Рэйвен

– Бекон, – шепчу я с закрытыми глазами, но смешок над моим ухом заставляет меня распахнуть их.

– Кэптен просыпается с первыми лучами солнца.

Боже мой, я никогда не привыкну к его утреннему голосу. Он такой хриплый и глубокий, как на линии «секса по телефону».

Его глаза блуждают по моему лицу, а потом ловят мой взгляд. Мэддок тут же хмурится, и я смеюсь.

– Что? – спрашивает он.

– Ничего.

– Просто скажи.

– Хорошо. Стоит тебе взглянуть мне в глаза, как у тебя сразу становится свирепый вид.

Он смотрит на потолок, ничего не отрицая, но и не утруждая себя объяснениями.

Я меняю тему разговора.

– Твои братья знают, что ты здесь?

– Понятия не имею. Я не объявлял об этом, но и ничего не скрывал.

– Мэддок.

Он поворачивается ко мне.

– Зачем ты пришел сюда?

– Потому что мне так захотелось.

Потому что ему так захотелось.

Вот так. Что ж, ладно.

– Я хочу есть.

Он ухмыляется и встает, чтобы потянуться. И будь я проклята, если мои жадные глаза не следуют за каждым его движением.

Приватный эротический танец – только так можно описать то, как двигаются его мышцы во время этого простого акта. Его спина напрягается, а бицепсы, кажется, вырезаны из камня – настолько они совершенны. Хотя это было очевидно и раньше.

Мэддок опускает руки, чтобы бессознательно поправить утренний стояк, и я, проследив за ним взглядом, сжимаю ноги. Он стоит вполоборота, так что я вижу только костяшки его пальцев, но их движения творят чудеса с моим воображением. Было слишком темно, чтобы разглядеть его член тогда, в домике, но теперь мне отлично видно, что скрывается под этим атласом.

Его глаза находят мои, и я понимаю, что только что издала какой-то звук.

Он дерзко вскидывает бровь, и я пожимаю плечами. Смысл отрицать то, что он так ясно слышал.

Но чем дольше он смотрит на меня, тем сильнее растет мой голод – и речь не о беконе.

Я слезаю с кровати и иду мимо него к двери, но он хватает меня за запястье и тянет назад.

– Куда это ты собралась?

– За едой.

– Оденься хотя бы, – приказывает Мэддок.

– Оденусь. – Он медленно отпускает меня, и я выскакиваю за дверь, крича ему: – Позже, когда будет нужно!

Я ухмыляюсь себе под нос, услышав в коридоре его рычание.

Войдя в кухню, я вижу, что на кухонном островке уже расставлены разнообразные вкусняшки.

– Рэйвен.

– Капитан. – Я утаскиваю кусочек бекона. – Значит, ты шеф-повар, если не страдаешь от похмелья?

– Мы все готовим.

– Правда? – Я морщу нос и запрыгиваю на барный стул. – Что, и даже Ройс?

– Привет! – раздается за моей спиной сонный голос, и меня обнимают две руки. – Я все слышал. Да, и даже я. Кстати, у меня получается офигенная лазанья!

Я чуть разворачиваюсь на стуле, и он ухмыляется.

– Поверю, когда увижу собственными глазами.

– Как насчет сегодняшнего вечера? Надо только спросить у Кэпа разрешения занять кухню. Ему нравится готовить на уик-эндах. – Ройс целует меня в волосы и отходит.

Я снова разворачиваюсь, теперь уже к Кэпу.

– Пожалуйста, Кэптен, разреши!

Он усмехается.

– Хорошо. Потому что я про это впервые слышу.

– А где Мэддок? – Ройс наливает стакан шоколадного молока.

И тут же в кухне появляется Мэддок, уже в спортивных штанах. Понятия не имею, как ему удается выглядеть в них еще лучше, чем в боксерах.

Он подходит к кофеварке, совсем даже обычной, а не какой-нибудь навороченной машине по изготовлению эспрессо или другому хитроумному устройству.

– Сегодня только одна ложка? – замечает Кэптен.

Я облокачиваюсь на столешницу и наблюдаю за их движениями.

От меня не ускользает, как напрягся Мэддок, услышав слова своего брата.

– Да.

Я смотрю на Ройса и показываю на эту парочку, постукивая пальцами по подбородку. Он наклоняется ко мне.

– Кэп оставляет процесс приготовления кофе Мэддоку, чтобы он сам выбрал крепость.

Когда я корчу рожицу типа: «Да, это все объясняет», Ройс усмехается и снова наклоняется ко мне.

Мэддок ловит мой взгляд как раз в тот момент, когда его брат шепчет мне:

– Мэддок не спит.

Он смеется, словно это какая-то суперспособность.

Это, конечно, вряд ли, но кто станет винить Ройса за то, что он так считает.

Люди, которые могут положить голову на подушку и спокойно заснуть, не понимают, что это за проблема и как нам, тем, кто страдает каждую ночь, хочется, чтобы у нас было так же.

Они не знают, каково это – лежать ночью без сна и прокручивать в голове какие-то моменты своей жизни, гадая, что можно или нужно было сделать по-другому. Или думать о том, что ты мог бы быть лучше в чем-то, или бояться того, что будет дальше. Иногда это так же просто, как вспоминать фильм – все что угодно, лишь бы заполнить пустые часы.

Время тебе не друг, когда твой разум на грани истощения.

Мэддок вглядывается в мое лицо.

Значит, обычно здоровяк плохо спит, но я точно знаю, что он спал, как сурок, каждый раз, когда мы с ним делили постель. В груди оседает непрошеное чувство, и я отворачиваюсь.

– Какие планы у нас на сегодня? – спрашивает Ройс, и Мэддок отводит глаза.

– В полдень поиграю с Ричардсом, ему нужно отработать штрафные броски, – отвечает он.

– Я с вами. – Ройс кивает.

– Я приеду после, если вы еще будете там, – добавляет Кэптен.

Мэддок кивает, но никто не говорит, что значит это «после».

Я не спрашиваю.

– Ты поедешь с нами, Рэйвен.

Я наполняю тарелку и иду к столу.

– Жду не дождусь. – Я закатываю глаза.

Сегодня мне точно не уйти одной, чтобы поговорить с Басом, и я не смогу улизнуть на бой в выходные. Черт, у меня нет другого выхода, кроме как отдать матери деньги, которые я скопила благодаря двум последним боям. Конечно, я останусь на мели, но не без единого гроша в кармане. Мне и так придется наврать им что-нибудь, чтобы просто встретиться с ней и передать деньги.

После завтрака все расходятся по своим комнатам, чтобы переодеться, и через несколько минут мы снова встречаемся у двери.