Через несколько месяцев после смерти Джесса Татьяна сообщила Грейс, что у нее есть для нее сюрприз и что дочь должна отправиться с ней в лес Брослин. Татьяна добавила, что Грейс должна завязать глаза, поскольку ей не следует знать, в какое именно место в лесу они идут и кого там увидят.

По непонятной причине в «путешествие» следовало отправляться глухой ночью, и Грейс расстроилась при мысли о том, что на этот раз не увидит Джесса. Ему почти всегда удавалось ускользнуть от Татьяны, которая безутешно рыдала при виде призрака, и он читал Грейс вслух перед сном. Они остановились на середине «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда» Стивенсона. Грейс очень понравилась повесть, она заставляла дрожать от страха, но этот страх не имел ничего общего с ужасами повседневной жизни в Блэкторн-Мэноре.

Идти по лесу с завязанными глазами было странно и неприятно. Грейс, следуя за матерью наугад, натыкалась на корни и кочки, часто теряла равновесие; в конце концов у нее заболели ноги. Татьяна не торопила ее, но и не ждала, если Грейс спотыкалась и падала. Когда они остановились, она не сняла повязку, и девочка стояла рядом в полной тишине, не зная, что думать.

Грейс решила, что мать рассердится, если она заговорит, поэтому молчала и начала считать про себя. Когда она дошла до двухсот, до нее донесся незнакомый голос, хотя она и не слышала приближавшихся шагов.

– Да, – задумчиво произнес голос – мужской голос, приятный, низкий. – Она действительно так красива, как ты говоришь.

Последовала небольшая пауза, потом мать сказала:

– Тогда начинай.

– Малышка, – обратился к девочке неизвестный. Грейс не могла понять, где находится этот мужчина, близко он или далеко. Казалось, его голос звучал со всех сторон одновременно. – Я пришел, чтобы наделить тебя чудесным даром. Даром, о котором попросила меня твоя мать. Это власть над умами мужчин. Способность подчинять их себе, превращать в покорных рабов. Способность управлять их поступками и влиять на мысли. Способность заставлять их чувствовать то, чего хочешь ты.

Внезапно чьи-то руки коснулись ее висков – нет, не человеческие руки, это было подобно прикосновению раскаленной кочерги. Грейс вздрогнула от страха и боли.

– Что…

Перед ее глазами вспыхнул белый свет, потом мир погрузился во тьму, и Грейс проснулась с криком, не понимая, где находится. Оказалось, что она лежит в своей кровати. Чувство было такое, словно она очнулась от кошмара, в котором падала в бездну. Солнечные лучи проникали сквозь дырявые тюлевые занавески, желтые полосы лежали на одеяле, и Грейс стало не по себе. Видимо, она проспала всю ночь и полдня.

Дрожа, она слезла с кровати и нашла тапочки. Она не могла позвать мать, их спальни находились слишком далеко друг от друга. Она шла по каменным залам особняка в тонком халате, чувствуя, как холод поднимается от грязного пола, выползает из затянутых паутиной углов; ей так хотелось, чтобы Джесс был здесь, хотелось поговорить с ним, но это было невозможно. Она знала, что призрак сможет прийти только после заката.

– Вижу, с тобой все в порядке, – сказала Татьяна. Грейс нашла ее в кабинете, где она изучала какой-то пергамент при помощи увеличительного стекла. Мать взглянула на нее одобрительно. – Выглядишь ты ничуть не хуже, чем прежде, зато теперь у тебя есть дар.

Грейс не осмелилась спорить и лишь спросила:

– Что это за дар, мама?

– Тебе даровали способность подчинять себе мужчин, – объяснила Татьяна. – Теперь ты можешь заставить мужчину выполнить любую твою просьбу, и он сделает все, лишь бы доставить тебе удовольствие. Любой мужчина, молодой или старый, знакомый или незнакомый, рассудительный или сумасброд, полюбит тебя, если ты этого захочешь.

Грейс никогда не задумывалась о любви – по крайней мере, о любви, которая бывает между мужчиной и женщиной. Она знала, что взрослые люди влюбляются, что это случается и с молодыми, с такими, как Джесс. Но Джесс еще не был влюблен, а теперь он умер и никогда не полюбит женщину, подумала она.

– Но если я могу заставить мужчину выполнять все мои желания, – спросила Грейс, – зачем мне его любовь?

– Я и забыла, как мало тебе известно о жизни, – задумчиво произнесла мать. – Я держала тебя в этом доме, чтобы защитить, и очень хорошо, что ты не видела зла, что царит за стенами нашего поместья. – Она вздохнула. – Дитя мое, будучи женщиной, ты находишься в невыгодном положении в этом жестоком мире. Если ты выйдешь замуж, все имущество, деньги и даже власть над твоей судьбой будут принадлежать твоему мужу. Тебе не останется ничего. У тебя отнимут даже твое имя и заставят принять чужое. Ты видишь: мои братья процветают, а мы живем в нужде. Словам Уилла Эрондейла верят больше, чем словам Татьяны Блэкторн.

«Это не ответ», – подумала Грейс.

– А кто был этот мужчина, там, в лесу? Который наделил меня даром?

– Все дело в том, – не слушая ее, говорила Татьяна, – что нам нельзя отказываться от могущества и власти, кто бы их ни предложил, ведь мы намного беднее и ничтожнее прочих. Мы должны цепляться за эту власть, чтобы выжить.

– Власть над мужчинами… дар заставлять их выполнять мои желания, – неуверенно произнесла Грейс. – Заставлять их полюбить меня… Как это поможет нам выжить?

Тонкие губы Татьяны растянулись в улыбке, похожей на лезвие ножа.

– Придет время, и ты поймешь, Грейс. Любовь причиняет боль, но если сумеешь распорядиться ею с умом… сможешь использовать ее, чтобы раздавить своих врагов.

Проснувшись на следующее утро, Грейс обнаружила, что мать уже собрала чемоданы. Вечером им предстояло отправиться в Париж. Ей не хотелось уезжать, поскольку Джесс не мог сопровождать их. Татьяна объяснила, что перемещать гроб слишком рискованно, а ее опыты показали, что призрак не может удаляться от тела на большое расстояние. Грейс очень расстроилась, узнав, что не сможет попрощаться или хотя бы сказать, куда они едут, и Татьяна разрешила написать брату записку. Под пристальным взглядом матери Грейс дрожащей рукой написала несколько строчек и оставила бумажку на тумбочке у своей кровати. А потом они уехали.

В Городе Огней Грейс одевали в роскошные платья и возили на балы простых людей, где представляли незнакомцам, сверкавшим драгоценностями. Богачи, аристократы, могущественные и влиятельные мужчины осыпали ее комплиментами. «Что за прекрасное дитя! – восторгались люди. – Она очаровательна, словно принцесса из волшебной сказки».

Резкая перемена в жизни ошеломила девочку. Еще вчера она была заперта в темном пустом доме, где могла разговаривать лишь с матерью и призраком умершего брата, а сегодня общается с отпрысками самых знатных семей Европы. Грейс вскоре поняла, что ей следует говорить как можно меньше и делать вид, будто она восторгается речами скучных, надутых мужчин и безмозглых, избалованных мальчишек. По словам матери, они приехали в Париж для того, чтобы практиковаться. И Грейс практиковалась.