Только мы открыли дверь, как на нас посыпался целый ворох женского крика вперемешку с мужской бранью.

Мы же не ошиблись дверью?

Голоса раздавались из комнаты Лёхи.

– Как ты могла? – взревел Лёха, я аж отшатнулся, закрывая собой Асю, от греха подальше. – Как ты могла мне не сказать?

– И чтобы ты сделал, если бы сказала? – заверещала Кира. – По любому бы шмыгнул в кусты! Все вы, мужики, одинаковые, боитесь ответственности!

В комнате что-то упало. Ася позади меня тихо вскрикнула.

– Это я? Я боюсь ответственности? Ты на меня-то не перекладывай свою вину! Это ты скрыла от меня очень важный факт! Как ты могла не сказать мне, что у тебя есть ребёнок?

Ах, вот оно что. Секрет всплыл наружу.

– Да потому что знаю, что никому не нужна девушка с балластом!

– О каком балласте ты говоришь? Это ведь твой ребёнок! Ты считаешь его балластом?

– А как мне его ещё назвать, если она не нужна своему отцу и вся ответственность лежит на мне?

– Но девочка не виновата, что у неё такие родители!

– Ты называешь меня плохой матерью? Как ты смеешь?

Грохот. Видимо, Кира что-то кинула в Лёху – пылко, однако. Но уж больно истерично.

– А какая ты мать? Ты здесь, а она там!

– Я пытаюсь обеспечить ей лучшую жизнь!

– Как? Используя мужиков?

Лёха резко открыл дверь, она с жутким стуком ударилась о стену, отскочила обратно. Он увидел нас, остановился, но затем двинулся к нам.

– Ты знала? – рыкнул он на Асю, спрятавшуюся за моей спиной. – Знала, что у неё есть дочь? Конечно, знала! О чём ещё она мне врала, а?

Я упёрся ладонью в его грудь, когда Лёха подошёл слишком близко ко мне. Он переводит взгляд на меня, затем возвращается к Асе.

– Почему молчишь?

– Успокойся! – Я толкаю его назад. – Она тут ни при чем. Разбирайся сам со своей девушкой.

– Уже не его! – орёт Кира из спальни, затем выходит, вытащив огромный чемодан. – Я у тебя переночую, а утром уеду! – бросает Асе, открывая дверь в её спальню.

Охренеть! Наглости нет предела.

– Нет, – качаю головой, – ты не будешь спать с ней в одной комнате.

Я оборачиваюсь к Асе. Она хлопает глазами и, похоже, мало, что понимает. Ася провожает Киру глазами.

– Почему? – Она встряхивает волосы, словно пытаясь ободриться. – Думаешь, она меня съест?

– Нет, но…

– Ты можешь переночевать в моей комнате, – вмешивается Лёха.

– Ага, конечно, – оскалился я. – Только через мой труп!

– Я же не сказал, что тоже буду там спать! – Он дернулся в мою сторону. Мы набычились, глядя друг на друга в упор.

– С ума сошли? – охнула Ася, после чего развернулась и направилась в свою комнату, больше ничего не сказав и не оглянувшись.

Кира смылась рано утром. Я слышал, как щедро хлопнула входная дверь, словно обвинённая во всех смертных грехах.

А чего Кира, собственно, ожидала? Что Лёха упадёт перед ней на колени, готовый воспитывать её ребенка? Да она, блин, лгала ему на каждом шагу!

Я со стоном ударился головой о подушку. Этой ночью я не смог сомкнуть глаз. В голове роились пчёлы. Они так противно жужжали. А в груди щемило от осознания того, что теперь все будет иначе. Я понимал, что мой страх станет явью, и Ася отдалится от меня.

Что и произошло.

POV Скиф

Спустя полтора месяца

Я вхожу в свою квартиру, надеясь увидеть её на кухне, желая уловить аромат её любимого чая.

Но нет. Хотя в её комнате горит свет. Она дома, ну, это радует.

Сегодня ровно сорок пять дней с того момента, когда всё полетело к чертям. Я каждый день проверял, в комнате ли она, не съехала ли. И каждый день облегчённо выдыхал, когда слышал её шуршание за дверью.

Ася продолжала здесь жить, но старалась всеми возможными способами избегать встречи со мной. Она думала, что по утрам вставала раньше меня. Как бы не так. Я вовсе не спал. В универе Ася всегда двигалась в противоположную от меня сторону. Мне ничего не оставалось, как просто следовать за ней.

Как и обещал, я стал грёбаной тенью, ненавидя себя и ежедневно проклиная свою трусость. Я упустил момент, поэтому не мог злиться на неё или обвинять. Кого ещё я мог винить, кроме себя?

Я снова и снова закрываю глаза, зная, что только так могу представить её рядом. Я слышу её смех в своей голове, а перед глазами её милая улыбка, которая смогла поставить мою душу на колени.

Изредка мне все же удавалось столкнуться с ней лицом к лицу, но она всегда бросала что-то вроде привет, и вновь убегала.

Я чувствовал, что с каждым днём внутри что-то умирало. Так вот какая она, безответная любовь.

Сейчас я по-другому посмотрел на Марину Жерлову, спрашивая себя, ощущает ли она то же самое, что и я? У неё в груди так же печёт? Я вновь пью холодную воду в надежде, что она потушит этот тлеющий уголь.

Сегодня я сделал то, что должен был сделать ещё в прошлом году.

– Мы можем поговорить? – обратился я к ней, когда она привычно остановилась возле меня.

Ребята дружно замолчали, потому что это было не просто странно, а из серии «Необъяснимо, но факт».

– Эм, да, – быстро отвечает Марина, видимо, боясь, что если она затянет хоть на секунду, я тут же передумаю.

– Не здесь, – говорю я, кивая в сторону небольшой ниши, куда не пробивался дневной свет.

Марина улыбнулась, мы двинулись туда. Краем глаза я заметил Асю. Моё сердце сперва пропустило пару ударов, а затем разбежалось, чтобы удариться о её холодный взгляд. Она посмотрела на Марину, затем на меня, маленькая искорка быстро мелькнула в её глазах, но Ася отвернулась, как всегда поменяв направление.

– О чем ты хотел поговорить? – сладко проворковала Марина.

Я же просто облокотился о стену, прижав макушку к прохладному камню. Внезапно всё стало неважно. Что будет, если я побегу за ней? Могу ли я прекратить просто наблюдать со стороны? Имею ли я на это право?

– Скиф, – зовёт меня Маринка, касаясь моего плеча.

Ася никогда не называла меня Скифом. Она всегда обращалась ко мне по имени.

Яр…

Её голос зовёт меня, но затем снова это…

Нет, не делай этого.

Я жмурюсь, понимая, что больше не могу. Я больше не выдержу!

– Скиф, ты в порядке?

Голос чужой, ненужный – почему он здесь?

Я открываю глаза и вижу обычную девчонку. Она красивая, но не для меня. Было бы проще, ответь я на её чувства. Может, сейчас бы наслаждался жизнью, а не бродил как сумасшедший, в поиске блондинки с сапфировыми глазами, которые редко удосуживают меня своим взглядом.