— И это хорошо, это просто здорово, — Громов даже подпел Фениксу с горя, подумав, что должен успеть добежать до тренировочной базы прежде, чем случится страшное.

* * *

Друзья встретили Макса довольно холодно.

Дэз деловито указала его точку входа в Сеть. Чарли вообще головы не повернул. Тайни вяло помахал рукой и снова уткнулся в свой ноут.

— У них не просто очки, а целый шлем. Не спрашивай, чего они туда натолкали, — долго перечислять. Смысл в том, что выхода на Сетевые арены отсюда нет. Они копируют их в свою собственную Сеть и совершенствуют. Все становится реальнее — графика, физика, ощущения. Тебе понравится.

— Ощущения? Во «Вторжении»? — переспросил Макс. — Еще реальнее? Реальнее, чем было, мне не пережить. До сих пор в кошмарных снах укусы чувствую.

— За исключением «Вторжения», — вмешалась Дэз. — В нем все точно так же, как и на обычной Сетевой арене. Кстати, это странно.

— Просто «Вторжение» с момента создания было совершенной игрой, — подал голос Тайни. — До сих пор ее никто не смог превзойти. «Вторжение» невозможно сделать лучше, чем оно есть. Я уверен.

Бэнкс решительно откусил огромный кусок от большого сэндвича.

— Смотри, Дэз, — продолжил он, говоря быстро-быстро и с набитым ртом, — вот так надо идти. Играть во «Вторжение» надо начинать с планов уровня. Главное — не поддаваться панике, а это самое сложное, когда отовсюду твари лезут. На это и расчет, чтобы внимание отвлечь. Все как поступают — бегут по коридору или закрываются в каком-то отсеке и начинают палить по всему, что движется, пока не кончатся патроны. А надо по-другому... Если хоть чуть-чуть оглядеться, то заметишь, что полы разбираются, потолки тоже, сбоку есть люки воздуховодов. Это же военная база! — Тайни взмахнул рукой с сэндвичем. — Значит, так, смотри. Сначала надо зачистить один отсек и там закрыться. Разобрать пол. Залезть вниз. Завалить проход. Там узкий коридор — даже если прорвутся, по одному их гасить удобно. Вот так быстро, не останавливаясь, бежать до этого места, — Тайни показал что-то на своем ноуте, — здесь электрощит. Надо заблокировать все двери уровня, кроме трех. Дальше — только огневая мощь. По коридору надо прорваться до командного поста. Очистить его от тварей быстро, пока они не ворвались в рубку, где сидит капитан. Успеем его спасти — он скажет, где катер. На все про все — минуты полторы, не больше.

— А если капитана уже съедят к нашему приходу? — спросил Чарли, недовольно глядя на крошки, обильно летевшие изо рта Бэнкса.

— Тогда будем сами долго и мучительно искать этот катер, — пожал плечами Тайни. — Я первые сто раз вообще только на останки капитана натыкался. Думал, так и надо. Оказалось, нет. Катер этот каждый раз в другом месте — «Вторжение» вообще такое. Если один раз прошел, это еще ничего не значит. Вот...

— Тайни, — перебила его Дэз, — давай не отвлекаться. Какое нам оружие брать для первого уровня?

— Надо двоих со скорострельными ручными пулеметами и огнеметами, — деловито ответил тот, — здесь тварей важно не столько убивать, столько распугивать. Гранатомет обязательно, он в основном дорогу расчищает. И еще нужны автоген и сварочный аппарат. Но их только у механиков взять можно. Если с начала уровня к ним идти — капитана спасти не успеем. Если потом — обратно пробираться тяжело. Можно вот тут — через вентиляционный колодец, а можно проплыть через затопленный уровень. И то и другое одинаково неудобно. Атакуют со всех сторон.

— Ясно, — кивнула Дэз. — Хорошо, значит, сейчас загружаемся. Берем оружие, какое сказал Тайни. Я и Бэнкс пулеметы, ты, Чарли, все остальное, Макс гранатомет, ящик с патронами и еще один огнемет на всякий случай.

— Из защиты ничего не берите, — посоветовал Тайни, — тащить тяжело, толку никакого. Наоборот даже. Эти твари, когда разлетаются, — из них кислота течет. Если на бронежилет попадет, можно не успеть снять. Лучше налегке передвигаться.

— У меня вопрос, — Громов поднял руку, — разве «Вторжение» входит в программу чемпионата? Может, лучше целенаправленно готовиться к тем играм, что будут на Кубке?

— Если бы ты пришел вчера, то узнал бы список, — язвительно заметила Дэз, протягивая ему кусок прозрачной пленки. — Вот. Одна восьмая финала — Сетевая арена «Вторжение». Двадцать четыре команды участвуют. У каждой своя миссия. Арена одна, задачи разные. Что нам попадется — неизвестно, так что придется пройти всю игру до конца.

— Бред какой-то... — Громов хмуро прочитал указание. — Ни один человек из всех, кого я знаю, — тут Макс запнулся и покосился на Тайни, — ни разу не прошел «Вторжение» до конца.

— Мы тоже удивились, но решение принимает интеллектуальная система Эдена, — пожала плечами Дэз.

— Дженни?! — воскликнул Громов.

Тут из динамиков раздался голос интеллектуальной системы:

— Да, ученик Громов. Я назначаю арены методом случайного выбора из списка.

— Как ты можешь сделать случайный выбор, если сама загружаешь список и сама решаешь, на чем остановиться? — всплеснув руками, спросил Макс.

— Я не просчитываю никаких вариантов, названия арен произвольно прокручиваются, через три секунды случайным движением список останавливается. Что оказалось в верхней строчке — то и выбираю. У вас есть какие-то другие предложения, ученик Громов?

— Да, — раздражение, точившее Макса с самого утра, начало потихоньку просачиваться наружу, — барабан, шары, лотерея, девушка в белом. Дальше продолжать?

— То есть вы предлагаете, чтобы выбор осуществлял человек? — сердито уточнила Дженни.

— Да, случайно и непреднамеренно вытаскивая из барабана первый попавшийся шар! Почему нельзя сделать так?

— Потому что невозможно полностью исключить возможность сговора ни на одном из этапов, — холодно сообщила система. — И еще. Хочу вам напомнить, что правилами Эдена запрещена любая дискриминация. То есть заявление, что девушка в белом может быть лучшей выборщицей, чем я, только потому, что она — биологический вид, является оскорблением, ученик Громов. Я требую извинений.

Макс почувствовал, что у него мозги закипают. «Интересно, когда ей успели установить модуль обидчивости?» — подумал он.

Дэз, Чарли и Тайни смотрели на Громова в упор и с таким выражением, что было ясно — они не на его стороне.

— Ладно, извини, — сухо сказал Макс системе.

— Извинения не приняты, — ответила та. — Я вижу только четырнадцать процентов искренности, ученик Громов.

Макс вдохнул, выдохнул и произнес:

— Пожалуйста, Дженни, прости, если я невольно тебя обидел. У меня не было такого намерения.

— Ваша искренность больше пятидесяти процентов, — сварливо проворчала система, — извинения приняты.

Почти минуту стояла тишина. Похоже, Дженни высказала все, что хотела, и переключилась на другие дела.

Дэз шумно выдохнула.