Между тем десантная баржа сама шла к нам навстречу. Когда до нее осталось метров восемьдесят, капитан скомандовал:

– Огонь!

Стрелок постарался на славу – влепил ядро прямо в широкий борт транспортника. Но ядро не пробило стальной лист, а лишь слегка погнуло его и бессильно шмякнулось в воду.

– Еще раз огонь! – приказал капитан.

Пушка поднатужилась, собирая как можно больше пара, и выстрелила снова. На этот раз ядро засело в дереве борта. Насквозь вражеский корабль прошить не удалось.

– Парометом нам его не потопить, – спокойно сообщил Федоров митрополиту.

За высокими, окованными сталью бортами транспортника хохотали одетые в тяжелые доспехи турки. Стрелок-пулеметчик ударил по кораблю из своего орудия, но борта закрывали пиратов от пуль. А к нашему кораблю уже летели крючья – пираты собирались брать «Громовержец» на абордаж.

– Полный вперед! – громогласно приказал Федоров. Мы пролетели мимо вражеского судна, оборвав пару удачно зацепившихся веревок с крючьями. Турки между тем швыряли в наш корабль бутылки с горючей смесью. Одна упала на палубу, вспыхнула и обожгла людей. Матросы, как могли, тушили пожар. Шмигги суетился, помогая им.

– У нас – двадцать стрелков, не считая команды. Половина из них может работать пиками. Врукопашную с сотней пиратов мы не справимся, – доложил Федоров. – Будем уходить?

Митрополит на мгновение задумался:

– Если мы уйдем – кто будет биться с врагом? У нас – лучший корабль на флоте.

– Подведем большие корабли с воинами и пойдем на абордаж, – ответил капитан. – А «Громовержец» будет работать как корабль прикрытия и огневой поддержки. Боевую галеру мы потопили, остались только эти баржи. На них даже нет вооружения.

– Но они очень опасны, – заметил митрополит. – Что, если десант высадится около беззащитной деревни? Сочи мы отстоим в любом случае, но они могут выбрать место, не прикрытое нашими войсками. Сегодня же ночью. Ударят и уйдут, как делают всегда.

– Давайте возьмем их на абордаж, – предложил я.

– Нас всех перебьют, – уверенно заявил капитан. – На «Громовержце» – не воины, а техники.

– Позволим им зацепить наш корабль. Утащим подальше в море – чтобы вторая баржа не вмешалась. А там разберемся.

Митрополит улыбнулся:

– Я наслышан о твоих боевых навыках, Сергей. Но на десантном корабле очень много воинов.

– Но ведь и у нас они есть! Кстати, бутылки с зажигательной смесью у вас имеются?

– Нет, – мрачно ответил Федоров. – Нам всегда хватало парометов.

– Жаль, что нельзя подпалить их, – заметил я. – Но на абордаж идти все равно придется!

– Поворачивай, – приказал отец Кондрат.

– Лево руля! – скомандовал капитан. – Идем на сближение!

Как я и предполагал, пираты закинули на наш корабль несколько веревок с крючьями. «Громовержец» запыхтел и потащил баржу с пиратами в открытое море. Другая тяжелая баржа, намеревавшаяся зайти с другого борта, сразу отстала.

Пираты лихорадочно подтягивали веревки, стремясь скорее сблизить борта. Человек пятьдесят с обнаженными саблями готовы были выпрыгнуть из-за стальных щитов и наброситься на нас. На нашей палубе пулемет использовать было нельзя, а от пневматических ружей против доспехов мало толку.

В последний момент стрелок паромета без команды выстрелил ядром прямо в щит над бортом вражеского судна, за которым прятались пираты. Подпорки, державшие деревянный щит с набитым на нем стальным листом, рухнули. Щит повалился, придавив турок. Тотчас же стрелок-пулеметчик открыл огонь по упавшим. Стационарный паромет – не пневматическое ружье. Доспехи не могли от него защитить.

Но пиратов было слишком много, и всех их пулеметчик расстрелять не успел. Часть турок, топча своих, оказавшихся под упавшим щитом, ухитрилась перемахнуть к нам на палубу.

Я выхватил меч и через ограждение спрыгнул с мостика. Вот высокий пират с кривой саблей в шлеме наподобие кастрюли зарубил нашего стрелка. Мечом я пробил его стальной воротник и повернулся к следующему. Этот намеревался ударить меня коротким кинжалом, но я уклонился, схватил его и швырнул в еще одного нападающего. Оба они рухнули за борт, в открывшийся промежуток между судами. Не думаю, что в таких доспехах у них был шанс выплыть, даже если их не раздавило бортами кораблей, которые то сближались, то расходились.

Шмигги усердно отбивался от наседавшего на него высокого турка. Никогда не думал, что гном сможет успешно биться против длиннорукого человека с большой саблей своим коротким кинжалом. Но пока он даже не был ранен. Напав на пирата сбоку, я сбил его на палубу, ударив кулаком по шлему. Гном тут же оказался рядом и прикончил врага, засунув кинжал в смотровую щель шлема.

– Спасибо, – довольно оскалился он, повернувшись в мою сторону.

Глаза Шмигги горели сумасшедшим огнем. Похоже, он был не просто доволен, а счастлив.

– Пожалуйста, – ответил я, хотя не разделял его чувств.

Тем временем пушка выстрелила два раза, почти сверху, пробивая палубу и дно баржи, не защищенные броней. Пиратский корабль начал тонуть. Я скинул за борт юркого пирата, вооруженного кривым ятаганом, и принялся рубить крючья. Не хватало еще, чтобы нас утащило на дно!

Схватка на палубе «Громовержца» стихла. Пиратов порубили или вытолкнули с корабля. Было убито и несколько наших матросов. Митрополит вытирал кровь со своего прямого клинка о рукав рубахи. Да, владыка был явно не промах, битв не боялся!

– Следующий? – спросил я его, подразумевая корабль, который теперь пытался уйти на юг, в турецкие воды.

– Мы научились с ними бороться, – ответил отец Кондрат, улыбаясь. – Главное – сбить щит. Зураб хорошо сработал…

Я догадался, что Зураб – это наводчик паромета. Выходит, в войске Славного государства были не только славяне! Любопытно, православный ли этот Зураб? Но помог он нам отлично! Если бы не его выстрел, потери с нашей стороны могли быть гораздо больше.

Без труда мы догнали второй десантный корабль. Он пытался уйти, подняв широкий парус. Тяжелые весла медленно поднимались, толкая судно вперед. Однако сравниться в скорости с пароходом пиратам было нечего даже надеяться.

Турки поняли, что обречены, но развернуть свой корабль для атаки не успели. Пушка ударила один раз, другой, третий. На этот раз Зураб не экономил снаряды – человеческие жизни стоили дороже. Щит, закрывавший борта, был изломан и опрокинут. Тогда большой паромет начал стрелять по пиратам, сгрудившимся на палубе.

Зрелище было ужасное. Люди как будто попадали под огромный молот. Две минуты – и все было кончено. Баржа, получившая несколько пробоин, начала погружаться.

– Вот так и должно быть, – удовлетворенно заметил капитан. – А парометы стоит усилить, владыка! Если они поставят щиты потолще, даже пушка их не пробьет.