– Ты удивишься гораздо больше, когда узнаешь, что мой муж едет сюда.

– Он? Это невозможно, сестра, он не сказал мне ни слова об этом.

– Потому что это секрет.

– Ага! – сказал молодой человек, нахмурив брови. – Ты точно знаешь, что он едет?

– Точно. Тот, кто мне пишет, видел его отъезд, о котором не подозревает никто, а посланник, который привез мне известие и которому велено было спешить, опередил его всего на несколько часов.

– Это действительно очень важное известие, – прошептал молодой человек.

– Что же делать?

– Принять его, конечно, – ответил молодой человек, устремив, однако, на донью Клару вопросительный взгляд.

– О! – вскричала молодая женщина, в отчаянии ломая руки. – Мне изменили! Он едет с намерением отомстить.

– Опомнись! За что же, сестра?

Донья Клара бросила на брата страдающий взгляд:

– Я погибла, брат мой, погибла, потому что этот человек знает все. Он убьет меня.

Дон Санчо был растроган. Он обнял сестру, ему стало стыдно за ту роль, которую он играл в эту минуту перед ней.

– И я тоже, Клара, – сказал он, – я знаю все.

– Ты?! О, ты смеешься надо мной, брат!

– Нет, я не смеюсь, я люблю тебя и хочу тебя спасти, если бы даже для этого пришлось отдать мою жизнь. Успокойся и не смотри на меня такими горестными глазами.

– Но ради бога! Что ты знаешь?

– Я знаю то же, что, вероятно, какой-нибудь изменник поведал твоему мужу, то есть что ты уезжала отсюда на лодке на остров Невис и что там…

– О, ни слова больше, брат мой! – вскричала она, падая ему на руки. – Ты действительно знаешь все, но клянусь, я невиновна, хотя все говорит против меня!

– Я это знал, сестра, я никогда в этом не сомневался… Что ты намерена делать? Будешь ждать своего мужа?

– Никогда! Я же сказала тебе, он меня убьет!

– Что же делать, раз так?

– Бежать! Бежать немедленно, сию же минуту!

– Но куда?

– Не знаю… В горы, в леса, лучше к диким зверям, чем оставаться здесь!

– Хорошо, поедем. Я знаю, куда тебя отвезти.

– Знаешь?

– Да, ведь я тебе уже говорил, что сегодня на охоте со мной случались разные приключения.

– Действительно. Но какое отношение все это?..

– Очень большое, – перебил дон Санчо. – Мажордом и я случайно наткнулись на буканьеров.

– Ах! – тихо вскрикнула донья Клара, еще больше побледнев.

– Да, и я намерен проводить тебя к ним. При этом один из этих буканьеров дал мне поручение к тебе.

– Что ты хочешь сказать?

– Ничего, кроме того, что говорю, сестра.

Она подумала с минуту, потом решительно обратилась к брату:

– Хорошо, отправимся к этим людям. Говорят, что они жестоки, но, может быть, не все человеческие чувства погасли в их сердце и они сжалятся надо мной.

– Когда мы поедем?

– Как можно скорее.

– Разумно. Но за домом наблюдают. Похоже, солдаты получили секретное предписание. Ты, вероятно, даже не подозреваешь, что ты пленница, бедная сестра! По какой другой причине находились бы здесь солдаты?

– О! Если это так, я погибла.

– Есть средство… Вероятно, запрещение касается тебя одной. К несчастью, путь, который тебе предстоит, будет продолжителен, утомителен и усеян бесчисленными опасностями.

– Что за беда, брат! Я сильная, не беспокойся за меня.

– Хорошо, мы попытаемся… Ты непременно хочешь бежать?

– Во что бы то ни стало.

– Подожди меня несколько минут.

Молодой человек вышел и возвратился через некоторое время с большим свертком под мышкой.

– Вот платье моего пажа. Слуга по ошибке уложил его в мою сумку. Оно совсем новое, я помню, что портной принес его за несколько минут до моего отъезда из Санто-Доминго. Но я благодарю судьбу за эту ошибку. Оденься, закутайся в плащ, надень на голову эту шляпу. Я ручаюсь за все. Кроме того, костюм предпочтительнее женского платья при путешествии верхом. И не забудь обязательно заткнуть эти пистолеты и кинжал за пояс: неизвестно, что может случиться.

– Благодарю, брат, через час я буду готова.

– Хорошо, а я пока пойду осмотрюсь. Не открывай никому, кроме меня.

– Не беспокойся.

Молодой человек закурил сигару и вышел с самым беззаботным видом, какой только мог принять. На дворе он очутился лицом к лицу с мажордомом. Тревожное выражение лица Бирбомоно не укрылось от глаз дона Санчо. Однако он продолжал идти, притворяясь, будто ничего не заметил. Но мажордом подошел прямо к нему.

– Я рад, что встретился с вами, ваше сиятельство, я шел к вам.

– Да? – спросил дон Санчо. – А что случилось?

– Вашему сиятельству известно, что происходит, – продолжал мажордом, по-видимому не замечая иронического тона молодого человека.

– Разве что-нибудь происходит?

– А разве вашему сиятельству не известно?

– Вероятно, нет, если я спрашиваю. Впрочем, так как мне это вовсе не интересно, то вы можете и не рассказывать.

– Напротив, ваше сиятельство, это касается вас так же, как и всех живущих в этом доме.

– Ага! И что же это?

– Командир прибывших солдат поставил часовых около дома.

– Хорошо, нам нечего бояться нападения буканьеров, которые так страшат вас. Я пойду поблагодарить офицеров.

– Как вам угодно, ваше сиятельство, только это будет для вас затруднительно.

– Почему же?

– Потому что отдан приказ всех пускать в дом, а из дома никого не выпускать.

Трепет пробежал по телу молодого человека при этих словах. Он побледнел, но, сделав над собой усилие, ответил небрежно:

– Этот запрет не может касаться меня.

– Извините, ваше сиятельство, но он касается всех.

– Итак, вы думаете, что, если я захочу выйти?..

– Вас не пустят.

– Черт побери! Это довольно неприятно, – не потому, что я имел намерение уйти, но мне по моему характеру нравится все, что мне запрещают.

– Вы не прочь прогуляться, ваше сиятельство?

Дон Санчо взглянул на Бирбомоно, как будто хотел прочитать что-то в его глазах.

– А если бы и так? – спросил он наконец.

– Я берусь вывести вас.

– Вы?

– Ведь я мажордом.

– Это правда. Стало быть, запрет вас не касается?