— Как правило, нет, — пробормотала она в приступе самобичевания.

— Это мне льстит. Значит, в моем случае ты хотела быть уверена полностью.

— Я уверена! И боюсь, что теперь тебе от меня долго не отделаться, потому что если я решилась на что-то…

— Что заставило тебя решиться?

— Честно? То, что ты такой милый. Ты всегда вежлив с официантами.

— Мне это нравится. Нравится, что ты так думаешь.

— Уолт, мне просто очень хорошо с тобой, вот и все. Может, тут не все будет идеально… но когда я прислушиваюсь к своим чувствам, то ни в чем не сомневаюсь. А ты? Когда ты понял?

— Почти мгновенно. Но у тебя был горький опыт с мужчинами, ты сразу меня предупредила. Ты перестала им доверять. Мне предстояло запастись терпением. Потом, у тебя были в голове эти идеи насчет дружбы. Я очень боялся отпугнуть тебя. У тебя и сейчас много всяких опасений.

— Нет ни одного, — сказала она.

— Нет, есть. Ты не задаешь мне самых естественных, практических вопросов. Чтобы проверить, насколько я на самом деле перспективен, как выражаетесь вы, девушки.

— Каких, например? — спросила она, прекрасно поняв, что он имеет в виду.

— Например, что я думаю о браке? Предполагаю ли обзавестись семьей? Способен ли содержать семью? Способен ли на верность? В таком роде.

В голове у Касси что-то щелкнуло.

— А ты хотел бы иметь семью? Детей?

— Хотел бы их целую дюжину, но и одному был бы ужасно рад, — улыбнулся он. — И очень гордился бы собой, если бы вполовину оказался таким хорошим родителем, как мои. Но и без детей моя жизнь тоже очень насыщенна. В конце концов, мои братья вырастили на семейном дереве достаточно плодов.

— Ты тоже не задал мне никаких таких вопросов, — заметила Касси.

— Просто я уже знаю ответы, — сказал он. — Ты рассказала все, что мне было нужно знать. Ты очень перспективная в этом отношении, Касси.

— Уолт, неужели правда, что у тебя за столько лет не было ничего серьезного с женщинами? Совсем-совсем?

— Наверное, ни разу. Я выгляжу в твоих глазах неудачником?

— Нисколько. Скорее очень независимым затворником. Ты не хотел, чтобы посягали на твое время и территорию. И на твои деньги тоже никто не покушался, до последнего времени, когда тебе пришлось сильно потратиться.

— С тобой я готов поделиться и временем, и территорией. И совсем не прочь тебя побаловать.

— Постараюсь не слишком злоупотреблять твоей добротой, если ты в самом деле раньше не пробовал ничего подобного. Но ты должен перестать бросать такие суммы на ветер. Не то в два счета разоришься, а я не хочу обременить этим свою совесть.

— Касси, неужели тебя так беспокоят деньги?

Она засмеялась:

— Уолт, мне всегда приходилось беспокоиться из-за денег. Я же рассказывала тебе про свое детство. В пятнадцать лет я уже сама зарабатывала. Моя подруга Джулия тоже беспокоится из-за денег, но на крайний случай у нее есть брат и мама с папой. У меня-то никого нет. Только отчим, с которым мы не так уж близки, у которого и самого денег негусто. Я и правда очень осторожно обращаюсь с деньгами.

Он провел ладонью по ее шелковистым волосам:

— Это объясняет, почему ты такая скромная и бережливая. Тебе не нужно бояться за мои деньги, Касси, у меня их достаточно.

Она улыбнулась:

— Было раньше, как я понимаю. Но я считаю, что самое главное — любимая работа. А ты свою очень любишь. И я пропала бы без работы в моем отделении экстренной помощи, я на нее просто подсела.

— Я хорошо зарабатываю, Касси. Но ради тебя взялся бы и за вторую работу, если вдруг понадобится. Хотя сомневаюсь, что до этого дойдет. А какую зарплату у нас получают медсестры?

— Достаточно приличную, чтобы я купила на нее свой домик и машину. Правда, пришлось очень себя урезывать. Но у нас в больнице можно брать и сверхурочные часы…

Он серьезно посмотрел на нее:

— Касси, я сказал, что люблю тебя. Это значит, я сделаю все необходимое, чтобы ты никогда ни о чем не беспокоилась. Ты это понимаешь? Ты веришь мне?

— Какой ты милый! Но разве сейчас время для таких дискуссий? — Она поцеловала его. — Зря я завела об этом речь. Лучше подумаем о том, как приятно нам будет просыпаться по утрам.

— Знаешь, чего бы мне хотелось? Чтобы сейчас было утро воскресенья, — сказал он, привлекая ее к себе, — потому что мне уже пора собираться на работу. Тебе еще предстоит убедиться, что иногда я работаю допоздна. — Он нежно поцеловал ее. — Когда я снова увижу тебя?

— Ты хочешь спросить — когда мы снова займемся сексом?

— Нет, я не это имел в виду. Но мне очень понравилось спать рядом с тобой.

— Мне сейчас надо по делам, но ты можешь прийти к ужину. Я сегодня свободна и смогу зайти в гастроном…

— Это уже обнадеживает…

— Если куплю антрекоты, ты сможешь поджарить их на гриле? У меня, как правило, все всегда пригорает.

— А я как раз удачно управляюсь с грилем. Надеюсь, это будут большие антрекоты?

— Не сомневайся, — сказала она. — Большие антрекоты, и к ним много картошки и салата. А завтра мне надо будет очень рано в больницу, и я встану затемно, но ведь мы сможем сегодня лечь пораньше, правда?

— Меня это очень даже устраивает, — засмеялся он.

На работе Марте пришло голосовое сообщение от Джо, он спрашивал, не хочет ли она сходить куда-нибудь вечером поужинать. И это в понедельник! Наверное, он тронулся рассудком, раз собирается пропустить сегодняшний футбол. Потом ей подумалось, что он конечно же имел в виду не ресторан, а какой-нибудь спортивный бар, где подают только закуски к пиву. В любом случае у нее так плотно шли одна за другой клиентки, что она даже не смогла перезвонить ему.

Марта сознавала, что Джо пытается угодить ей, хотя его попытки казались непоправимо запоздалыми и слабыми. Время от времени она возвращалась домой и видела следы пылесоса на ковре, следы уборки на кухне. Его грязное белье она теперь регулярно находила в корзине, полотенце на вешалке. Но если он принимался готовить ужин, то разводил невообразимую грязь, а старания навести порядок — собрать газеты, взбить диванные подушки, помыть посуду — были слишком неуклюжи. Когда она заглянула к нему в ванную, то увидела и волосы в душевой кабинке, и брызги зубной пасты на зеркале. Поскольку она сама теперь не пользовалась этой ванной, то перед этим давно уже в нее не заходила. Она слишком хорошо изучила мужа — навести идеальную чистоту в доме ему не по силам, а вот пожарная оснастка и яхта у него сверкали. Но он стал надевать чистые футболки, джинсы и брился, и цель его стараний была слишком очевидна. Он хотел вернуть ее в супружескую постель, либидо не давало ему покоя…

Марта пришла домой в шесть, ужасно усталая. Снова увидела следы пылесоса — он старался сделать то, что сразу бросалось в глаза. И телевизор был выключен. Она бросила сумку на кресло и вошла в кухню, Джо тут же зашел туда следом за ней.