Мы сидели в гостиной. Я размышляла, что такого хорошего я сделала незнакомому мне русскому бандюку, раз он не давал нас пытать? Вот бы его найти.

Машка говорила Леониду:

– Эх, сейчас бы телефончик. Виталию позвонить. Ты случайно воровать не умеешь? То есть по-крупному-то да. А ручками? Я вызвала бы сюда Самана. Наверняка у него в кармане телефон.

– Угу. И я, как в фильме «Золотой теленок», обнимаю бандита за талию и говорю: я слепой, помогите перейти дорогу! Соображаешь?

В этот момент и прозвучали далекие выстрелы.

– Может, это Виталий? – встрепенулась Машка.

Но шло время. Все было тихо. Пока наконец не заворочался ключ в замке. Дверь отворилась.

И зашла она.

– Лана? – выдохнули мы все разом.

– Детка, какого черта ты все время возвращаешься? – без улыбки спросил Леонид.

– Не по своей воле, – опустила Лана мидиевые глаза. – Меня Виталий заставил. Он вас вызволяет – слышали стрельбу? Велел идти за вами. Надо уходить. Быстро.

– А охрана? – спросила Машка, подскакивая.

– Все ушли, – Лана неопределенно махнула рукой.

Но она ошиблась.

Ушли не все. В дверь просунул рожу Саман. Зашел, поигрывая пистолетом. Следом за ним появилась Ми. Но повела себя странно. Как будто это не Саман ее сюда доставил, а она наняла его в телохранители.

– Он с нами. Я нейтрализовала охрану. Ненадолго. Надо отсюда выбираться! – сказала она. И вдруг натолкнулась взглядом на Лану: – Ты? Опять здесь?!

– Правда, не много у нас спасительниц? – спросил Леонид. – Девочки, не подеритесь.

Но ни Лана, ни Ми его слов не заметили. Они буравили друг друга взглядами. Лана опустила глаза первой.

Ми сказала ей:

– Уходи. Быстро. Я чувствую – здесь тебя убьют.

Лана посмотрела сначала на Самана с пистолетом. Потом – на Ми. И сказала твердо:

– Нет. Я не дам тебе себя убить.

Затем повернулась к нам:

– Рассказать вам, какая она целительница? Такая, что всех убивает. Кто мешает ей или Шанкриту. Она его любовница.

– Но ты же ее расхваливала?! – возмутилась Машка.

– Она мне велела! Я отказалась ей помогать, так она подбросила мне в комнату гадюку. Бедная Аум! Погибла из-за меня! Что я могла сделать? Согласилась за вами следить. Она бы меня убила. И Яниса она заставила выдать себя за сестру, думала, может, Тао вы все выболтаете. Про Изумрудного Будду.

– Но у нас нет никакого Будды! – прищурилась Машка.

– Потом она поняла. Камень у Леонида украла. Сдала Шанкриту Ночного Никто. Чтобы с ним не делиться. Надо ее связать. И уходить отсюда.

– А ведь похоже на правду, – повернулся Леонид к Ми.

Но та молча смотрела на Лану, и лицо ее было неподвижно.

– Если сейчас уйдешь, можешь уцелеть, – наконец повторила она.

Лана не тронулась с места.

– Подождите! – неожиданно для себя вдруг громко сказала я. – Здесь что-то не так. Я только сейчас поняла, когда Лана сказала про гадюку. Аум не могла умереть от ее укуса. Клиническая картина была как от укуса кобры. Смерть от удушья, а не от паралича. У кобр и гадюк совсем разное действие ядов! Мы это на курсах для работы в детском лагере проходили.

– Лена! Ты сейчас вообще о чем? – вскинулся Леонид.

– Лана врет. Аум отравили, а змею – только не ту – подкинули. Я видела на коже один след. От укола. А не два, как от зубов змеи. Только сразу не поняла. Но тот, кто вколол Аум яд, не мог спутать ее с Ланой. Значит, Лана нам соврала. Но тогда и все остальное…

– Что-то сложно, – сказал Леонид. – Какие-то змеи…

Но на Машку моя речь произвела впечатление.

– Выходит, – сказала она, делая шаг к Лане, – ты все это время втирала нам очки? Может, ты и есть любовница…

– Девочки! – взмолился Леонид. – Я запутался. Давайте вы потом определитесь, кто тут любовница Шанкрита. Да хоть обе. Так тоже бывает. А пока поскорее отсюда уйдем. Я не люблю, когда меня режут на кусочки.

– Саман! – обернулась вдруг Ми. Таец преданно уставился ей в глаза. Не зря она тратила время, погружая его в транс еще в СПА и внушая, что он будет ей повиноваться при любых обстоятельствах. – Скажи, кто это? – Ми показала на Лану.

Лана усмехнулась.

– Это…

Он уставился на массажистку:

– Это Тера.

– Заткнись, придурок! – вдруг резко крикнула Лана.

– Кто она? – еще раз спросила Ми.

– Подруга Шанкрита.

– Предатель! Она что, тебя перекупила?

Какая-то волна прошла по ее лицу. И через секунду вместо приниженной сладко-угодливой массажистки перед нами стояла красивая дикая хищница с презрительно прищуренными, черными, как пропасть, глазами.

– Ты бездарная дура! – сказала она Ми. – Разнылась: «Тебя убьют, тебя убьют! Я чувствую!» Ничего ты не чувствуешь! Не меня убьют. Я убью. И да. Я не Лана. Я Тера.

Она опять соврала. Лана, Тера… У нее было много имен. И все – ненастоящие. Настоящее она постаралась забыть. Отец звал ее просто – Гай. Цыпленок. Она в детстве и была похожа на цыпленка. Слишком тонкая шейка с почти лысой головой – мать нарочно стригла ее коротко, легче голову мыть.

И слишком длинные ноги, на которых болталось тощее тельце. Цыпленком она была заморенным, кожа да кости.

Отец и вправду начинал с кражи машин. Была у них родня в Бангкоке, и они вдвоем часто туда ездили. Гай – подкормиться у тетки, отец – заработать.

Но в угонщиках он проходил недолго. Азартные игры – вот что его увлекло. Все тайцы помешаны на лотереях, картах, одноруких бандитах.

– Ты заметил? – сказал как-то отец приятелю, когда они просадили в рулетку все деньги. – Играют одни, богатеют другие. Хитрые китайцы все лотереи и карточные дома к рукам прибрали!

– Хочешь им навалять? – приятель был зол на весь мир.

– Нет. Хочу поменять место в игре, – сказал отец.

Сначала он с бригадой отжал один лотерейный киоск. Потом второй. Через несколько лет он уже контролировал небольшой район Бангкока. Так, несколько улиц. Но на этих улицах он был король.

Мать с сестрами переезжать в город отказалась, осталась в деревне. А Цыпленок поселилась у тетки, там и в школу пошла.

Отца она боготворила. Обожала смотреть, как лебезят перед ним уличные торговцы, как заглядывают в глаза владельцы ночлежек, как унижаются, рыдают и умоляют об отсрочке должники.