из него кровь, но потрошить не стал. Его подруга решила этим заняться, махнув Виалу, чтобы он возвращался в лодке.

– Нам хватит, молодец парень, – Виал погладил жесткую шкуру кабана. – Жаль, без крови. Сделали бы пиратскую похлебку.

– Это как?

– Берешь бобы…

– А где их взять?

– Да ты не перебивай! Берешь бобы, заливаешь кровью, потрохами этого чуда и варишь.

Хенельга усмехнулась, кивнула. Нечто подобное делали ее собраться. Виал и Хенельга взглянули на Мустифа, от лица которого отхлынула кровь.

– Звучит, ужасно, – сказал он.

– Похлебка настоящих воинов! Питательная к тому же. В походе лучше не придумать.

– Я бы предпочел колбаски.

На землю вывалились сизые потроха. По лагерю растекся характерный запах.

– Кто же это будет делать? Колбаски вещь не простая. Хотя от кровяной я бы не отказался.

– Могу попробовать. Мустиф, ты промой кишки его.

Мустиф сморщился, но исполнил указание. После того, как Виал закрыл дегтеварку, у кемилца не было занятия. Только рыбачить да кухарить. От плетения канатов у него пальцы истерлись быстрее, чем у Хенельги.

Оставшаяся без дела дегтеварка теперь могла использоваться как коптилка. Лишь с тушей Хенельге пришлось возиться дольше обычного. Кроме топора и каменных отщепов у нее не было подходящих инструментов. Все же к ужину туша была разделана.

Путники могли побаловаться жаренным мясом. Небольшой кусок на четверых – не слишком истощит их запасы. Остальное разрезали на полосы, оставили вялиться на ветру.

Проспавший весь день Эгрегий проснулся, почуяв сладкий аромат.

– Вставай, пир затеваем! – толкнул его Виал.

Удалось собрать простой, но богатый стол. Рыбы теперь тут не было, все от нее отказались. К жареному мясу насобирали хвощей, размоченных в соленой воде, салат из полевых трав, сбрызнутых жиром, натекшим из-под мяса. Мустиф предлагал еще грибы, но все отказались, неуверенные в их съедобности.

Хватило и такого. Только без вина и соли. Даже так люди накинулись на жаренное мясо, предварительно бросив кусок в огонь и сделав возлияние водой.

– Во славу нашего кормильца! – поднял кружку с водой Виал.

Его поддержали, отрезали Эгрегию лучшую часть. Ужаривать мясо не стали, спешили отведать его.

– Да, ложиться с набитым животом тяжело, но так приятно, – сказал позже Виал.

У них не было сил, чтобы убраться в лагере. Всем хотелось просто отдохнуть. Эти дни оказались тяжелее, чем те, что они провели в плену. Там больше было насилия над душой, чем над телом. Сейчас же пришлось трудиться, несмотря на жару, несмотря на опасности.

Проспали рассвет, Виал открыл один глаз, но не поднимался. Они заслужили отдых, так зачем беспокоить товарищей. В лагере было спокойно, бриз с моря отгонял от вялящегося мяса мух. Вечером его отгрузят в яму, где варился деготь. Как раз просохнет на жаре.

Закрыв глаза, Виал увидел обводы своего нового судна. Последнее время он только это и видит, во сне и наяву. Проблемы возникали; часто доски лопались, приходилось их менять, но работа продвигалась.

Судно было почти закончено. В случае чего, можно уже грузиться и уходить. Это замечательно, Виал словно обрел крылья или вновь встал на ноги. В краю данаев и варваров без судна он чувствовал себя в опасности. Оружие под рукой не могло унять дрожи.

Теперь навклер готов, напомнит данаям о том, что с гирцийцами не следует ссориться.

Радость от обретенных крыльев омрачалась лишь пониманием того, что очередная эпоха в его жизни подошла к концу. Придется прощаться с товарищами. Вновь уходить на вольный промысел.

Это не плохо, но и не хорошо. Так есть.

Глава 13

К полудню Эгрегий присоединился к Виалу, помогая ему со строительством. Судно было почти закончено, его острые штевни смотрели круто в небо. Мощный киль уже готов резать волну.

Судно изменилось, обрело жизнь и душу. Изменились и товарищи. Они заметно исхудали, высушились на солнце. Даже больше, чем после плена. Эгрегий понимал, что выглядит не лучше, но не мог оценить свой вид.

Солнце опалило всех, даже смуглого Мустифа. Люди работали, сбросив туники, подставляя спины лучам. На пляже под ветром не замечали, как быстро обгорают. От ожогов шелушилась кожа.

Руки Виала были в многочисленных ранках. К счастью, они быстро заживали. Морская вода и грязь закупоривали ссадины.

– Как ты их получил? – удивился Эгрегий.

– Да кто ж знает. Пока что-то делаешь и не обращаешь внимания. Пока не заметишь кровь на досках.

На боках судна правда бурели пятна.

– Теперь лодка со мной связана, – улыбнулся Виал.

– Схожу за растениями, раны надо обрабатывать.

Виал махнул рукой. Словно он сам не мог себе сделать мазь из подорожника. Старые его раны уже затянулись, красовались белой кожей. От нагрузки шрамы не расходились, гной из них не тек. Все зажило, в том числе и свежие шрамы на спине. На удивление навклер легко отделался.

Помог отдых на корабле работорговца, если можно так сказать.

– Потерял я не так много.

Не добавил – как потеряю теперь, но Эгрегий понял и все же ушел в степь, собирать травы. Не мог он оставить старшего товарища без помощи. Из ошпаренных листьев он сделал простую мазь, заставил Виала намазать больные места.

В лагере скопилось множество припасов, десятки канатов, луб, туеса с дегтем и смолой. Сохранить все в порядке не удалось, как на любой стройке тут больше царил беспорядок. Виала это не беспокоило, он уже заканчивал работу, оставалось только установить степс для мачты, выстругать рей, весла и кормило.

На веревках было развешено копченое мясо, дожидающееся своей очереди. По негласному договору, никто не притрагивался к мясу. Не считая мух, конечно. Червей опасаться не стоило, это мясо не годилось для них. В лагере ощутимо пахло дегтем, отчего редкие насекомые рисковали беспокоить людей.

Под некоторыми туесами скопились лужицы дегтя. Берестяные кувшины не были полностью герметичными. Потеря, впрочем, не слишком беспокоила Виала.

Для сохранения своих заметок и