никогда не устанет, и ему доставляют удовольствие те дикие визжащие звуки, которые он извлекал из своего инструмента.

   Чуткий сон Миссис Кэттл нарушил запах гари, она встала и подошла к небольшому окну.

   Из него хорошо просматривались задние стены и дворы домов на улице Пимини и Соборной улице, а также проходивший между ними узкий переулок. В данный момент переулок был пуст и безлюден, и пробраться по нему незаметно не составило бы труда.

   Над крышами клубами поднимался дым, и Миссис Кэттл начала беспокоиться о лазурном питоне. Торопясь найти Дагберта и отвести его в безопасное место, она совсем забыла о своей драгоценной змее.

   — Нельзя его беднягу там оставлять, — женщина поспешно оделась и уже собиралась выйти из комнаты, когда на пороге появилась Эмма.

   — Как ты меня напугала, — схватилась за сердце Миссис Кэттл.

   Девочка объяснила, что оставила в одном из ящиков комода вещь, которую Элис Энджел сшила для Оливии:

   — На мою подругу наложили злые чары, кто-то подсунул ей заговоренную тунику. Оливия ее надела и стала одной из НИХ. Она полностью изменилась, почти со мной не разговаривает. И совершенно не желает расставаться с этой ужасной блузкой.

   — Я поняла. Ты хочешь поменять их местами. Убрать то, что ее беспокоит, и оставить то, что принесет ей покой.

   — Приблизительно так, — улыбнулась Эмма.

   Миссис Кэттл уловила самую суть. Оливия стала совсем на себя не похожа. Несмотря на то, что она изо всех сил старалась не расставаться с блестящим нарядом, он, казалось, высасывал из нее все силы, энергию и саму жизнь.

   Эмма подошла к комоду и достала оттуда тунику, которую сшила Элис Энджел.

   — Какая красота, — Миссис Кэттл коснулась сияющих серебряных кругов, — теперь я понимаю, почему Оливия захотела ее надеть.

   — Она легкая, как перышко, и все же Оливия ходит так, будто носит на спине мешок с камнями.

   — Зло очень тяжелое, — объяснила женщина, — а добро легче воздуха, и носить его одно удовольствие.

   Мудрость и сила воли Миссис Кэттл располагали к откровенности. Девочка отбросила всякие сомнения и стала рассказывать, как проникнет утром в дом к Оливии и поменяет одежду, пока ее подруга будет умываться:

   — Это единственный раз за весь день, когда она снимает тунику.

   — Удачи, моя дорогая, — Миссис Кэттл положила руку ей на плечо, и Эмма почувствовала прилив силы и уверенности, идущий от всех ее предков, магов — кузнецов.

   — Спасибо Вам. Спокойной ночи!

   — Это тебе спокойной ночи, моя дорогая, а я сейчас пойду за моей прекрасной змеей.

   Пока Эмма укладывалась спать, Миссис Кэттл спустилась вниз по лестнице. Она на цыпочках прошла через гостиную, где стонал во сне Дагберт, и дальше на кухню.

   Открыв заднюю дверь, женщина оказалась в небольшом дворике. Белый туман помогал ей проскользнуть незамеченной. Не теряя зря времени, она бросилась через переулок к своему двору. Ее путь лежал мимо Камнерезной мастерской и то, что она там увидела, заставило ее кровь застыть в жилах.

   В огромном дворе повсюду стояли и сидели каменные существа — отвратительные твари с острыми зубами и клыками, плоскими широкими носами и маленькими глазками, с ненавистью смотревшими на окружающий мир из-под нависших бровей.

   — Чье извращенное воображение могло придумать таких ужасных чудовищ? — спросила она себя.

   Один из них повернул голову, и Миссис Кэттл сорвалась с места.

   — Эрик Шеллхорн, — подумала она, — его работа, он их оживляет. Кошмарный дар в жестоких руках.

   Добравшись до своего магазина, женщина не осмелилась включить свет.

   Лазурный питон свернулся под столом в конце магазина. Очевидно, он старался спрятаться как можно дальше от окна. Отблески уличных пожаров заливали магазин злобным оранжевым светом, мимо окна без конца сновали туда-сюда силуэты шагающих фигур.

   — Иди ко мне, хороший мальчик! — Миссис Кэттл потянулась вниз и вытащила змею из ее укрытия.

   Питон прополз по ее руке и обвился вокруг шеи.

   — Нам лучше поторопиться.

   Когда она вышла в переулок, во дворе Скульптурной мастерской стояли двое: Каменщик Мельмотт и грузная фигура в белой майке.

   Миссис Кэттл надеялась незаметно проскочить под прикрытием тумана, но Мельмотт услышал тихое шуршание камешка под ее ногой и посмотрел в сторону женщины.

   — Так… Что у нас здесь?  — его ледяной голос звучал, как приговор.

   — О, Боже, — прошептала Миссис Кэттл, — Соломон, сделай что-нибудь! — она потянула питона за хвост, надеясь, что он поймет.

   И Соломон понял. За две секунды он сполз с головы хозяйки до ее туфель, и оба исчезли.

   — Что за черт! — воскликнул Мельмотт.

   — Куда они подевались? — крикнул здоровяк в майке.

   Миссис Кэттл сохраняла спокойствие, держась перед лицом опасности уверенно и решительно. Пока они поворачивали головы то в одну, то в другую сторону, прислушиваясь к любому шороху, она незаметно прокралась мимо них.

   Чуть дальше по переулку со стены спрыгнул бродячий кот, и мужчины с грозными криками со всех ног ринулись на звук:

   — Ага, попалась! Нас не проведешь! Врешь, не уйдешь!

   Миссис Кэттл снова положила на плечи невидимого питона и побежала к Книжному магазину. Влетев на кухню, она столкнулась с Дагбертом, который собирался сделать глоток воды.

   Перепуганный мальчик хотел закричать и позвать на помощь, но не успел — невидимая рука зажала ему рот, и знакомый голос произнес:

   — Тише, мой дорогой! Это всего лишь я, сейчас ты меня увидишь.

   Дагберт ошарашенно смотрел, как из пустого пространства перед ним постепенно появляется мощная фигура Миссис Кэттл. На ее плечах лежала огромная голубая змея с перьями на голове.

   — Познакомься, это Соломон, — представила питона женщина, — Разве он не красавец?

   Дагберт кивнул. Его так потрясло происходящее, что на какое-то время он потерял дар речи.

ГЛАВА  20 

ВЕРЕСКОВАЯ  ПУСТОШЬ

   За прошедшую ночь туман сгустился еще сильнее, стал серым и удушливым.

   Гуляки, бражники и повесы с улицы Пимини спали там, где их одолел сон — на тротуарах,