание на такие мелочи?! Вообще-то, мне уже столько лет, что я могла бы называть его своим сыном, а тебя – внучкой!»

Я проигнорировала ее и обратилась к темному сгустку ненависти:

– Это твоя дочь, Чжиянь. Успокойся и посмотри на нее.

Кружащаяся черная аура перед нами замерла, будто немного успокоившись. Постепенно плотная зловещая масса медленно рассеялась, и я увидела призрачного мужчину средних лет. Ни внешностью, ни