– Вот я, например, – согласился Мэтью, – я знаю очень мало.

– А я не знаю, почему вижу эти убийства во сне. – Джеймс поставил чашку на столик. – Существует какая-то связь между моей жизнью и тем, что происходит. Но я не обижусь, если вы откажетесь участвовать в расследовании.

– Я лично считаю, что смысл существования нашей организации – участвовать в жизни друг друга, – возразил Мэтью.

– Вот почему сейчас нам следует обратиться к онейромансии, науке о снах, – энергично заговорил Кристофер. – Я раздобыл несколько исчерпывающих трудов по этой теме и намерен раздать их вам.

– А там есть любовные сцены? – поинтересовалась Люси. – У меня в новом романе сейчас как раз любовная сцена, и я застряла.

– Если и есть, то для твоего романа они вряд ли подойдут, – заверил ее Джеймс.

– Это очень интересные книги, – укоризненно произнес Кристофер. – Там есть истории о некромантах, которым во сне удавалось путешествовать, совершать убийства и накапливать энергию смерти.

– Что значит «накапливать энергию смерти»? – спросила Люси. Корделии показалось, что она немного побледнела. – Ты имеешь в виду силу, которой некроманты пользуются для оживления мертвых?

– Именно, – ответил Кристофер. – Конечно, существуют способы возвращения умерших при помощи катализатора. Это предмет, заключающий в себе могущество чародея. Но в основном черные колдуны пользуются энергией, которая высвобождается в момент смерти живого существа.

– Ну что ж, могу сказать одно: если убийца – Сумеречный охотник, он или она не может забрать эту «энергию смерти», – заметил Мэтью, впиваясь зубами в пирожное. – Конечно, возможно, что преступник состоит в сговоре с некромантом…

– О, проклятье! – вдруг воскликнул Томас, вскакивая на ноги и стряхивая крошки с пиджака. – Я обещал вернуться домой к полудню. Родители в панике, угрожают обратиться к Шарлотте и исключить меня из списка патрульных, если я не найду себе напарника.

– Не глупи, Том, – сказала Люси. – Возьми с собой хотя бы Анну. А если будешь упираться… я надеюсь, что тебя отстранят. – И она скорчила гримасу.

– А я надеюсь наткнуться на убийцу, – торжественно объявил Томас. – До сих пор жертвы не подозревали о том, что на них охотятся. Но я буду готов.

Раздались одобрительные возгласы, и Томас покраснел от смущения. Остальные, за исключением Корделии, тоже принялись собираться, они упаковывали книги Кристофера, болтали о том, кто и что будет читать, обменивались шуточками по поводу странных снов (например, в странном сне Мэтью были кентавр и велосипед). Несмотря на убийства и страх потерять Кортану, Корделия чувствовала себя счастливой. Дело было не только в том, что она любила Джеймса. Она любила и его друзей, и его семью, ей нравились их планы, она радовалась тому, что Люси стала ее сестрой. И сейчас, в этот миг, ей было бы стыдно за свое счастье, если бы не пустота в сердце, если бы не упрямый внутренний голос, который твердил, что рано или поздно все это кончится.

Мэтью уже открыл дверцу кареты, когда Джеймс окликнул его. Мэтью обернулся, но удивленное выражение его лица сразу же сменилось насмешливым: Джеймс выбежал из дома в перчатках, но забыл застегнуть длинное двубортное пальто и теперь безуспешно пытался справиться с пуговицами.

– Позволь мне, – сказал Мэтью, зубами сдернул перчатку с правой руки, сунул ее в карман и ловко принялся помогать Джеймсу. – С чего это ты бегаешь по улице полуодетым в такую погоду? Разве тебе не следует сейчас свернуться в кресле у огня рядом с Корделией и читать сочинение С. Лангнера «Сны, в которых я спасался от преследования, и существа, которые преследовали меня»?

– На мой взгляд, ценность этой книги весьма сомнительна, – хмыкнул Джеймс. – Мэт, вчера я по чистой случайности узнал, что ты переехал в отдельную квартиру. Почему ты мне ничего не сказал?

Мэтью, закончив застегивать пальто друга, виновато взглянул ему в лицо. Потом нервно провел рукой по растрепанным волосам, напомнившим Джеймсу лучи солнца.

– Идея жить отдельно возникла у меня уже давно, но я не думал, что все произойдет настолько внезапно. Это был порыв…

– И ссора с Шарлоттой не имеет никакого отношения к этому порыву?

– Может быть. – На лице Мэтью появилось настороженное выражение. – Кроме того, существовать под одной крышей с Чарльзом становится невыносимо. Всякий раз, когда он начинает трещать о предстоящей свадьбе, мне хочется его пристукнуть.

– Я очень ценю твою преданность, – улыбнулся Джеймс. – Конечно, насчет жилья – решать только тебе, но мне не нравится, что я не знаю, где ты живешь и как тебя найти.

– Я не хотел тебя беспокоить, – с несвойственным ему смущенным выражением пробормотал Мэтью.

– Что бы ты ни делал, это не причиняет мне ни малейшего беспокойства, – возразил Джеймс. – Нет, конечно, я неправ. Ты только и делаешь, что попадаешь в разные передряги… – Он усмехнулся. – Но это вовсе не означает, что я не хочу знать о твоей жизни. Я твой парабатай.

– Понимаю. Но я просто решил… знаешь, поскольку ты теперь женат, то я подумал, что тебе хочется проводить больше времени с Корделией. И, может быть, существует шанс, что ваш брак… станет настоящим.

В глазах Мэтью промелькнуло выражение боли, встревожившее Джеймса. Мэтью никогда не показывал, что ему больно. Джеймс подумал, что он, возможно, беспокоится об их дружбе, которая может пострадать. Боится, что они скоро отдалятся друг от друга.

– Мы с Корделией – просто друзья, – заявил он с уверенностью, которой вовсе не чувствовал. – Тебе известно, что я поклялся в верности мисс Блэкторн.

– Да она в подметки не годится Маргаритке… – начал Мэтью и смущенно смолк. – Прости… это не мое дело. Мне пора уходить, пока я не наговорил кучу глупостей.

Джеймс был ошеломлен, сам не зная почему – в конце концов, тогда, на свадьбе, Мэтью чуть не придушил Грейс. И, конечно, Джеймс не сердился на друга за неприязненное отношение к его возлюбленной: он понимал, что Мэтью просто волнуется за него, Джеймса, и готов убить любого, кто причиняет ему боль.

– Позволь мне поехать с тобой, – предложил Джеймс.

Мэтью покачал головой и взялся за дверцу кареты.

– Мне нужно побыть одному… собраться с мыслями, успокоиться…

– Не обязательно быть одному, чтобы успокоиться и собраться с мыслями, – тихо сказал Джеймс. – Все, чего я желаю тебе, друг мой – это чтобы ты любил себя так же, как я люблю тебя.

Мэтью вздохнул.

– А Корделия не будет возражать?

– Это она предложила мне поехать с тобой. Она тоже тебя любит, – сказал Джеймс и поднял голову. Солнце скрылось, и небо затянуло темными снеговыми тучами. Он не видел, как Мэтью закрыл глаза и сглотнул ком в горле.

Затем Мэтью опомнился, распахнул дверь кареты и жестом пригласил Джеймса забираться внутрь.

– Ну что ж, поехали, – усмехнулся он. – Если поспешим, успеем добраться до дома прежде, чем начнется снегопад.