Яррин фыркнул и откланялся. Брат дождался, пока тот покинет коридор, и тогда с вызовом спросил:

– Как долго этот полукровка будет таскаться за тобой повсюду?

– Что ты хочешь сказать?

– Каждый раз, когда у тебя возникают проблемы, он оказывается рядом! Тебе не кажется это подозрительным?

Я закатила глаза. Ну сколько можно друг друга подозревать? У одного родовая спесь, у другого врожденная недоверчивость. А если еще и Лотта вспомнить, который недолюбливает обоих, что Эдгарда, что Яррина, то хоть разорвись меж ними!

– Эдгард, скажи, – медленно проговорила я после длительного молчания, – лиэру в жизни пригодится куча врагов или все-таки множество друзей?

Пришла очередь мага закатывать глаза.

– Я тебя понял, – вздохнул он. – Высокий пост вовсе не означает, что тебя будут поддерживать. И достойная оплата не гарантирует верность охраны. А вот связи и хорошие отношения порой творят чудеса. Поэтому ты наводишь мосты здесь, в академии.

Я не стала разубеждать Эдгарда и утверждать, что не ищу выгоды в дружбе. Если ему так проще принять мое общение со зверями и полукровкой, пусть остается при своем мнении.

Я же весь свой пыл пустила по иному руслу. А именно – заглянула в библиотеке в раздел со сказками и легендами. И выяснила, что Сномаг в начале своей жизни считался человеком, причем чистокровным. Но, когда в нем проявились способности к предсказаниям, и магия стала прорываться в бытовых мелочах вроде зажженного света или придвинутой кружки при помощи силы мысли, заговорили о родстве с одаренными. Кто-то припомнил, как мать Сномага тесно общалась с неким зверем из соседнего поместья, а лиэр, которому женщина прислуживала в замке, уделял ей особое внимание. Кто был настоящим отцом знаменитого провидца, так и не выяснили, но сделали вывод, что, понятное дело, не человек. В чем лично я сомневалась.

Меня эта история натолкнула на мысль, что, отодвинув людской род на задний план и отказавшись принимать их незначительную магию, одаренные своими руками лишили мир Дамина предсказателей.

Обучение Сномага шло тяжело, особых сил в нем не наблюдалось, но зато постепенно раскрывались способности к предвидению будущих событий. Поделиться предсказательным опытом с молодым провидцем оказалось некому, но настойчивый юноша не опускал рук. Он самостоятельно тренировался и шлифовал грани своего таланта.

Выходит, и я так могу? Подобный пример вдохновлял неимоверно.

Стоит ли говорить, что заниматься я стала с еще большим рвением? Причем не только практическими упражнениями, рекомендуемыми мне клошами и друзьями, но и зазубриванием теории, щедро выдаваемой на лекциях и находимой мною в библиотечных книгах. Глупо отказываться от магии, даже если та совсем слабенькая и почти никчемная. Пусть я никогда не смогу совершать все те чудеса, что от рождения доступны одаренным, но обширные знания, я уверена, компенсируют недостаток силы.

Кстати, клошей я все-таки нашла, как только успокоилась и перестала вечерами бегать из одной аудитории в другую. Просто в какой-то момент решила, что буду их поджидать на одном-единственном месте. Так и делала каждый день. И однажды мне повезло!

– Человечка давно к нам не заходила. Человечка справилась с магией сама. Человечка умная и способная, – забубнили мужички, стоило им увидеть меня в аудитории, в которой намеревались устроить уборку.

– Человечка не могла вас найти все это время! – сокрушенно сообщила я, всплескивая руками и не веря собственным глазам. Неужели объявились, родненькие?

– Такого не может быть! Клоши всегда в замке. Клоши у всех на виду. Клоши ждали человечку.

– Вы переехали из башни, а я не знала куда.

– Человечка видит реальность. Человечка чувствует пространство. Человечка всегда все знает. – Переглядывались между собой недоумевающие клоши. Но почти сразу они запели другую песню: – Человечка не доверяет себе. Человечка не слушает себя. Клоши научат человечку.

Последняя фраза порадовала меня более всего. Словно груз с плеч свалился. Отныне мне надлежало послушно выполнять задания от клошей и практиковаться, практиковаться и снова практиковаться.

От своих низкорослых, но очень мудрых учителей я узнала, что человеческая раса вовсе не настолько бесполезна, как описывалась в учебниках этого мира. На самом деле люди имели склонность к бытовой магии и эмпатии, а некоторые – к предсказаниям. Но их дар требовалось развивать. Подозреваю, что в свое время человечество добровольно отказалось от сложного и долговременного обучения в пользу физического труда.

Мне время и условия позволяли развивать магические способности, а потому я с азартом принялась за интересную учебу. Когда видишь перед собой реальные результаты, информация усваивается куда как быстрее. Благодаря занятиям с клошами успеваемость по предметам академии у меня также улучшилась. Разумеется, сферы в моих руках по-прежнему выходили блеклыми и мелкими, а щиты раскрывались истонченными и слабенькими, но возникали они по моему велению, а не благодаря помощи сокурсников.

Эдгард не мог нарадоваться «возвращению» ко мне магии. Неизвестный преследователь отстал и устраивать на меня смертельные ловушки прекратил. Жизнь вошла в привычную колею.

Поверив в собственную «прозорливость», я начала пользоваться интуицией. Не раз она меня выручала как на уроках, так и в личных целях. По наущению клошей я вспомнила, что множество раз поступала по наитию, а после удивлялась своим странным поступкам, будто кто толкнул или на ухо нашептал. Оказывается, таким образом дар давал о себе знать, напитанный магией этого мира.

Вдохновленная небольшими достижениями, я задалась целью найти в библиотеке материал про попаданцев. Сначала «прощупала» имеющиеся секции. Кто бы сомневался, нужная мне оказалась в самом дальнем углу и малопосещаемой. На мое счастье, потеряться в лабиринтах бесконечных стеллажей, расставленных в пространственные карманы, я не боялась. С недавних пор нужную мне дорогу прекрасно «видела».

Далее принялась методично обходить каждую полку и «слушать» книги. На это ушло у меня пять дней. Забросить учебу и заниматься исключительно поисками я не могла себе позволить. Поэтому выделяла на библиотеку пару часов свободного времени. В итоге нашла тоненькую брошюрку и огромный старинный фолиант.

– Чего это ты последнее время легендами увлекся? – привычно недоумевал Эдгард. Он смешно хлопал длинными девчачьими ресничками, наблюдая, как я в очередной раз интересуюсь тем, что вовсе не задавали преподаватели. – Самым умным решил стать?

– Ага, – смеялась я. – Раз уж магия во мне ослабла, так хоть знаниями возьму.

Как правило, брат прекращал расспросы, по-прежнему чувствуя себя ответственным в моих проблемах с магическим источником. Никакие заверения, что я в порядке и совершенно не виню его, не помогали, лишь добавляя масла в огонь его переживаний. Поэтому я старалась отшучиваться и заниматься своим делом, пережидая, пока Эдгард успокоится и завершит молчаливое самобичевание.

Тоненькую брошюрку