— Таким образом часто ведут себя вруны и те, кто совершил преступление, — заметил Александр Михайлович, — им постоянно кажется, что их вот-вот разоблачат.

— Ясно, со страху Нина решила рассорить нас с Геной, — догадался Маневин, — сделать так, чтобы Погодин больше не общался с друзьями. И попросила Игоря что-нибудь придумать, чтобы отвадить ее жениха от дома в Ложкине.

— И ты дал собаке медальон? — возмутилась Маша. — Совесть у тебя есть?

— А что в этом плохого? Мафи все подряд жрет, — пожал плечами Гарик. — Ничего, скоро он назад вывалится. Дарья, когда найдешь кулон, помой и верни мне. Украшение мое. Нинка так и сказала: «Золото твое, Гена мне другое подарит».

От такой наглости я буквально лишилась дара речи. А Игорь продолжал:

— Геннадий в самом деле на вас разозлился и — упс! — до свиданья, теперь Нинке вы не навредите.

Маневин опешил, я молчала, полковник, тоже не говоря ни слова, смотрел на Игоря, Маша встала.

— Простите, больше не могу находиться с ним в одной комнате.

— Мы сейчас уедем, — пообещал Дегтярев.

— Куда? — не понял Гарик.

— В полицию, — отрезал Дегтярев.

Игорь пожал плечами:

— С какой стати? Я не совершил ничего дурного.

— Ага, совсем ничего, только убил Марфу, Веронику, создал мошеннический сайт, обманул Геннадия Погодина, пытался шантажировать Дашу, — методично перечислил Юра.

— У Марфы была аллергия, Вероника сама упала, сайт и шантаж шутка, а насчет Гены меня Нина попросила, — оправдал себя наш родственничек. И спокойно добавил: — Сейчас позвоню маме, она сюда примчится, и вам всем, а тебе, Феликс, в особенности, мало не покажется.

На следующий день рано утром я пошла провожать Феликса к машине. Перед тем как муж сел за руль, сказала ему:

— Надеюсь, Игорю достанется за все. Извини, понимаю, он твой дядя, но скажу правду: это очень подлый человек.

— И рад бы возразить, да не могу, — вздохнул мой профессор. — Но, похоже, шельмец, как всегда, выйдет из лужи, не замочив пятки. Я перед завтраком поговорил с Дегтяревым, и он мне объяснил: эксперты считают, что Игорь толкнул Балабанову один раз, она упала, ударилась головой и скончалась. Повторяю: один раз!

— И что? — не поняла я.

— Это позволит адвокату сказать: «Игорь не желал смерти Балабановой, он вышел из себя из-за того, что Вероника решила их с Ниной шантажировать, и, находясь в состоянии аффекта, ее толкнул. Всего один раз, что доказывает отсутствие преступного замысла и аффект. Вот если б он толкнул женщину второй раз, третий, тогда другое дело. А так смерть Балабановой несчастный случай».

— Ничего себе… — протянула я.

— Про Марфу полковник сказал вот что, — продолжал Маневин. — Сам по себе «Веселый чай» безобиден и не мог навредить Медведевой, смертельно опасным напиток стал из-за того, что Балабанова велела Марфе таблетки пить. То есть хороший адвокат и тут найдет что сказать. А Зоя Игнатьевна уже наняла Глеба Сухорукова, лучшего из лучших, он вытащит Игорька из неприятностей.

— Сухоруков людей даже от пожизненного срока спасает, — пробормотала я. — Неужели Гарику ничего не будет? А сайт? Попытка развести меня на деньги?

Маневин смутился.

— Мы теперь точно знаем, кто открыл ночной клуб на Лысой горе — Гарик. Он стопроцентный прохвост! Но понимаешь, пока нет заявления от потерпевших, дело не возбуждают. Ты способна заявить на моего дядю? На любимого сыночка бабушки своего мужа?

— Нет, — мрачно ответила я. — Единственное, что меня радует в данной ситуации, так это закрытие ночного клуба на Лысой горе. Думаю, то, что они придумали с Ниной, тоже сойдет Игорьку с рук. Единственное, как мы можем наказать его, — разорвать отношения с ним. Однако, полагаю, и эта акция обречена на провал. Если не позовем мерзавца на твой или мой день рождения, Зоя Игнатьевна закатит истерику… О! Медальон, который съела Мафи! Его нельзя как-то использовать?

— В Уголовном кодексе нет статьи, предусматривающей наказание за подначивание пса слопать золотое украшение, пусть даже и очень дорогое, — пояснил муж.

— И на жестокое обращение с животным сжор драгоценности не тянет, — вздохнула я.

— «Сжор драгоценности»? — улыбнулся Маневин. — Смешно.

Я взяла его под руку.

— А как сказать правильно? Сожратие? Ты в курсе, что эксперт Лёня ушел от Дегтярева? Панин подался в самое крупное частное детективное агентство. А Татьяна как ни в чем не бывало продолжает организовывать вечеринки.

Феликс обнял меня.

— Леонид ко всей той истории отношения не имеет. Татьяна… Ну да, в юности она вела безалаберный образ жизни, не любила своих дочерей. Но что с ней можно сделать спустя много лет? Ничего. Александра скончалась от болезни. Панина ее не убивала. Аня жива-здорова, а то, что Татьяна с ней общаться не желает, не уголовное преступление.

— Вот они где! — закричал визгливый голос. — Обнимаются!

Я повернула голову на звук и увидела стоящую на соседнем участке полную женщину в цветастом платье, за которой маячил щуплый мужчина в шортах.

— Ваша собака нас с ума сведет! — продолжала орать тетка.

— Доброе утро, Елена Владимировна, — хором сказали мы с Феликсом.

Потом муж спросил у соседки:

— Что-то случилось?

— Ваша Мафия! — заорала тетка.

Я подавила вздох. У дома, расположенного рядом с нашим особняком, трудная судьба, там постоянно меняются хозяева. Пару недель назад его заняла супружеская пара, Елена и Виктор. Муж тихий, молчаливый, зато жена — петарда, брошенная в костер. Мадам постоянно всем недовольна и каждый день начинает с бурного выяснения отношений с окружающими.

— Собаку зовут Мафи, — уточнил мой муж, — это сокращение от слова «маффин», то есть кекс.

Слова Маневина пролетели мимо ушей скандалистки.

— Ваша Мафия опять через забор перепрыгнула, бегала по нашему участку, а потом наложила кучу! Немедленно уберите!

— Лен, не надо, — робко обратился к супруге Виктор, — сам уберу.

— Еще чего! — взъярилась жена. — Вот только не хватало нам чужое дерьмо сгребать! Я, по-твоему, ассенизатор?

Мы с Феликсом переглянулись, быстро взяли из гаража перчатки, совок, пакет, флакон мирамистина и поспешили на соседний участок.

— Напишу заявление коменданту поселка! — продолжала бушевать Елена, пока Феликс аккуратно с помощью совочка убирал в пакет «визитную карточку» Мафи. — Эту собаку надо усыпить! А вам штраф выписать! Научили ее гадить у соседей!

— Лен, не надо… — ныл Виктор, — хорошая собачка, нам бы такую…

— Или я, или пес! — отрезала супруга.