сверкающими драгоценными камнями. Золотая и серебряная вышивка на платьях. Тяжелые серьги, колье. И мужчины не особо им уступали в количестве дорогих украшений. Броши, нашивки, тесьма.

Остальные подданные, что своими телами образовали живой коридор, выглядели более приземленно, однако тоже смотрели на меня свысока. Словно я была оборванкой, покусившейся на их добро, на их дома и близких. А ведь они меня даже не знали.

Начищенный до блеска паркет, высокие сводчатые потолки и широкие витражные окна между тонкими колоннами, отделяющими аиэс друг от друга. Все это было призрачно знакомо. Казалось, в далеком прошлом я уже слышала такое же эхо шагов, наблюдала за красочными переливами света на бежевых стенах, даже сидела на массивном троне, затянутым красно-зеленым бархатом.

Замок некогда был моим домом. А теперь стал местом, где меня могут жизни лишить, как это сделали много зим назад с моими родными.

Внутри взвилась тупая злость. Я с ненавистью подняла глаза на возвышающегося над остальными мужчину.

Жандармы остановились, заставили встать на колени, толкнули даже, чтобы склонила голову, но я лишь уперлась ладонями в пол и продолжила смотреть на правителя.

- Ваше величество, вашему суду предстала Ами Роупи. Обвиняется в связи с Отступниками. Ментальной проверкой полностью доказана ее вина.

Я повернулась к говорящему Ройну, но не стала возражать или оправдываться. Вот как здесь работали служители правопорядка. Сами нарушали, сами обвиняли и сами за это казнили.

Надеюсь, при моем отце не было подобной гнили.

- Ее сообщник, Хавиен ди Сорг, лично встречался с ней за пределами Наарина, чтобы передать сведения, как попасть в академию и сблизиться с наследным принцем. По ее вине пропал его высочество.

Отец Шая поднялся. Медленно, каждым шагом отстукивая последние секунды моей жизни, приблизился ко мне, посмотрел свысока.

- Я знаю, как освободить вашего сына, - поспешила я высказаться, поднимаясь с колен, но стоявший рядом жандарм заставил сесть обратно. - Нужна ваша помощь, мы можем спасти его.

На лице правителя ни мускул не дрогнул. Он словно не услышал меня. Повернулся к Ройну и, кивнув, направился обратно к трону.

- Привести приказ в исполнение, - раздалось резкое, и двое мужчин меня подхватили под руки, дернули вверх.

Образовался круг, в мою сторону нацелилось сразу несколько рук, видимо, для того ужасного иссушения.

- Он точно жив! - закричала я в спину правителя. - Без вас ему не выбраться из Лабиринта! Вы нужны ему!

Мужчина поднимался. Круг колдунов смыкался плотнее.

- Какой вы отец, раз не попытались его спасти?! Он же ваша кровь и плоть! Единственный наследник!

- Мой сын не позволил бы безродной девке побороть себя. Твои слова - ложь! - разнеслось по залу, как раскат грома.

Я заметила колебание силы, сглотнула, не решаясь звать на помощь воюна. Лучше его не показывать. Можно попытаться перехватить и перенаправить колдовство, вот только иссушение слишком опасно, чтобы полагаться на удачу. Один промах, и я мертва.

- Вы уверены, что безродной?! - выбрала путь, которым следовать. Хватит бежать! В момент, когда ко мне хлынула сила, закричала: - Воюн!

Зверь появился мгновенно. От нас ударной волной разлилось ментальное колдовство, сворачивающее все направленные в нас потоки. Малыш ближайшего жандарма ударил хвостом, второго придавил лапой, а третий сам начал пятиться.

- Его, - указала я пальцем на правителя, и воюн мгновенно оказался рядом с мужчиной.

Повалил на пол, оскалился, капая на его лоб крупными каплями слюны. А вокруг меня закружил защитным вихрем Воздух. Подхватил кончики волос. Придал уверенности, позволил расправить плечи.

Я целенаправленно двигалась к трону, понимая, что сейчас сильнейшие колдуны Надмирии нападали на меня, но пробиться не могли. Их откидывало в стороны, било о колонны и стены. Дрожали стекла, летали незакрепленные пульсары, вырванные с платьев благородных дам перья и другие мелкие предметы. И все кружило, плясало, проносилось передо мной.

А я шла к моему грозному воюну, ступень за ступенью, все выше и выше, с каждым новым шагом наполняясь уверенностью в своей силе. Вот она я!

Щелчок пальцев - и мой зверь убрал ветер. Рухнули на пол люди, стулья. Застонали в дальнем углу женщины. Поехали прически на головах благородных аиэс, исчез лоск, оказались помятыми Смотрящие. А ведь воюн не мог справиться сразу со всеми. Казалось, я что-то упускала, но понять суть не могла.

Но разве сейчас это важно?

- Позвольте представиться, Амисса Вайлин иэс Дариан, - громогласно заявила я в зал, полный поверженных моим зверем колдунов.

Нет, здесь точно что-то нечисто. Людей слишком потрепало от ветра, призванного защищать от любого направленного в меня колдовства. Воюн не должен был атаковать.

- Я дочь истинного правителя Надмирии, принцесса. И я выжила!

Шепот, стон, вздохи, недоверие на лицах некоторых. Я заметила колебание силы сразу от троих Смотрящих, но та угасла, не долетев до меня, словно ударилась о невидимую стену.

- Ложь! - заявил один из мужчин, явно имеющий власть. - Отступники убили всех иэсов.

- Не всех.

Я полоснула ножом по тунике, показала свою родовую печать. Повернулась к правителю и указала острием на него.

Кто-то захлопал в ладони. Я повернула голову к распахнутым дверям и увидела папу, стоявшего в проходе. Возле Смотрящих один за другим начали появляться колдуны. Они держали вытянутыми руки с подрагивающей возле них силой, готовые в любой момент атаковать. В их числе я заметила моего шойна и его друга-менталиста.

Среди присутствующих побежал возбужденный рокот голосов. Кто-то узнал в моем отце прошлого правителя. Люди расступились, некоторые просто отползли, начали кланяться.

«Воюн, слезь с человека, больше не надо его держать».

«Но я его еще не попробовал!»

«Надо было сразу кусать, теперь уже нельзя».

«Но мой человек, ты не говорила кусать».

«Но и не запрещала», - с трудом сдержала я улыбку, следя за тем, как мой отец медленно приближается к трону.

«Ну во-о-от», - обиженно протянул зверь.

«А пока спрячься и будь наготове».

Он послушался, моментально исчез. Правитель застонал, почувствовав свободу, я подошла к нему вплотную, чтобы сказать:

- Вы мне нужны, чтобы вытащить Шая.

- У меня больше нет сына, - с отвращением выплюнул он. - Пусть расплачивается за связь с отребьем и сгниет в Лабиринте, не позорит наш род.

Я дернулась к нему, чтобы приставить нож к горлу, но мою руку перехватил отец. Он тепло улыбнулся, отрицательно покачал головой. Подал распахнутую ладонь правителю. Правда, отец Шая оттолкнул ее и поднялся сам.

- А ты отлично постарался,