следующее мгновение до того ровно переставлявший копыта Арт неожиданно сорвался с шага в галоп, заворачивая влево, к обрыву…

Альба едва успела сообразить, что находится уже не на середине дороги, а на самом краю.

Не думая ни о чем, Пришедшая отпустила поводья и стремена и, нелепо оттолкнувшись от седла, свалилась вбок.

Щит не удался. В плече что-то хрустнуло, дыхание перехватило. Позади раздались крики, заглушаемые удаляющимся вниз ржанием.

— Альба! — Амири подбежала к ней, хрустя сапогами по снегу, — ты как? Сесть сможешь?

Пришедшая, чувствуя, как гулко от страха бьется сердце, — при падении с такой высоты не спасет ни один щит, — попыталась медленно сесть.

— Нормально, — попыталась проговорить она непослушными губами.

Чувства догоняли разум. Яркие, яркие чувства…

Не будет тепла. Не будет теней. Не будет нового шанса. Одно падение — и все, больше не будет вообще ничего. Никогда.

Хамл терся о бок, мурча, как трактор. В потоке образов от него Пришедшая различала только:

«Все хорошо, хозяйка здесь, хозяйка здесь, все хорошо!»

Альба попыталась погладить висла, но неловкое движение вызвала волну боли в плече и груди.

— Не нормально, — озабоченно проговорила Амири.

Альба чувствовала, как целительские чары охватывают и тело, и разум. От последнего она попыталась выставить щит — но не преуспела.

— Ну я же тут, — попробовала улыбнуться Пришедшая, сбрасывая лишние чувства прямо в снег.

Фигурально выражаясь, конечно… Но в целом помогало хоть немного связно мыслить.

— Ага. Только у тебя сломана ключица и два ребра треснули.

— А ты жаловалась на отсутствие практики, — криво улыбнулась Альба, — вот, пожалуйста.

— Издеваешься⁈

— Нет, я серьезно.

Альба почувствовала одно из специфических ментальных плетений, направленных на диагносту состояния разума — и не без раздражения его отбила.

— Нормально все, — она с трудом, но все-таки поднялась на ноги. Стараниями Амири плечо уже не болело, онемев. — Толку паниковать? Лучше не станет.

— С чего лошадь взбесилась? — Жан, сейчас с трудом удерживающий двух норовящих сбежать коней под уздцы, был бледен.

— Еще я бы знала, — пробормотала Альба, под тяжелым взглядом Амири осторожно стягивая куртку.

Благо хоть площадное согревающее помогало…

Рука целительницы прижалась к плечу, потом перешла на ребра.

— Это временное решение, — предупредила Амири. — Просто чтобы потом проблем не было.

— Спасибо, — Альба постаралась искренне улыбнуться.

Сердце все еще билось как бешеное, несмотря на поток спокойных образов от Хамла. Образов, через который проглядывал собственный ужас висла, испытанный им в тот миг, когда кто-то со стены бросил в ее лошадь белые нити.

«Ты узнал его?»

«Нет!»

Альба видела в восприятии висла только движение и магию. Но как прицелиться с такого расстояния?.. Да и вроде как залезть на стену мог только преподаватель…

— Ладно, пошли в замок, — Альбе не хотелось и дальше находиться поблизости от обрыва. — Думаю, местным будет интересно узнать о том, что их хваленые щиты бесполезны.

Пришедшая бросила успокоительные плетения на лошадей Жана и Амири, и, кажется, перестаралась: оба коня вдруг замерли, словно их огрели по голове. Жану, который до того их едва сдерживал, пришлось теперь с усилием тянуть поводья.

— Лошади так себя не ведут, — Амири затравленно озиралась по сторонам, — не мог твой конь просто взять и рвануться в пропасть. Это невозможно! Магия природы или разума — наверняка! И, Альба, если бы…

— Давай не будем, — Пришедшая не успокоилась настолько, чтобы использовать внушения на людях, и потому просто свободной рукой сжала плечо нервничающей целительницы. — Все хорошо, я жива, кости срастутся. Может, я не знаю, у этого коня инстинкты самоубийцы проснулись или испугался чего…

— Альба, ты в это сама же не веришь, — пробасил Жан. — И ты знаешь, что… В общем…

— Что нельзя воскресить дважды? — Альба, которая до того не один и не два раза и с Теором, и сама, работала над тем, чтобы приглушить воспоминания о случившемся у дома О’Хара, почувствовала, как память о холоде пробуждается вновь.

— Значит, знаешь. И…

— Давайте по-честному, — Альба развернулась к друзьям, — от меня бы там ничего не осталась. И нет, я ничего не отрицаю. Просто толку про это говорить? Вернемся в замок, попробуем узнать, кто мог это сделать, поговорим с Дарой, может горгулья-привратник о чем-то в курсе или Гата. Толку паниковать?

— Гата — это кто? — спросила Амири.

— Местная нечисть. И если что, то она в замке меня защитит, так что не переживайте. Все позади.

На самом деле Альба очень, очень хотела дать волю чувствам. Как минимум забраться куда-нибудь с ногами, завернуться в тепло, которого сейчас, несмотря на все образы от Хамла все равно не доставало…

Но если она как-то нашла проблем достаточно, чтобы за них могли попытаться убить, то только она и сможет понять, кто это сделал. И нечего вовлекать остальных в свои проблемы. Можно было дотянуться до разума наставника… И что это даст прямо сейчас? Все равно площадка перехода не работает и до утра работать не будет. И все равно нужно идти в замок, не мерзнуть же под стенами? Да и в деревню по такой холодине в ночи возвращаться — то еще удовольствие, и не факт что там безопаснее будет.

Здесь и сейчас ей никто больше не угрожал. Две недели все было тихо… Да и что она имеет — резко бросившуюся в сторону лошадь? С учетом происшествия во время первого визита в Академию — решат, что она сама во всем виновата. Или нет, и тогда наверняка магистр Нетар будет просматривать воспоминания, а этого Альбе точно не хотелось. Да и что она может сказать — что-то кто-то, кого она не видела, сделал что-то, что она не заметила, и лошадь рванула прочь? Да, Хамл видел движение на стене, но кто возьмет в расчет его слова?

Допустим, она свяжется с Теором. Тот — с кем-то еще, будет расследование… Чего?

Что это вообще было — настоящее нападение? Чья-то злая шутка? Просто попытка ее напугать, вышедшая из-под контроля?

Нужно выяснить. Спросить Гату, он наверняка должен сказать, кто залез на стену. И потом уже можно будет обратиться через сон к Теору, если нужна будет его помощь. Или прийти к преподавателям, если виной всему Стефан или еще кто-то из особо одаренных студентов.

Альба тряхнула головой.