— Мер! — воскликнула я. Рана жутко болела, но я все равно вскочила с кровати, бросилась к Арти и коснулась своего призрака. Мер высокомерно задрал голову и посмотрел на меня раздраженным взглядом.

— Ты дала меня срезать, предательница! — презрительно заявил он. — Я обиделся!

— Обижайся, ругайся, да хоть огнем плюйся, — отмахнулась я от его слов и почувствовала, что начала плакать. — Мерушка, — всхлипнула я и стерла горячие ручейки со щек. Кажется, после — стресса я стала слишком сентиментальной. — Я думала, что ты умер…

— Эй, балда, я же уже призрак! — Мер закатил глаза и метнулся ко мне. Он впитался в мое тело и приятно разгорячил кожу на правом плече.

— Спасибо, — выдохнула я и обняла Арти — крепко-крепко. — За все спасибо! — искренне поблагодарила демона, а он обнял меня в ответ.

— Пожалуйста, Тень. — В его голосе я расслышала улыбку.

Через три дня все закончилось. Генри, уже довольно сильно измученного и избитого, приговорили к смертной казни за измену государству и пособничество Ка-Ахиру. Маг был даже благодарен за эту кару. Потому что понимал, что если останется в живых, то его найдут — я, Ал, а еще требующий крови Артиргон. На нем лежала Печать Смерти. Довольно поганая штука, которую, умирая, на него спихнул старший брат. А главное, избавиться от этой пакости невозможно. Даже Ка-Ахир не смог бы справиться с этой магией. Поэтому его слова были просто пылью, которая испарилась, стоило магии пробудиться.

Ка-Ахира убили на месте. Демон не мог позволить, чтобы потомок его возлюбленной, его уже любимая Тень, подвергалась даже мнимой опасности. Он не рассказал, что именно сделал, но я поняла: смерть оборотня принесла одному из Тринадцати долгожданный покой.

Ему это, пожалуй, было даже нужнее, чем мне. Так он смог отомстить за смерть Флорганы и успокоил мятущийся в душе гнев.

Роза Ветров, правда, так просто отпускать творение своих предков не собиралась. Каким-то образом она отыскала душу Ка-Ахира за Границами Врат и заточила в банку, лишив всякой магии. Женщина решила проводить опыты на безжалостном убийце. Я не возражала, только попросила, чтобы этому ублюдку было больно и он никогда не увидел солнечного света. Королева согласилась. Судя по озорному взгляду Розы Ветров, она только этого и хотела. Ее величество отомстит за боль моего клана!.. Ка-Ахир еще сотни лет будет мучиться.

Моя рана полностью исцелилась через три дня.

Весь клан навещал меня, получив письменное разрешение короля и королевы.

Неизбежно пришло время, когда в спальне появились мои родители. Ох… такого крика я давно не слышала. Даже визгливость Мирны теперь казалась музыкой для ушей.

— Почему ты нам ничего не рассказала?! — Отец был в ярости оттого, что я скрыла от них происходящие в Академии Лоран ужасы.

Он ходил по выделенной Розой Ветров просторной, светлой спальне и бубнил ругательства себе под нос. Его магия лилась потоком. Растения просто взбесились. Некоторые цветы тянулись к моему отцу, пытались унять его гнев и хоть как-то успокоить. Но их попытки были тщетными, потому что глава клана хотел крушить и ломать все, что попадалось ему на глаза. Особенно ненавистен ему был мой муж. И еще немного — Артиргон. Да, демон произвел настоящий фурор, если не сказать больше.

— Дэйра, это совершенно на тебя не похоже. Ты хоть представляешь, как мы перепугались, когда в центре нашего зала появился демон и сказал, что убил Ка-Ахира. Мы же считали, что это лишь страшилка семейки Хармонов. А этот… темный еще и потребовал показать ему могилу Флорганы! Как он посмел?! — От злости у отца даже вена на лбу начала биться в такт его бешенству — тук-тук-тук-тук. Я засмотрелась и испугалась, как бы у него не случилось сердечного приступа.

— Артиргон любил Флоргану, — встала я на защиту своего… друга и товарища. — Он спас мне жизнь, пап. — Я села на кровати. Тянущая боль все еще сковывала тело, но, незаметно покривившись, я проигнорировала это. От раны на животе осталась лишь небольшая розовая полоска.

— Теперь ты. — Глава клана перевел взгляд на моего мужа. Ал в это время сидел рядом со мной и держал меня за руку, нежно выводя узоры на моей коже. — Как твоя семья посмела подвергнуть мою дочь такой опасности? Ты же понимаешь, что я теперь буду требовать расторжения вашего брака? Это недопустимо! Вы нарушили все законы мироздания и честности! — Отец был в ярости. Будь он ведьмаком, моему мужу точно пришлось бы защищаться тьмой.

— Нет! — испуганно воскликнула я, цепляясь за Ала и едва не вскакивая с кровати. — Пап, я не позволю расторгнуть мой брак!

— Это ради твоего же блага, Дэйра, — в разговор вступила мама. Ее глаза наполнились слезами, я чувствовала, как она боялась за меня. — Мы уже подыскали для тебя хорошего колдуна.

— Простите, госпожа Армир, простите, господин Армир. — Тон Александра был серьезным, как и его намерения. — Я понимаю, что из-за сложившейся ситуации вы потеряли доверие к моей семье. И искренне прошу прощения за случившееся. Если бы я знал о том, что брак со мной подвергнет Дэю опасности, то не позволил бы ей за меня выйти. Но теперь менять что-либо поздно. — Ал посмотрел на меня, и в его взгляде сквозили нежность и обожание. Он не отдаст меня никому. Как и я его. — Я люблю вашу дочь и, если потребуется, буду сражаться за нее — вызову на дуэль потенциальных женихов, начну их запугивать и даже подкупать. Но Дэю не отдам. — Он сильнее сжал мою руку.

— Да ладно вам, — в комнате появился дед. Он сложил руки на груди и громко фыркнул. — Мальчик явно жизнь отдаст за Дэечку. Лучшего я ей не желаю. Не обращайте внимания на этих снобов и работайте над моими правнуками, а то я совсем одичаю в своей деревне от скуки! — Дед широко улыбнулся.

Отец, покидая комнату, закатил глаза и прорычал что-то нечленораздельное, мама засеменила следом. А дед просто подмигнул и оставил нас с Алом наедине.

— Подкупать и запугивать? — спросила у мужа, чуть улыбнувшись. Его кровожадность мне всегда нравилась, но чтобы все было так серьезно…

— А еще травить, убивать и даже кастрировать, — добавил он совершенно серьезно. Ал наклонился ближе ко мне и прошептал в самые губы: — Я тебя люблю, Дэя, а любовь темного стихийника невозможно игнорировать, — а потом поцеловал так сладко и медленно, что все внутри меня задрожало от предвкушения. Кажется, просьбу деда мой возлюбленный воспринял очень серьезно.

Двадцать лет спустя

Яркие солнечные лучи проникали сквозь открытые окна. Свежий, чуть морозный воздух ласкал мое тело, укрытое пуховым одеялом, заставляя приятно потягиваться. Поднявшись с кровати, я накинула шелковый халат, забрала волосы в высокий хвост и сладко улыбнулась.

— Я тебе сейчас голову откручу! — послышался со двора громкий крик моего младшего сына. Ему вчера как раз исполнилось шестнадцать, и нрав у него был откровенно демонический. Я даже начала подозревать, что Артиргон все-таки затесался в моей родословной.