Констебль провел урода мимо нее. Юнец осмотрел ее сверху донизу и втянул воздух сквозь стиснутые зубы – высшее проявление неуважения.

– Комната для допросов номер два, – сказала инспектор констеблю.

Тот усадил это существо мужского пола на стул, и оно немедленно беззаботно раздвинуло ноги в стороны. Закованные в наручники руки легли на пах.

Констебль встал в дверях, но Ким жестом отпустила его.

– А не боисся? – спросил Джонни, когда дверь за ним закрылась.

– Неа, здесь я в безопасности, – ответила Ким, выкладывая на стол телефон «Самсунг». – Откуда, Джонни?

– Я свои права знаю, сука. Сначала включи запись и скажи, за что меня замели.

– Заткнись, Джонни. Я что, разве обвиняю тебя в чем-то? Мы просто разговариваем.

– А я ни хрена не разговариваю.

– Думаю, что ты заговоришь.

– Я тебя, сука, не боюсь.

– Тебя где сегодня взяли, Джонни? – Инспектор, улыбнувшись, села.

– У кентов, – пожал плечами молокосос.

– То есть у еще одного братана? – переспросила Ким.

– Ага, тетя, у братана. – Джонни понимающе улыбнулся.

– А ты знаешь, я могу сделать так, что с тебя снимут обвинения в краже в магазине и отвезут к твоим кентам на блестящей полицейской машине. Как тебе такой расклад?

Любой нормальный человек ухватился бы за такое предложение двумя руками, но для Джонни это означало конец всему. Снятые обвинения и доставка на полицейской машине означали бы, что он сотрудничал с копами. Его братанам это не слишком понравилось бы.

– Послушай, меня не интересует мелочовка, которой ты занимаешься. Я просто хочу знать всё об этом телефоне.

– Чесслово, я его просто нашел. Вкуриваешь?

– Понятно; значит, хочешь прокатиться до дома забесплатно…

– Хорошо, хорошо. Какая-то сука сказала нам, что мы должны сделать. Дала нам сотню, чтобы мы отобрали у девчонки телефон и рюкзак и слегка ее припугнули.

Ким почувствовала, как ее охватывает ужас. Она была права – Элли заманили в ловушку, и, вполне возможно, это сделал тот же человек, который заманил Донну.

– Как она выглядит?

– Футов пять ростом, – пожал плечами Джонни, – волосы мышиного цвета, лет шестнадцать на вид…

– Я про женщину, Джонни, а не про девочку.

– А я ее никогда не видал. – Сопляк опять пожал плечами. – Связь через посредника.

– Через братана?

– Ну, я смотрю, ты вкуриваешь… точняк, через братана, – Джонни снова улыбнулся.

Ким ему не поверила.

– Врешь, – сказала она, направляясь к двери. – А у меня нет настроения давать тебе еще один шанс, бро. Сейчас за тобой придут.

– Да ладно, тетя. Ты чё, даже не отсосешь в знак благодарности?..

– Знаешь, Джонни, ты всё равно не заставишь меня поверить в свою крутизну, – сказала инспектор, поворачиваясь к нему лицом.

– Да откуда ты, сука, знаешь, кто я? – Его голос поднялся на октаву.

Ким сделала два шага к столу и оперлась на него руками.

– Оттуда, что у тебя нет никаких деловых партаков, да и цвета, смотрю, тебе носить еще не в уровень[68]. А это значит, что ты или откосил от вербовки, или еще не прошел прописку.

Стоун знала, что обычно это включало убийство кого-то послабее, кто не мог себя защитить.

– Так что пока у тебя еще есть шанс. – Она пристально посмотрела на него и пожала плечами. – Хочешь ты этого или не хочешь, но я скажу тебе одну вещь, приятель. Если с той девочкой, которую вы ограбили, что-нибудь случится, я тебя найду, и никакие братаны тебе не помогут.

Она подошла к двери.

Молокосос закашлялся, и Ким услышала имя.

Она обернулась.

– Не поняла?

– А чё… просто кашлянул.

Инспектор несколько минут разглядывала его, а потом вышла из комнаты.

Он не просто кашлянул, а дал ей зацепку.

И зацепка эта носила имя «Роксана».

Роксана была соседкой Келли Роу.

Ким захотелось поговорить с ней немедленно.

– Ну да, дом принадлежит Робертсонам, – подтвердила Стейси, откладывая телефон в сторону.

Когда они сопровождали минивэн накануне, им это не пришло в голову.

– Черт побери, Стейс, что же здесь происходит? – задал вопрос Доусон, паркуясь.

– Что ты собираешься делать, Кев? – Стейси смотрела на интересующую их недвижимость. – Может быть, заглянем с заднего двора?

Сержант покачал головой. Даже сейчас, в дневное время, все шторы были плотно задернуты.

– Нам не нужно ничего рассматривать. Надо попытаться проникнуть внутрь.

– Ага, но у нас нет повода. – Констебль подтвердила очевидную вещь.

На это Доусон не обратил внимания, но повернулся в ее сторону.

– У тебя там нет тетрадки? – спросил он, глядя на ее сумку.

– Записной книжки?

– Да нет, простой тетрадки. – Сержант покачал головой.

– А зачем она мне? – Стейси нахмурилась.

– Стейс, женские сумочки всегда оставались для – меня загадкой. – Кевин приподнял бровь. – А есть у тебя что-то, что можно выдать за официальный документ?

– Удостоверение личности для тебя достаточно официально?

– Как раз противоположно тому, что нам надо, – ответил сержант.

– А еще у меня есть счет за электричество и огрызок карандаша.

– Отлично, этого должно хватить. А теперь делай, как я. – И Кевин снял куртку, прежде чем вылезти из машины.

Постучав в дверь, он ослабил узел галстука.

– Что мы собираемся… – начала Стейси.

– Ш-ш-ш-ш… – выдал сержант, услышав, как отодвинулся засов.

В дверях появился мужчина лет двадцати пяти, в заляпанных кроссовках и без рубашки. Его волосы торчали в разные стороны, будто он только что встал с постели.

В глазах у него появилось подозрение.

– Доброе утро, приятель; прости, что побеспокоили. Ежегодная жилищная инспекция, – представился сержант, бросая взгляды на Стейси.

Констебль кивнула и улыбнулась.

Мужчина нахмурился.

– Много времени не займем. Проверяем на предмет трещин и протечек.