—НУ ЧТО ТЫ БЕГАЕШЬ, КОЗЯВКА?! ПРЕКРАТИ УЖЕ ! СТАНЬ УЖЕ ЧАСТЬЮ МОЕГО ВЕЛИКОЛЕПИЯ!!!

—Прости, дружище. Но если очкастый позер обожрется волшебной пылью для роста мускулов, это не сделает его серьезным бойцом. Просто тощий позер станет позером накачанным. И останется все таким же нелепым!

С этими словами я рванулся прямо на Армидана. Прямо на жуткий вихрь из кулаков, каждый из которых одним попаданием переломает мне все кости. Ведь я все рассчитал - и мой расчет был верен!

Взбешенный моими словами, Армидан окончательно утратил терпение. Молотили ручищи, с оглушительным грохотом лопался камень и дерево пола, трещали его собственные кости и суставы…

Но попасть в меня хоть раз он так и не сумел. Обогнув одну руку, отпрыгнув от второй, вовремя проскочив под третьей, я оказался прямо посреди бугрящихся и перекатывающихся под бледной зеленоватой кожей мышц. В месте, из которого росли все эти руки. И в котором безвольно болталась маленькая патлатая головка на тощей шее.

Только вот в одном из множества «плечей» уже раскрывалась круглая, усеянная желтыми зубами, пасть. Меня обдало жуткой, вышибающей дух вонью, а затем оглушило визгливым криком:

—НУ ВОТ ТЫ И ПОПАЛСЯ, МАЛЕНЬКИЙ!!!

—Ну нет, Арми. Попался здесь только ты.

Проскользнув в считанные пальцах от пасти, которая легко вместила бы в себя мою голову, я оказался прямо перед тощим бледным лицом с пухлыми губами, узкой маленькой челюстью и глубоко посаженными водянистыми глазами, пустым взглядом смотревшими на меня.

—Бывай!

И я вонзил вылетевшую из ладони полосу алого света прямо в его правый глаз.

А затем рухнул на колени, оглушенный пронзительным визгом, раздавшимся сразу из всех пастей чудовищного некроманта.

Умер Армидан Позер не сразу. Умирал целых несколько секунд. Но, к счастью, поврежденная душа явно утратила контроль над чудовищным телом. И лишь рот на худом лице беззвучно раскрывался в попытке что-то сказать.

Но ничего сказать у него так и не вышло. А еще через пару минут начала расползаться на части, стремительно разлагаясь, вся эта гора псевдоплоти. Следом погас, наконец, и нелепый луч, освещающий поле боя. Так что я поспешил покинуть барак. Еще не хватало после победы задохнуться трупными газами.

Эта долгая ночь понемногу подходила к концу.

А я размышлял на ходу. Ведь в грязи, залитый зловонной слюной волшебника-монстра, с нехорошей тупой болью в отбитом боку, потирая сбитые о пол локти и колени, я размышлял, зябко кутаясь в плащ. В чем-то эта жуткая тварь была права. Плоть слаба. Во всяком случае, моя плоть - точно. Вот только мертвая плоть в этом смысле не очень-то отличается от живой, как бы много ее ни было Ведь не понадейся Армидан на нее, а просто продолжай бегать за мной по бараку, он просто загнал бы меня, выбил из сил это дурацкое тело.

Нет, принца, конечно, не забрасывали. Даже слабоумного, его развивали как могли. Но у меня и в моем родном теле нередко проскакивали мысли о его слабости, его ограниченности.

Его смертности.

Чего уж говорить о теле принца?

Смертность… Бррр! Бороться со смертью через смерть, как сделал это Армидан, мне точно не хотелось бы. Со многими из эмиссаров Твари творили что-то похожее, превращая их в чудищ, продляющих свою жизнь за счет чужих. Многие шли на это именно ради долгой жизни. Почти вечной!

Но меня не тянуло заменять слабую, но симпатичную, живую плоть, чуть менее слабой, но жалкой и уродливой мертвой.

Нужно над этим подумать. Подумать в каком-нибудь другом, более надежном ключе. А еще нужно подумать, как бы обзавестись еще полезными артефактами.

—А пока нужно решать насущные проблемы… - задумчиво протянул я, глядя на понемногу приходящую в себя обнаженную девушку.

Глава 24. После боя

Над Ойнегестом понемногу восходило солнце. Утро выдалось ясным и прохладным, так что многие дружинники зябко кутались в кафтаны и тулупы.

Я тоже стоял, запахнувшись в меховой кафтан одного из покойных сотников. Вообще оделся я как попало - что нашел приличного по размеру, то и нацепил. И только артефактный плащ все также надежно скрывал мою личность и внешность.

Девчонка, служившая некроманту, придя в себя почти ничего не соображала. Только и сумела что представиться как Ирья Тихоня. Удивившись прозвищу, мало подходящему для сообщницы преступника-некроманта, я решил отложить вопросы на потом - такой уж у нее был убитый вид.

Так что, подобрав ей одежду банально с ближайших имеющих ее трупов, я просто повел девушку за собой, разбираться с потерями дружины.

И потери эти оказались серьезней некуда. Знающие свое дело бойцы, как только пал некромант и все его порождения, организовали перекличку выживших и принялись считать погибших. Были здесь и оба ныне действующих сотника.

—Ну как, капитан? Многие пали сегодня? - тяжело спросил я, оглядывая буквально горки из трупов. Сам уже видел, что много.

—Много. - отозвался Фейзан Эльд, словно забивая словами гвозди. —Мы сумели организоваться. Но даже так, с таким врагом воины раньше не бились. Да и застали нас врасплох.

—Многие все-таки были во всеоружии. - подошел, завидев меня, хмурый Клейс Хаазен. —Тем и выжили. Застали бы нас ночью врасплох - передушили бы всех в постелях. И не пикнул бы никто…

На этих двоих, тренированных и закаленных вояк, было жалко смотреть. Я мог их понять. Дружину, военную элиту Эстеллвика, лучших из лучших - сначала предали командиры. Затем они проворонили злых колдунов в собственном штабе. А следом их вырезали, пожалуй, наполовину, в собственном квартале-крепости. В собственной вотчине!

—Посчитали сколько? - постарался я отвлечь их от тяжелых дум конкретными вопросами.

—Из четырехсот пятидесяти семи в живых осталось двести шестьдесят два, посланник. - выдохнул Фейзан. —Чуть больше половины. И это за какой-то час, от силы! Как вообще сражаться с такой нежитью?!

—Убивать некромантов. - отрезал я. —А при себе иметь серебряное или магическое оружие. А еще лучше - собственных магов.

—Но некромантия запрещена! В том числе и у нас в королевстве! - вскинулся Хаазен. —Кто посмел пойти на сделку со столь мерзкой сволочью?!

Я невесело хмыкнул.

—Те, для кого закон и королевская воля Эстеллвика уже не указ, полагаю. Ты ведь и сам понимаешь, не первый день живешь.

—Заговорщики. - процедил Хаазен. —Но пасть так низко… Неужели, так боялись честной битвы? Испытания мечей!

Я задумчиво посмотрел на Клейса, на согласно кивающего Фейзана. Тяжелый случай. Жизнь показывает - как только войско перестает сражаться, перестает служить по