Его родители.

Его семья, к которой у неё никогда не будет доступа. А она его любит, и от этого горько.

И старается не смотреть на жену Алексея. Разглядывает его родителей, испытывая какое-то болезненное любопытство, подглядывая за его семьёй, а прямо взглянуть на Светлану не осмеливается. Ей хватало мимолётных взглядов, которые подмечали улыбку на лице этой женщины, цветущую и счастливую, и сердце каждый раз болезненно сжималось. Взгляд выхватывал всю картину обрывистыми частями, то женскую улыбку, то её светлые волосы, убранные в изысканную причёску, то красивый отблеск колье на её шее, играющий при электрическом свете. А ещё её рука на локте мужа, которая лежала так естественно и непринуждённо. Было заметно, что Светлана вечером наслаждается, и ей в голову не приходит, что её муж… что он… то и дело поглядывает через зал на свою любовницу. Света не подозревает, что ей изменяют, и что человек, с которым она живёт, и на которого смотрит с обожанием, её предает, каждый день.

Ира зажмурилась и вновь заставила себя отвернуться. Зачем она обо всём этом думает? Какое ей дело до того, что чувствует незнакомая ей женщина? Со своими бы печалями и страхами разобраться.

— Патрик, ты знаком с Вагенасами? — спросила Мила, когда вернулась к ним, после путешествия по залу и общения со знакомыми.

— С Андреасом, и то шапочно. Мой бывший партнёр хорошо его знает, и как-то познакомил нас в Афинах. Интересный человек, с задорным характером.

— А с его сыном?

Патрик усмехнулся, поднёс бокал ко рту и сделал глоток. После чего сказал, приглядываясь к Миле с определённым намёком.

— Только с парочкой его проектов. Интересный подход к архитектуре, чувствуются греческие корни. Замечали?

Ира всё-таки схватила с подноса официанта очередной бокал с шампанским и поторопилась сделать глоток. Мила же отмахнулась.

— Я в этом ничего не понимаю. Меня они заинтересовали, — и она, не стесняясь, ткнула в семью Вагенасов пальцем. — Говорят, у них весьма занимательная семейка в плане взаимоотношений.

Патрик рассмеялся.

— Хочешь об этом написать?

— Почему нет? Папа — известный скульптур, мама — заслуженная актриса, а сынок — выдающийся архитектор. Слишком, на мой взгляд, всё сладко да гладко. Чую своим журналистским чутьём, что всё не так просто.

Ира, всё это время оглядывающая зал, в попытке не прислушиваться, не выдержала и попросила:

— Давайте поговорим о ком-нибудь другом. Смотрите, целый зал народа.

Мила взглянула на неё с надуманным возмущением.

— Ну уж нет. Патрик, ты обязан нас с ними познакомить. И Ире это полезно будет, пусть учится, как нужные знакомства заводить надо. Не всю же жизнь тебе, милая, о юбках и сапогах писать! — Подхватила её под руку и потянула за собой через зал, правда, обернулась, поторапливая Патрика: — Пошли, пошли, пока вереница поздравляющих иссякла.

Ира опомниться не успела, а её уже провели через зал, и она оказалась лицом к лицу с Андреасом. За спиной высился Патрик, рядом улыбающаяся Мила и уже решительно протягивала руку для знакомства и приветствия. Только Ира стояла ни жива, ни мертва, чувствуя, как Лёшка сверлит взглядом её затылок. Он оказался у неё за спиной и попросту испепелял её, и ей ничего не оставалось, как расправить плечи, нацепить на лицо улыбку и хотя бы сделать вид, что она заинтересована в происходящем. Просто заинтересована, а не бьётся мысленно в истерике.

— Добрый вечер, мы тоже решили подойти и поздравить, — выдала за них всех Мила, пожимая руку Андреаса с уверенностью и решительностью современной деловой женщины. Улыбнулась Андреасу, после чего развернулась на каблуках и ослепила своей улыбкой Алексея и Светлану. — Поздравляю с наградой! Она, без сомнения, заслуженная.

— Спасибо, — отозвался Алексей, а сам стрельнул глазами на Иру, которая невольно сделала шаг назад, натолкнулась на Патрика, и тот галантно её поддержал, приобняв за талию, и так и оставил свою руку на показавшемся ему удобном и достойном месте. Тоже поздравил, напомнил Андреасу, где и при каких обстоятельствах они познакомились, и разговор завязался. Завязался и продолжился к ужасу Иры, которая томилась рядом с ними, а потом неожиданно подняла глаза и посмотрела Свете в лицо. Рассматривала её, даже разглядела искорки довольства в её глазах, и ничего не могла поделать с собой, но Лёшке достался взгляд, полный претензии. А тот с такой силой сжал челюсти, что желваки заходили, а скулы побелели. Отвернулся, глотнул виски, снова на неё посмотрел. И от этого некуда было деться, нельзя было разорвать этот круг, когда все вокруг разговаривают, проявляют интерес, а они стоят и смотрят друг на друга, и взгляды скрещены, как шпаги. Ира чувствовала, как Лёшка ощупывает её взглядом, и почувствовала жар, который прошёл волной по всему телу и снова ударил в щёки. И вот тогда она отвернулась, отступила от Патрика, по крайней мере, сделала попытку, стараясь не привлекать внимания. И больше всего на свете в этот момент хотела прикоснуться совсем к другому мужчине, руку протянуть, вцепиться в него… и заявить свои права. Которых у неё не было. И от обиды у неё некрасиво кривились губы, она щурилась и теперь старательно смотрела в сторону, только старалась дышать правильно — осторожно и продуманно. Хорошо хоть к ней с разговорами никто не лез.

— Ира тоже журналист? — вдруг заинтересовался Андреас, и ей пришлось обернуться. Растянула губы в улыбке и покаялась:

— Начинающий.

— Хорошо что-то начинать, — сказал Андреас, изучая её горящим взглядом. Интерес был чисто мужским и именно изучающим, Ира была уверена, что он так же оценил и Милу, когда та к нему подошла. А теперь вот даже губы поджал, как бы смакую впечатления. И заметила это не только она, но и Софья Игнатьевна, и поторопилась взять бывшего мужа под руку и незаметно дёрнула его за рукав, точнее, одёрнула. И он внял, отвернулся, а Ира снова встретилась глазами с Алексеем и, разозлившись, повыше вздёрнула подбородок.

— Я бы хотела написать о вашей семье, — взяла быка за рога Мила. — Такая красивая семья, такая талантливая, — закончила она с особым упором.

— Это нужно обсудить в другой обстановке, — немного свысока проговорила Софья Игнатьевна, давая понять, что чужие просьбы начинают утомлять. Но от Милки избавиться не так-то просто, поэтому она ещё и поинтересовалась чересчур восторженно:

— У вас ведь ещё младший Вагенас есть, я права? Наследник.

— Да, у нас сын, — ответила Света, — ему два годика, маленький ещё.

— Наверное, такой же красавчик, как папа.

— И дедушка, — ухнул Андреас и сам захохотал.

— Ира, а о чём вы пишите? — неожиданно обратилась к ней Света, и Ира краем глаза заметила, как Алексей напрягся.

Ей тоже не сразу удалось справиться с голосом, на секунду дольше, чем нужно было, справлялась с эмоциями, после чего ответила:

— Я пишу о моде. У меня, на самом деле, опыта ещё немного. К людям… — Кинула быстрый взгляд на Лёшку и тут же отвернулась. — К людям я пока только присматриваюсь.