Даже слепой мог видеть, что Грейс ненавидела меня до глубины души, обижалась на меня. Да, ее тело растаяло подо мной, но на этом все и закончилось. Ее тело ответило мне, но ее стены были твердынями, удерживающими меня на расстоянии.

Она избегала меня на каждом шагу. Она очистила комнату еще до того, как я успел открыть рот. Мы жили в одном доме, но можно подумать, что мы жили в разных штатах, поскольку мы мало разговаривали.

— Ты пробовал с ней поговорить? — Кассио спросил очевидное.

Я бросил на него взгляд. — И что сказать? Давай начнем сначала.

Он задумчиво наблюдал за мной. — Ну, можно начать с этого.

— Верно. И зная все, что ты делаешь, ты бы начал все сначала?

— Ну, во-первых. Я знаю всю историю и знаю, что пистолет был пуст. Она нет. Если бы я этого не знал, я бы сказал тебе отказаться от этого, и с ней у тебя нет шансов. В нынешнем виде, я думаю, у тебя есть реальный шанс.

Я налил себе еще стакан. За последние три года я натворил кое-какой хреновины. В те первые несколько месяцев после того, как она ушла от меня, я был в ярости. Я пытался уложить в постель многих женщин, отчаянно пытаясь вытащить Грейс из своего организма. Я был так заебан, что никогда не мог выдержать это до конца. Все было неправильно, с каждым из них. Я даже не мог из-за них напрячься — они неправильно пахли, чувствовали себя неправильно, выглядели не так. Они все ошибались! Через три месяца я понял, что обречен. Ни одна женщина никогда не поймала бы меня так, как это сделала моя жена. Но она была вне моей досягаемости. Исчезла бесследно.

Очевидно, у Грейс тоже были мужчины. У нее не было проблем с тем, чтобы пройти весь путь. Ведь она залетела. Ревность жгла мои вены из-за того, что она так сильно заботится о другом мужчине, чтобы у него был ребенок. Когда мы поженились, она настояла на том, чтобы не иметь детей. Казалось бы, она просто не хотела, чтобы они были со мной.

Кто был отцом? Массимо уже искал имя. Паспорта девочек и Маттео были поддельными, высококачественными поддельными паспортами.

Могли ли мы как-то преодолеть тот факт, что я приставил к голове жены пистолет, хотя он был пуст? Простит ли она мне когда-нибудь, что я оставил ее на пороге ее дяди, как бездомную собаку, что я пытался трахнуть множество безликих, безымянных женщин, пытающихся забыть ее? Смогу ли я смириться с тем фактом, что у нее ребенок от другого мужчины?

Это были большие препятствия. Не говоря уже о проблемах с доверием, которые были у нас обоих.

— Ты уже узнал имя отца ребенка? — вопрос Кассио вырвал меня из тысячи вопросов.

— С чего ты взял, что я ищу это имя?

Он посмеялся. — Я знаю тебя, Лучано. Ты копаешь это дерьмо, как будто от этого зависит твоя жизнь.

Я сделал глубокий вдох. Отрицать это не имело смысла.

— Пока ничего. Эти двое проделали хорошую работу, заместив следы и документы, — на самом деле, мне хотелось бы знать, как вообще они узнали, как получить фальшивые паспорта и документы. — Кого бы они для этого ни использовали, он хорошо справился с задачей, скрывая свое дерьмо.

Кассио изучал меня, как будто у него было что-то на уме. — Если хочешь что-то сказать, просто выплюнь это дерьмо. Я не в настроении играть в угадайку, Кассио. Мне достаточно того, что происходит с моей женой.

Мы с Кассио уже были одеты в смокинги для сегодняшнего сбора средств. Конечно, мы оба носили под пиджаками спрятанное оружие. Мы не были бы застигнуты врасплох. Никогда не знаешь, когда тени наших врагов будут готовы нанести удар. Просто посмотрите на мою мать и сестру. Мой отец думал, что он в безопасности, и однажды, когда у него не было при себе оружия, наши враги нанесли удар.

— Он красивый парень, — я вообще не ожидал, что он это скажет. — Похоже на тебя.

У меня вырвался горький смех. — Теперь ты просто ебаный засранец.

Он пожал плечами. — Я всегда был засранцем. Наверное, поэтому мы так хорошо ладим, — он тоже был прав. — Я просто говорю, мальчик похож на тебя. Кажется, он тоже подходящего возраста.

Я ошеломленно смотрел на него. Не было никакой возможности, что этот маленький мальчик был моим. Да, он был симпатичным ребенком. Он мне нравился, но она бы сказала мне, если бы была беременна. Она бы что-нибудь сказала, когда я пригрозил ее застрелить.

Черт, это звучало так плохо. Да, это был пустой пистолет, но от этого лучше не стало.

— Она бы что-нибудь сказала, — оправдался я глухим голосом. Сказала бы она мне? С тех пор воспоминания об этом дне преследовали меня каждый день и ночь. Ее заплаканное лицо, ее дрожащая нижняя губа, страх на лице, который я туда вложил.

Она сказала мне, что любит меня, но я был так разгневан ее предательством, что даже не осознал ее слов. Я не послушался. Эти слова до меня дошли гораздо позже, когда я сидел один дома, в темноте нашей спальни. Это был единственный раз, когда она произнесла мне слова любви. Она умоляла меня выслушать ее.

Вчера вечером я сказал ей те же слова. Она не ответила им взаимностью. Хотя я чувствовал, что между нами что-то изменилось; Я не был до конца уверен, к лучшему или к худшему это произошло.

— Если ты так думаешь, — парировал Кассио. Но это было написано у него на лице. Он не думал, что она сказала бы мне.

Когда мальчику исполнилось три года? Октябрь. Да, она сказала, что это была середина октября. Я поднял глаза и посмотрел на бассейн. Маттео и Грейс уже вышли из бассейна. Он взволнованно подпрыгнул, Грейс и мой отец широко улыбались, пока Элла все это записывала. Как настоящий счастливый семейный момент. Без меня.

— Маттео, мальчик мой, — услышал я голос отца. — Ты вырастешь таким же сильным, как твой папа.

С этим поразительным осознанием стало очевидно, что мой отец увидел то, к чему я все это время был слеп. Теперь стало понятно, почему моего отца так увлек Маттео. Даже его имя было подсказкой. Она назвала его в честь моего отца.

— Я не могу делать поспешных выводов, — пробормотал я, говоря больше себе, чем своему лучшему друге. — Мне нужно