Я кивнула.

– Со свадьбой ясно. В деле Ветошь остался один вопрос. Кто звонил Зое с рассказом о том, что Борис врун? Кто хотел навредить лжеадвокату?

– Нет ответа, – вздохнул Димон, – и мы его не узнаем. Да и не надо. Все и так понятно.

В кармане моего платья затрясся мобильный, я взглянула на экран и быстро ответила:

– Да, босс.

– Приезжай в офис, – велел Приходько, – немедленно.

– Йес, – бойко отрапортовала я и выскочила в коридор в тот самый момент, когда Лапуля обнимала стройную блондинку, говоря ей:

– Счастливо, кисонька.

– Ты лучше всех! – пылко воскликнула та и ринулась на лестничную клетку.

Я не стала скрывать удивления:

– Твоя приятельница заглядывала всего на минутку.

Лапа приложила палец к губам:

– Тсс. Ей нужна была коробочка.

– Зачем сюда постоянно забегают твои подружки? – удивилась я.

Лапуля смутилась:

– Ну… такие… с дырочками… в них плюс-минус… или полосочки…

– Плюс-минус? – совсем растерялась я. – Полосочки…

Лапа поманила меня рукой.

– Пошли покажу, они в ванной под раковиной спрятаны.

Любопытство оказалось настолько сильным, что я, забыв о приказе Федора немедленно нестись на работу, поспешила за Лапулей. Она наклонилась, открыла шкафчик, взяла с полки небольшую картонную упаковку и подала мне.

– Тест на беременность, – прочитала я на крышке.

Лапа потупилась.

– Некоторые котики очень непонятливые. Они свою любимую никак в загс не отведут, а самой намекать стыдно. А вот если в ванной случайно коробку забыть и на ней плюсики-плюсики, то здорово получается. Или котик от тебя удерет, или сразу женится. Если убежит, то и фиг с ним, значит, он урод.

– Твои подружки небеременны, – осенило меня, – но им нужен положительный тест, чтобы простимулировать парня сыграть свадьбу. Вот только где взять нужный анализ? И здесь на помощь приходит Лапа, которая ждет малыша.

– Мне нетрудно, – защебетала она. – Надо помогать девочкам, пока могу.

– Предположим, девушка обманула парня, он с ней расписался, как говорится, по залету, но как объяснить потом мужу, почему не растет живот и в конечном итоге нет младенца? – спросила я.

– Ой, Танюсечка, – всплеснула руками Лапуля, – ты такая умная, предусмотрительная! Мы об этом не подумали! Ерунда. Главное, выйти замуж, а там и свой ребеночек получится. Ну, как-нибудь утрясется. Все улаживается, уладится и это.

Я пошла в прихожую. Лапуля – почти царь Соломон. Говорят, у того был перстень со словами: «Все проходит». Может, Лапа и неспособна порой ясно выражать свои мысли, зато помогает подругам.

Не успев войти в кабинет босса, я сразу сказала:

– Ты обещал мне отпуск!

Федор отреагировал странно.

– Тань, ты мне очень нравишься. Честное слово.

Я опустилась в кресло, Приходько начал суетливо перекладывать на столе бумажки.

– Знаешь, я всего лишь руководитель одной из бригад, подчиняюсь приказам сверху. Служить у нас трудно, но найти талантливую, умную сотрудницу во сто крат сложнее. Ты не знаешь, какое количество людей отсеивается на стадии испытательного срока, а ты превратилась в настоящего профи. Понимаешь, у каждого человека свой потенциал, Димон достиг потолка, да и я тоже, нам тут и оставаться. А тебе шагать дальше.

– Выражайся конкретнее, – потребовала я.

Федор выровнял папки на столешнице аккуратной стопкой.

– Ты переходишь в другую бригаду, она занимается анализом поведения преступников. Элитное подразделение, куда мечтают попасть все, но берут лишь лучших.

– Ничего не слышала о таком, – выпалила я.

Приходько отвернулся к окну.

– Завидую тебе, там занимаются самыми сложными делами. Руководит коллективом профессор, доктор наук, человек со странностями, но гений.

– Просто гений? – ухмыльнулась я.

Федор кивнул.

– Он берет только тех, кто ему нравится, и никакое начальство ему не указ, устраивает соискателям жесткий экзамен, из ста человек отсеивается девяносто девять.

– Что-то мне не очень радостно, – промямлила я.

– С тобой какая-то странность вышла, – вздохнул Приходько, – тебя уже оформили на должность, без собеседования.

– Почему? – поразилась я.

Шеф развел руками.

– Спроси чего-нибудь полегче. Да, вот ключи и бумажка с адресом. Там твоя новая квартира.

– Я уезжаю от Димона? – расстроилась я.

– Сейчас Коробков собирает твои вещи, их перевезут днем, вечером уже заночуешь по другому адресу, – приказал Федор.

– Но мне можно продолжать общаться с Коробком? – робко осведомилась я.

– Конечно, – улыбнулся босс, – а со мной ты решила распрощаться навсегда?

Мне стало неудобно.

– Прости, Федор. Это был мой следующий вопрос. Конечно, я хочу с тобой дружить.

Босс снова принялся ворошить бумаги.

– Можешь не оправдываться. Тань, ты красивая и умная, всегда помни об этом.

В дверь деликатно постучали.

– Это за тобой, – шепнул шеф, – профессор сам приехал.

Створка распахнулась.

Сегодня в Москве солнечный ясный день, но в кабинете Федора окно всегда закрыто шторами и горит всего лишь одна настольная лампа. Может, у шефа в роду были вампиры, поэтому он не любит свет?

В кабинете царил полумрак, а в коридоре ярко горела люстра. Свет бил в спину вошедшему, я не разглядела его лицо, зато увидела очертания фигуры: стройной, высокой, с широкими плечами и узкими бедрами. В воздухе неожиданно запахло знакомым одеколоном – слабый цитрусовый аромат.

– Здравствуйте, – сказал красиво окрашенный баритон.

Неведомая сила смела меня с кресла. Гри! Он вернулся, он заберет меня! Я протянула вперед руки, сделала шаг и прошептала:

– Это ты? Ты!

Приходько быстро встал и щелкнул выключателем. Вспыхнувший свет заставил меня на секунду зажмуриться, а когда я раскрыла глаза, то увидела энтомолога Антона Котова.

У меня вырвалось:

– Это ты?

– Я, – спокойно произнес Антон, – а кого ты ожидала увидеть?

– Вы знакомы? – засуетился Федор.

– Да, – улыбнулся Котов, – мы столкнулись случайно по одному делу. Татьяна при мне общалась по телефону со своим коллегой. Назвала его первый раз Коробок, а второй – Димон. Дмитрий Коробков – личность широко известная в узких кругах, вывод ясен. Ну а потом я увидел ее джип! У членов нашей бригады такие же машины. Стало понятно, где на самом деле служит Сергеева.