какие хитрые! — сразу догадался я. Правильно, зачем нам пластиковый отвод, в качестве исходного материала можно использовать что угодно, хоть сталь. Положить на левую ладонь кусок меди, на правую пластиковый образец и при первом копировании выйдет такая же деталь, только из меди. Останется лишь собрать канализацию, даже без уплотнительных сальников, чисто на пайке. Правда ее потом не разберешь, но такое и не надо. Делаем на века!

— Охренеть какая тема вырисовывается! Трубу для отвода дерьма производим из меди, она будет в натуре вечная. И очень дорогая. Таких канализационных систем нет даже у самых богатых олигархов в нашем мире.

— От бедности чего только не придумаешь, нужда научит и на скрипке играть — притворно юродствовал дядька.

— Товарищи мужчины! — прервала нас Татьяна. — Хватит здесь рассуждать на производственные темы, для этого есть день и рабочая площадка. Давайте скажем друг другу баю — бай и дружно начнем засыпать. Итак все время перед глазами стройка, теперь еще и дома от нее покоя нет. Не хватало чтобы мне снилась сны про трубы, кирпичи и прочие насосы!

И тут же хихикнула и прямо противоположно своей установке заявила. — Мне все эти строительные рассуждения напомнили один давний случай. Слегка юмористичный но исключительно правдивый. Сейчас расскажу, все равно не усну пока не поделюсь…

— Моей матери от ее родителей в наследство остался дом в деревне, примерно в семидесяти км. от Москвы, в направлении Рязани. Мы его использовали в качестве летней дачи, приезжали на выходные, ну и отпуск изредка там проводили. Мама в том доме родилась и знала отлично всех соседей, поддерживала с ними хорошие отношения. Рядом с нами жила семья, тетя Валя, ей в ту пору под 50 было и ее второй муж, верне сожитель Валера, примерно того же возраста. Работы в тех местах путевой не было, Валька (это мать ее так называла по простому, по деревенски) работала техничкой в школе. Ее мужик нигде не работал, перебивался случайными колымами, кому где — чего помочь по хозяйству, огород вскопать или еще какая мелочевка. Ну и главный доход имели от двух коров и кур, продавали молоко и яйца нам и другим дачникам. Ему даже прозвище дали — Веселый молочник. Этот Валера рукастый дядька был, сам невысокий, худющий, в очках с толстыми стеклами. Но жилистый и очень шебутной, на месте никогда не сидел, все время у него какое — то дело было. В одно лето затеял он переделать крышу на своем доме, чтобы накрыть разом свежую пристройку, используемую как холодная веранда. Старая крыша кривая, покосившаяся от времени была, того и глядишь зимой от толщи снега проломится. Начал сосед резво. Самолично разобрал весь старый шифер, стропила и обрешетку. Заранее заготовил нужный материал, бревна, профлист. Купил машину срезки, перебрал и выбрал из нее более — менее пригодные доски.

— И после этого забухал и бросил всю работу? — не выдержал я, заинтригованный таким многообещающим началом.

— Нет не забухал, он уже закодированный был. Свою норму уже давно выхлебал. Но дури у него природной хватало, хотя это к делу не относится… Затем также, в одни руки поставил новые стропила, обшил досками. Работал усердно, лазил целый день как муравей по крыше, тюкал топором, колотил молотком. Веревками поднимал снизу то деревяшки, то листы железа. Валька как могла снизу помогала. Нанять подсобника денег не было, бесплатно никто работать не хочет, времена уже не те. Трудился Валера здорово, на совесть, ничего не скажешь. Одному столько работы переделать, это очень серьезно. В итоге закончил он кровельные работы, все как положено, аккуратно, качественно. Крыша вышла ровненькая, блестящая оцинковкой. Тяжело далась им стройка, что говорить. Но и результат приличный. Валька с матерью после завершения строительства сидят у нас на летней веранде, судачат по соседски, понемножку пьют слабенькую наливку. Соседка раскраснелась, пустилась в женские разговоры, откровения. Рассказывает.

— Валерка мне давеча толкует многозначительно так, с намеком. — Вот теперь Валюша заживем мы по человечески, крыша протекать не будет, от снега не проломится. Счастье и порядок обеспечено на долгие годы, печалиться ни о чем не надо.

— Я сижу и думаю. Так — так. Начало хорошее, неужели мужик за ум взялся? Ну вот сейчас он скажет, дескать хватит мне бездельничать, дурака валять и перебиваться случайными заработками. Устроюсь на постоянную работу, буду получать стабильную зарплату, все как у людей. Развесила я уши, расслабилась…

— Хрен во все рыло, напрасные мечты. Он мне совсем другое втирает. — Отдохну от стройки маленько, сил как следует поднаберусь … и снова начну тебя ебсти. Ох и повеселимся зараз, потешем беса! Вот тогда жизнь у нас начнется, просто распрекрасная!

— Вот же черт очкастый, нашел чем поманить. Мне от него совсем другое надо, денег нет ни копейки, на стройку у всех соседей назанимали. А этот демон малахольный все об одном мечтает, как бы елдака своего вялого раскочегарить, да присунуть куда ни попадя…

— Мать такое услышала, как давай хохотать, я неподалеку находилась, малину собирала, аж присела, от смеха двинуться не могу. А мама отсмеялась, еще и толкует на полном серьезе. — Зря ты Валя поторопилась, ох зря. Надо было соглашаться, пока предлагали. Может еще не поздно? Беги, скажи что согласная на все! Бери что дают, в таком деле все в прибыток пойдет!

— И давай они хохотать на пару, словно скаженные. Вот такая зарисовочка на строительную тему припомнилась по случаю.

— А к чему это ты? — тут же насторожился озадаченный дядька, очевидно примеряя ситуацию на себя. — У нас же все нормально?! И при чем тут наше строительство?

— К тому что у мужчин и женщин разные цели в жизни. И зачастую они не совпадают. То, что для одних кажется значительным, для других является малозначимой ерундой. Забывать про это не надо.

— Да уж, поучительная история — сдержанно заметил я. — Реальная. Такую из пальца не высосешь. И чем все это действо закончилось?

— Закончилось предсказуемо. По настоящему, все как в жизни. Через пару лет этот Валера расстался с нашей соседкой и уехал в свою родную деревню, в еще более дикую глухомань. Общих детей у них не случилось, жизненные идеалы оказались разные. Прямо как в старой песне: — Просто встретились два одиночества, развели у дороги костер. А костру разгораться не хочется, вот и весь, вот и весь разговор.

— Тань, ты своими рассказами меня в тоску вгоняешь — тактично заметил Васильич. — Прям чувствую себя недееспособным. Ну их в пень такие печальные новеллы,