бы ты ни был силен, ты не сможешь выбраться отсюда. Сейчас бы способность барона Мюнхаузена, вытащить бы себя за волосы…

Без паники, говорю я себе, без паники. Геоманты эти невысокого ранга, утащить под землю на километр они не в состоянии, максимум метра два-три. Может пять. Там их магия ослабеет, и я смогу выбраться, я же не обычный человек, я могу просто плыть через грунт и даже камень, если двигаться быстро, то я смогу разогреть землю, смогу двигаться сквозь нее. Однако тут есть только один вопрос — могу ли я так же, как и Акай — не дышать воздухом? И на сколько меня хватит? Черт, вот тебе еще один повод задуматься о своих поступках, Уваров, ты неуязвим, но глуп. Четверо геомантов не самого высокого уровня, действуя слаженно и синхронно — в состоянии одолеть тебя. И даже не вспотеть. Была бы тут Ай Гуль, ей бы эта четверка на один зуб. Девятая Казнь Египетская и все, нет никакого монастыря, будто и не было. И этих четверых тоже. Черт. Черт. Черт. Мысленно формирую вокруг ног жесткие диски магии, опираясь на которые можно выпрыгнуть из зыбучих песков. Ничего. Меня продолжает затягивать вниз, еще немного и все. Я вытягиваю шею вверх, инстинктивно пытаясь глотнуть больше воздуха.

— Шиар! — слышу я знакомый голос и в ту же секунду земля под ногами твердеет. Пользуясь этим я выпрыгиваю из ловушки, откатываюсь в сторону, вскакиваю на ноги и оглядываюсь. Так и есть мимо меня проносится на своей секире барышня Лан, она серьезна и сосредоточена, между бровей у нее вертикальная складка. В руке — окровавленная короткая кривая джурская сабля. За ней на земле — лежит одна из темных фигур. Она взмахивает клинком, стряхивая кровь с лезвия. Сбоку на земле — еще один геомант, над ним стоит барышня Лин, она поднимает руку и к ней в ладонь со свистом возвращается фамильная секирка, а чуть поодаль — падает на землю еще одна темная фигура геоманта. Где последний⁈

А, вот… лежит с неестественно выгнутой шеей. Рядом останавливается секира и с нее на землю легко спрыгивает Лан, подхватывает оружие и закрепляет на поясе одним уверенным, тысячу раз отработанным движением.

— Запомни, супруг, — обращается она ко мне и ее темные глаза мечут молнии: — ты можешь быть популярен среди тысячи людей. Но в час нужды к тебе на помощь придет только семья.

— Лан-дзедзе! Не надо так! — говорит Лин, которая очищает от крови свою секирку: — прояви уважение!

— А он к нам проявил? Как приехали сюда, так и носу в спальню не казал! Как в тучку и дождик — так с Акай, а как его потом из-под земли вытаскивать, так мы с тобой.

— Спасибо, родные мои. — говорю я и обнимаю барышню Лан: — извини. Мне… а, ладно, потом поговорим. Сейчас надо выяснить что тут происходит вообще.

— Что-то очень плохое. — отзывается Лин, наклоняясь над телом геоманта: — кан джели, дзедзе! — она становится на одно колено над ним. Наконец я могу рассмотреть своего врага вблизи. Я наклоняюсь над телом и в глаза сразу же бросается темно-синяя ткань мундира. А еще — глаза. И рот. Какого цвета глаза? Я не знаю, потому что их нет. И глаза и рот — зашиты суровой ниткой, небрежными широкими стежками, так обычно в кино швы на голове у Франкенштейна изображают. Зашитые глаза и рот… и видно, что глазных яблок нет на месте, в орбитах. Кожа, стянутая грубыми нитками — провисает в глазницах. А еще… это девушка.

— Черные валькирии. — говорит Лан за моей спиной: — так вот вы какие…

От автора — мне говорят, что надо напоминать поставить сердечко. Потому — напоминаю — поставьте пожалуйста сердечко! От вашего сердечка у богобоязненной девицы Антуанетты станет теплей на душе и она немедленно отправится за новыми приключениями!)))

Глава 26

Валькирии не могут нанести вред человеку. Нет, не так. Конечно могут. И задержать его в Земляной Тюрьме и скрутить и даже тумаков надавать. Но вот атаковать с намерением убить — точно не могут. Предохранитель у них стоит внутри, что ли? Конечно, случайно, да по незнанию — могут и угробить, однако сознательно — нет. И если поставить себя на место людей, которые хотят такой вот запрет обойти, если это нужно кровь из носу, то можно с ходу придумать несколько способов, но самый простой — не дать им опознать цель как человека. Если валькирия не знает, что атакует человека, если она будет полагать что это адская тварь, то все получится. В бою против тварей они на удивление эффективны.

Как именно сделать так, чтобы валькирии не распознали цель как человека? Вот и ответ — ослепить их. Не знаю, как именно они узнают направление цели и ориентируются в пространстве, за счет эхолота, вибрации земли под ногами или третьим глазом, воспринимающем все в инфракрасном свете, да это и неважно сейчас. Важно то, что я узнал, как именно выглядят черные валькирии. Валькирии, способные атаковать людей с намерением убить.

Ослепить, чтобы валькирия не могла опознать цель как человека. Но зачем зашили рот? В результате они лишились возможности вербального усиления своих способностей. И еще…

Я наклоняюсь над лежащей на земле черной валькирией и поворачиваю ее голову набок. Вглядываюсь. Так и есть. Ушные раковины наполняет запёкшаяся кровь. Проткнуты барабанные перепонки. Они еще и глухие.

— Вот значит как. — говорю я, выпрямляясь: — Лан, мне будет нужна подмога. Слетай в особняк, расскажи, что за дичь тут творится. Мне нужна помощь Ай Гуль.

— Демон Девятого Круга не поможет? — спрашивает она и, увидев мое лицо — вздыхает. Я бы и сам сейчас от помощи лисицы не отказался, все-таки она на моей памяти никому не проигрывала. Сейчас же меня развели четыре валькирии, будучи слепыми, глухими и немыми. Как так? Может быть им наоборот — так легче сражаться, а зрение и слух обычно их только отвлекают? Да, точно, вот оно объяснение, валькирии — создания магические по своей природе, они и себя и окружение изначально через магию, пронизывающую все пространство мира ощущают. Ай Гуль как-то говорила мне, что в человеческом теле не может храниться такой запас энергии чтобы ледяную глыбу размером с дом наморозить или там огнем выжечь половину деревни. Маги — всего лишь проводники магии, энергии, пронизывающей все вокруг. Они — используют эту энергию, направляют ее, собирают и концентрируют в одном месте, где и вырывается наружу ее разрушительная или созидательная мощь. А валькирии эту энергию ощущают и будучи ослепленными и отрезанными от звуков — сражаются лучше. При этом в магическом зрении они человека не