Лидеры людей, обычно жесткие в обращении и неулыбчивые с ближайшими подчиненными, зачастую «надевают» выражение дружеского смирения при личном общении с простыми смертными. С ними лидеры преувеличенно любезны и улыбчивы, машут им, долго жмут руку и даже ласкают их детей, но эти улыбки исчезают, как только они отворачиваются и возвращаются обратно, в свой жестокий мир власти.

10. Бери на себя инициативу при отражении угроз или атак, идущих извне.

Вожак бабуинов всегда выходит вперед, если нужно отразить атаку внешнего врага. Именно он берет на себя важную роль защитника всей группы. Враг бабуина – обычно опасное животное другого вида, для лидера же людей врагом является соперничающая группа одного с ним рода.

В подобные моменты его лидерство подвергается серьезной проверке, но эта проверка в известном смысле менее серьезна, чем в мирные времена. Внешняя угроза, как я уже говорил в предыдущей главе, так сплачивает членов, что задача лидера во многом упрощается. Чем больше в нем отваги и безрассудства, тем отчаяннее он защищает группу, которая под влиянием сильных эмоций никогда не осмелится усомниться в правильности его действий (не то что в мирное время), независимо от того, насколько неразумны эти действия.

Захваченный абсурдным приливом энтузиазма в связи с разгоревшейся войной, сильный лидер все же не забывает и о собственных интересах. Не прикладывая никаких особых усилий, он может убедить членов своей группы, глубоко потрясенных ситуацией и считающих убийство другого человека самым ужасным преступлением, в том, что сейчас такой поступок является не чем иным, как проявлением героизма, и считается делом чести.

Лидер не имеет права ошибаться, но если это все-таки случается, о его серьезном промахе всегда можно умолчать для поддержания национального духа. Если же эта новость станет общественным достоянием, ее можно преподнести как неудачу, а не как ошибку.

Зная это, не приходится удивляться, что в мирное время лидеры склонны изобретать или, по крайней мере, преувеличивать опасность угрозы, идущую от иностранных держав, которым впоследствии они отводят роль потенциальных врагов. Стоит добавить немного сплоченности, и это дает огромные результаты.

Вот это и есть основные принципы власти. Должен сразу же сказать, что, сравнивая вожака бабуинов с лидером людей, я вовсе не имел в виду, что мы произошли от бабуинов или что поведение наших лидеров в этом смысле как-то связано с их поведением. Разумеется, это правда, что у нас с ними есть общий предок на пути эволюции, но суть не в этом. Главное заключается в том, что бабуины, подобно нашим древним предкам, из дремучей лесной среды переселились в мир открытого пространства, где необходим более жесткий контроль. У приматов, обитающих в лесах, не такая строгая социальная система, их лидеры находятся под меньшим давлением. Вожаку же бабуинов отводится более значимая роль, и именно поэтому я выбрал его в качестве примера. Значимость сравнения бабуина и человека заключается в том, что оно показывает самую суть природы принципов человеческого лидерства. Имеющееся поразительное сходство дает нам возможность посмотреть свежим взглядом на игру человека во власть и увидеть ее такой, какова она на самом деле, а именно – что в основе ее лежит животное поведение. Впрочем, оставим бабуинов с их более легкими задачами и поближе рассмотрим сложности, которые мы имеем в ситуации с человеком.

Если современный лидер хочет эффективно играть свою роль, он сталкивается с рядом очевидных трудностей. Гротескно раздутая власть, которой он обладает, наводит на мысль о существовании вечной опасности того, что только индивид с таким же гротескно раздутым эго будет способен успешно править суперплеменем. Чрезмерное давление может легко натолкнуть его на мысль о совершении актов насилия, что также будет более чем естественной реакцией на напряжение, связанное с суперстатусом. Кроме того, непомерная сложность задачи может поглотить его до такой степени, что он просто перестанет интересоваться повседневными проблемами своих сторонников. Хороший лидер племени всегда точно знает, что происходит с каждым членом его группы. Лидер же суперплемени, безнадежно изолированный своим высоким положением, которое дает суперстатус, и полностью поглощенный механизмом власти, очень быстро забывает обо всем остальном.

Говорят, что для того, чтобы быть успешным лидером в современном мире, человек должен быть готов к принятию важных решений при минимуме информации. Это довольно опасный путь при управлении суперплеменем, но все же так происходит на каждом шагу. Количество информации, доступной каждому индивиду, слишком велико для того, чтобы он смог ее усвоить, но и это еще не все: ведь гораздо большее ее количество, которое может никогда не выплыть наружу, скрыто в сложном лабиринте суперплемени. Пожалуй, наиболее разумно в данной ситуации будет разделаться с влиятельной фигурой лидера – отнести ее к пережиткам древнего племенного прошлого, к которому она и принадлежит, и придать ее забвению, заменив компьютеризированной организацией, состоящей из взаимозависимых экспертов.

Некое подобие такой организации безусловно уже существует, и любой государственный служащий в Англии, не колеблясь, скажет вам, что именно государственная служба и управляет страной. Для подтверждения своих слов он сообщит вам, что во время заседаний парламента его работа сильно усложняется и что серьезного прогресса можно достичь только в период парламентских каникул. Все это очень логично, но, к сожалению, не слишком биологично, к тому же (так уж сложилось) страна, на управление которой он претендует, состоит их биологических экземпляров – представителей суперплемени.

Действительно суперплемени необходим суперконтроль, и если это становится непосильной задачей для одного человека, то кажется целесообразным решить проблему, трансформировав наделенную властью фигуру в наделенную властью организацию.

Впрочем, это не удовлетворит биологические требования сторонников. Они, может быть, и способны рассуждать как члены суперплемени, но их чувства все еще остаются племенными, и они будут продолжать требовать настоящего лидера в виде узнаваемого отдельного индивида. Это один из основополагающих принципов их рода, и от этого никуда не деться.

Организации и компьютеры могут быть ценными слугами для хозяев, но сами они никогда не станут хозяевами (несмотря на все научно-фантастические рассказы). Многочисленной организации – безличной машине – недостает некоторых существенных качеств: она не может вдохновлять, и ее нельзя лишить власти, а значит, отдельный лидер приговорен к вечной борьбе, к обязанности вести себя на людях как лидер племени, держа марку и олицетворяя собой уверенность, а наедине с самим собой напряженно бороться с решением практически невозможных задач установления контроля над суперплеменем.

Несмотря на огромные трудности, связанные с лидерством в наше время, а также невзирая на тот пугающий факт, что у честолюбивого члена современного суперплемени практически нет никаких шансов на то, чтобы стать лидирующим индивидом своей группы, стремящихся добиться высокого статуса явно не становится меньше. Желание подняться по социальной лестнице слишком древнее, слишком прочно засевшее в мозгу для того, чтобы его ослабила рациональная оценка новой ситуации.