Хотя и так всё ясно. Твари не просто так здесь бесновались.

Убедившись, что гарпии кончились, полез на башню. Цепляясь за выступы, вставая на них. Корни страхуют меня первые двенадцать метров, дальше уже сложнее. Вскоре до меня доходит, что можно использовать кинжалы, которые я начинаю втыкать меж кирпичей и подтягиваться так.

Чем выше поднимаюсь, тем страшнее становится. И даже не совсем из–за высоты. Куда мне деться, если какая–нибудь тварь вылезет? Прыгать, чтоб разбиться? Или просто смириться с тем, что она меня схватит?

С такими мыслями я долез до утолщения наверху, поднявшись от земли, учитывая все корпуса, уже метров на пятьдесят. А это не много–немало крыша шестнадцатиэтажного дома. По моим расчётам тут и начинались покои Морозовой. Дальше полез по кругу, выискивая свою палку, которую закатал в кладку, как ориентир.

Долго искать не пришлось. Ещё не долез, а уже расслышал хлопанье мелких крыльев. Сердце обвалилось, но вскоре я увидел обычных грачей, которые садятся на оставленную мной палку. Но не проходит и десяти секунд, одна за другой пернатые падают сухими телами вниз. И что они высохли, видно по траектории полёта, их мотает, как бумажных.

За метр до палки встал, уцепившись за два кинжала и готовый задействовать корни в любую секунду. Присмотрелся, а с кончика палки кровь капает! Да вся палка сочится тёмно–бордовой жижей. Переполненный ужасом, я в полной мере осознал, что повинен во всём этом вдвойне. Через палку Книга и действует, а нечто в ней через палку и питается!

Перелез чуть выше, корнями из ног впился в отверстия, что сделал кинжалами ниже. Получив большую устойчивость, решил действовать. Но тут началось!

На палке зашевелилось! Сперва решил, что кровь забурлила, но скорее, будто пламя разгорелось. А следом всё переросло в красную вуаль, которую затрепало на ветру. И на ней, словно это изображение на ткани, проявилась бордовая рожа с клыками по обеим рядам, страшная, глаза розовыми щёлками демоническими, рога, как у буйвола, нос разъеденный до черепа.

И оно зашевелилось на вуали! Некая виртуальность процесса обнадёжила, и я удержался от того, чтобы просто сигануть с башни, лишь бы не схватило. Отполз только на полтора метра на всякий случай.

А на вуали заморгало, ртом задвигало. Шёпот до меня донёсся, пробирающий до мозга костей.

— Закончи призыв, освободи. Закончи… освободи… Вечно служить тебе буду, Ярослав.

Чуть не сорвался, когда услышал своё имя. Духи во мне трепещут, я и сам трясусь, как банный лист на ветру!

— Закончи призыв, освободи, — повторяет демон. — Одно слово осталось… одно… слово… освободи.

Чувствую, что подтачивает мою волю. Ещё немного и скажу Это слово, завершив заклинание! Мне и думать не надо, и искать его тоже, оно на языке!! Медлить нельзя. Лезу, корнями тянусь до палки, чтоб вырвать её. От первого же контакта даже через мёртвое дерево, сознание провалилось в пропасть! И полетел я на какое–то лавовое дно, где таких тварей миллионы кишат, руки свои когтистые тянут! Плоть им нужна!! В мир этот хотят прорваться. Жажду неистовую чую, и… ненависть ко всему живому.

Отдёргиваю уже на подсознательном уровне, прерывая контакт. Очнулся, свисая на корнях, руки уже не держат! Трещит меж кирпичей, вот–вот сорвусь. Цепляюсь снова, силы в руках кое–как нахожу.

Клинком наотмашь палку срубаю, отпугивая очередную партию птичек, которыми тварь всё кормится под шумок. Так оно и набрало силы, чтоб призывать уже людей. А всё начиналось с микроорганизмов, затем букашек.

И всё это нужно прекратить, пока какой–нибудь дебил не завершил заклинание.

Достаю дыркодел и прислоняю к кирпичам рядом. Получая энергию тела, прибор работает быстро, расширяя полость и вскоре обнажая коробку! По кирпичам хлынула кровь! Прямо через доски засочилась. Мдя, похоже, тварь, сидящая в книге, не может её освоить, вот и выплёвывает обратно.

Выпускаю корни рядом, отрывая их от себя. Накидываю сверху мелких дров. А затем поднатужившись, начинаю силой мысли, двигать ими, как проволокой. Таким способом постепенно собираю каркас.

Так я даже отвлекаюсь от инородных волн в башке, которые уже начали сводить с ума. Вскоре каркас готов, ящик затягивается всё туже, всё плотнее. Кровь сочится всё меньше. Спустя пять минут неимоверных усилий, мне удаётся даже заглушить зов!

Прирастив отдельную ручку к ящику, я с опаской хватаюсь за неё и тяну наружу.

Примерно на середине процесса, слышу мощные хлопки крыльев подлетающей гарпии!! А за ней и целую стаю, стремительно несущуюся сюда.

Ну пиндец.

Лихорадочно перебирая варианты, решил, что шрапнели мне уж точно на всех не хватит.

Прицелился уже в гарпию. А она дёрнулась в воздухе, перья от неё разлетелись в разные стороны, тварь беспомощно барахтаясь, стала падать, не долетев метров двадцати.

Не понял⁈ Внизу стрелок, уже целится в другую тварь, отделившуюся от стаи и рьяно несущуюся сюда.

— Да что ты там возишься! Крот! — Раздаётся визг снизу с крыши корпуса. — Забирай эту дрянь отсюда и спускайся!

Это же Белка!!

Во вторую гарпию стрелу пускает чётко, поражает третью.

Понимаю, что вряд ли она всех собьёт, разлетаются твари, чтоб ей было сложнее попасть. Маневрируют ещё.

Чую шкурой, как ящик трещит, тварь пытается вырваться! Другого человека почуяла. Всё, решил… я уже думал о таком после случая в столовке, когда плащом закрылся от потока ветра. Проверить было некогда, а теперь только на это и остаётся рассчитывать.

Выращиваю из плеч корни, сплетаю их между собой быстро, тонкими волокнами оплетаю, чтоб было сопротивление с воздухом. В общем, делаю крылья, как на планере.

Хватаю ящик и пикирую вниз. Сердце ухает! И хрен поймёшь, падение это или задуманный спуск. Трещит дерево, треплются сорванные жилки, но сопротивления достаточно, чтобы затормозить падение. На ногах пружины ращу, едва успевая. Но посадка жёсткая, прямо на трупики. Упав, перекатываюсь, ломая конструкции. Однако ящик с книгой держу, не выпуская.

Спешно вбираю дерево и ухожу обратным путём. Рядом падают поражённые гарпии, одна за одной. Белка вроде справляется, идёт по крыше теперь выше параллельным курсом, постреливает в гарпий, сшибая с одного или нескольких выстрелов.

На корпус поднимаюсь смежный, и она ко мне выходит, вставая метрах в пяти. В чёрной шубе, в маске по глаза. Ошалелая, вздыбленная, черноволосая бестия. Лук сразу наводит на меня. Не понял⁈

— Что задумал, говори, — выдала взволнованно, но жёстко.

— Она не должна никому достаться, — заявляю сразу. — Ни мне, ни тебе, никому.

— Её нельзя уничтожить. Ни сжечь, ни утопить,