Боеготовый танк стволом орудия смотрел на север, в степь.

— Пойдет на крайняк, — медитировал между ругательствами Сомов, заводя «егеря» в левый поворот. — Там свободного места внутри — как в сарае. Если еще и люки открыть, то избыточное давление уже хрен создашь. Кумулятивная струя башню прожжет, а машина на ходу будет…

— Если повезет, — пробурчал я. — Люки открывать — осколки ловить…

Живой Т-72 кроме навески из старых траков имел еще и бортовые противокумулятивные экраны в виде решетки. Трахома, да тут война заряжена до уровня межгосударственной, мы, часом, в самый ощип не попали? При такой подготовке никакими бандами и не пахнет. Высунувшийся в башенный люк мужик в черном комбезе, скорее всего командир танка, не обратил на нас, как и на шедшую впереди «буханку», ни малейшего внимания, продолжая внимательно осматривать равнину в бинокль.

— Миша, ты не отвлекайся, почти сразу за танком знак и досмотровка!

Зашибись встряли, блокпост!

— О! Ща все разъяснят! — желчно констатировал Гоблин, включая поворотник для остановки. — Мы новенькие или как, командир?

— Новенькие, новенькие, так что давай без суеты, просто зачекиниться предложат, — с надеждой сказал я.

Таких пришельцев, как мы, тут встречали особо, на небольшом щите было написано: «Новеньким сюда».

Без затей и письменных пояснений.

«Буханка» уже остановилась. Из УАЗа поочередно вышли трое: два взрослых мужика в казачьей форме и молодая женщина в темном платье.

За щитом у дороги стояла простенькая жестяная будка с прорезанным по центру широким окном. Понизу на двух уголках был пришпилен выступающий прилавок-раздатка.

Вывеска «Инфопункт».

В полусотне метров по дороге в сторону Краснодара расположился блокпост — мрачный серый квадрат, построенный из бетонных секций, несколько таких же прямоугольников уложены чуть ближе, перед танковой позицией. Еще один капонир из мешков с песком по обрез колесных арок укрывает новенький БТР-90.

Так, что тут еще есть? Зеленая полевая кухня с еле дымящейся короткой трубой, пара длинных дощатых столов со скамьями под тентом, слева за насыпью виднеется линия траншей полного профиля, брустверы и бермы нарезаны по уму. За окопами находится позиция спаренной «зушки», стволы зенитного орудия задраны в небо. Над блоком возвышаются антенны радиостанции и прожекторная вышка… Три низких здания поодаль: два разрушены, одно целое.

За будкой виден небольшой торговый павильон «Санфаянс» с почти целыми стеклами больших витрин. Там было бы удобней дежурить, так в чем дело? Правильно, пост то и дело перемещают с места на место. По обстоятельствам. Четверо бойцов несут службу на блоке, все с автоматами, в брониках и касках, сколько внутри — неизвестно. Один возле будки, скучать перестал.

— Костя, это ж мое! — тихо завыл Сомов, завидев унитазный магазинчик. — Давай хоть заглянем, душу отведу!

Так и не успев осуществить свою мечту по запуску аналогичного в Нижнем, геройский сталкер до сих пор страдает по новеньким испанским изделиям специфического назначения.

— Не балуйся! — предупредил я.

Серьезно тут все, можно сказать, капитально.

А значит — плохо. Из будки кто-то крикнул.

— Че за шухерня? — прошептал напарник.

— Подождите тихо, господа-товарищи, не ломитесь и не орите, тут вам не базар! — строго рявкнула владелица ларька, плотная бабища с ярко накрашенными губами и взбитыми кудряшками черных волос. Неужели расслышала?

Гоб попер вперед, а я огляделся еще раз. Мы вообще постоянно оглядываемся, привычка, как у летчиков-истребителей Второй мировой, а в Замке неопытный народ пытается потешаться.

— Сомов, почему они подбитый танк не убрали?

— А зачем? Его уже не восстановишь, а укрытие вполне годное — броня есть броня.

— Подходите, говорю! — хрипло заорала женщина. — Я сейчас…

Экипажи двух машин столпились возле окна, и тут чуть не случился скоротечный конфликт, ибо обстановка спокойствию не способствовала, все взвинченны. Кто-то из «буханщиков» у стойки нечаянно толкнул Сомова, тот с удовольствием не преминул:

— Думал, казачки более ловкие!

Мужик сразу набычился, положив тяжелую руку на рукоять большого бебута, Сомов, улыбаясь во все зубы, положив руку на пистолет, сука, как того и ждал:

— Рылом в меня не надо целить!

— Я в тебя щас другим зацелю! — пообещал мужик.

Этого только не хватало! Баба с интересом попыталась вытянуть шею, автоматчик подшагнул ближе. Второй казак — наоборот, отступил и подвытащил шашку.

— Сомов, оставить! Мы работаем!

Несколько секунд два здоровых лба сверлили друг друга глазами, пока женщина в темном платье решительно не развела.

— Жаль, мальчики, не скрасили, — сокрушенно молвила мегера из окошка. — Раз так, то согласно тарифу гоните по десять патронов с машины. За печатные материалы и вводный инструктаж.

Вот это подход! Десять патронов!

Эх ты, дедушка-рыбачок, воблер тебе ныряющий в задницу, что же ты ясней не сказал, о каких таких делах на севере собирался мне поведать?! Мог бы двумя патронами отстреляться и обойти пост сторонкой, а теперь десяточку им вкинь, Кастет! Похоже, блокпост находится на самоокупаемости — попробуешь проехать мимо, тут же тормознут с вопросами и придирками: трудно ли при таком штате?

Казакам патронов было жалко, старший вступил в пререкания, предлагая замену, но был срезан сразу.

— Что за народ такой пошел, безграмотный да невнимательный! — с привычной стервозностью старой работницы жэка затараторила мегера. — Сами не читают, а сами же спрашивают! Для кого бумага на стене висит, а? Стараешься тут, стараешься, пишешь для людей в свободное от работы время… Изучайте сперва документацию на стенде, гражданин, не отвлекайте казенного работника!

Мы тоже глянули с образовательным интересом.

Знакомое: консервы, лекарства, сангигиена, парфюм, батарейки, спирт… И опять носки, как альтернатива формы оплаты! Что тут за прикол с носками?

Рядом с основной памяткой для проезжающих висела еще одна — социальная программа для тех голодранцев, которые обессиленно подойдут к блокпосту с кривой клюкой на плече и холщовым мешком на ней. Нищеброды бредут в Краснодар, получая печатный материал и устный инструктаж бесплатно, им еще и котловое питание предоставят! Логика вполне понятна: если уж едешь на машине, тем более заряженной, то тебе точно есть чем заплатить, не морочь голову.

— Есть у меня подозрение, что на социалке они тут не разоряются, — съехидничал Сомов — недобрый он сегодня что-то.

Правду говорит друг. Сложно представить обилие безлошадных бредунов на пустынных трассах. В общем, голодранцы Краснодару не нужны, и своих хватает.