Возвращаюсь к себе и выключаю свет, на всякий случай. Она вернётся в спальню, и тогда я сам с ней разберусь. Вот она могла бы меня попросить о помощи, уж я-то прекрасно умею заметать следы и подставлять людей так, чтобы не оставлять улик. А здесь что-то не вяжется. Зачем мазать лестницу маслом, оставлять пузырёк в спальне практически на самом видном месте и совершать преступление в тот же день, когда тебя обвиняют в избиении? Это нелогично и глупо. Вероятно, Мира не так умна, как мне бы хотелось, или её рассудок помутился из-за страха обнародования информации, которую может выложить Саммер. Я хочу знать, что тогда случилось? Что такое жуткое, практически подвигло её на убийство, скрывает Мира?

Замираю, услышав, как кто-то входит в комнату.

– Как ты могла? – Тихий голос Сиен доносится до меня, и я подхожу к двери, прислушиваясь к разговору.

– Что могла? Вызывала скорую, когда все, как идиотки визжали? Или не позволять трогать её, потому что мы не знали, какие повреждения у Саммер? – Недовольно отвечает Мира.

– Это ты. Всё подстроила ты, – зло шипит девушка.

– Господи, да ты рехнулась, Сиен? Оно мне надо? Да и я бы выбрала более изощрённый способ наказания, как и подобрала бы иное место, – усмехается Мира.

– Надо. Только тебе это и надо. Ты обещала мне, что вы помиритесь! Ты обещала, что прекратишь эту неизвестно откуда родившуюся войну! И ты сказала, что сегодня всё решится. Ты намазала лестницу маслом. Я его помню, аромат этот помню, он твой, ты его привезла из Парижа. Созданный по твоему списку, ты только мне его показывала, и вот оно пригодилось, да? А потом ты отправила сообщение Саммер и ожидала внизу! Ты всё подстроила, Мира! Сначала ты её ударила, а теперь, вообще, чуть калекой не оставила! Нет, даже не оправдывайся, я тебя знаю, Мира, и знаю, на что ты способна. Меня ты не обманешь. То же самое я видела в происшествии с Беатой.

– Я тебе говорила, что ударила её, потому что она начала меня шантажировать тем видео, на котором фигурировала и ты тоже. Мне плевать, веришь ты мне или нет. Но я рада, что кто-то это сделал, теперь хотя бы пару месяцев мне не придётся тратить свои деньги, чтобы рыскать и предотвращать слив разных видео. А масло я подарила ей, Саммер. О, не делай вид, что ты сильно расстроена, Сиен. Она это заслужила.

– Заслужила, да? А ты? Чего ты заслуживаешь за всё это? Она говорила, что ты её ударила из-за Рафаэля. Тебе мало одного Оливера, ты хочешь, чтобы все поклонялись тебе. Но здесь появился парень, которому ты неинтересна. Да и то, что ты приказала устроить в ту ночь и унизить его утром, прекрасно всё подтверждает. Он был с ней, но по чистой случайности пришёл к тебе, и вот что-то снова произошло. Не делай из меня дуру, Мира, я видела вас в бассейне. Но ты закричала через тридцать минут, если не больше. В кого ты превратилась? – С горечью громко шепчет Сиен.

– Я всегда была чудовищем, милая, ты должна была об этом знать. Поэтому ты пошла ко мне, когда узнала о том, что Саммер хочет сделать с Белчем. И это я его спасла. Я и тебя вытаскивала из дерьма, поэтому не надо теперь возводить себя в лик святых. Нет их, и никогда не было.

– Мне противно оттого, что я верила тебе и видела другую девушку. Ты мне как сестра была, и я тебе всё рассказывала, но ты никогда не была той, кого я выдумала. Мне противно находиться здесь рядом с тобой! Ты законченная сука, считающая, что всё сойдёт тебе с рук. Нет, в этот раз я этого не допущу, – угрожает Сиен.

– И что ты сделаешь? Начнёшь собирать улики против меня? Серьёзно? Ты ведёшь себя, как последняя идиотка, возомнившая себя экстрасенсом. Беги к своему Белчу, поплачься ему и заодно расскажи-ка о том, почему ты так боялась Беату, раз ничего не сделала, когда она освободила для тебя место.

Минутная пауза, а затем громкий хлопок, видимо, пощёчина.

– Сука, как же я тебя ненавижу, – слышу я последние слова Сиен перед тем, как она с грохотом закрывает за собой дверь.

– Спасибо, – тихо отвечает Мира.

Она направляется к себе, и тогда выхожу я, успевая перехватить дверь и войти вместе с ней.

Я достаточно слышал, чтобы убедиться в своих суждениях. Это она. Эта красивая дьяволица встала на тропу войны.

– Пошёл отсюда, – шипит Мира, зло сверкая глазами. Её щека красная, значит, это она получила. И меня это радует. Как бы я тоже хотел её ударить, чтобы дать понять, насколько она мне противна сейчас. Мне жаль Сиен, она слаба против них.

– Улики надо прятать лучше, – достаю из-за пояса джинсов пластиковый флакончик и швыряю в неё.

Мира переводит на него взгляд и шумно вздыхает.

– Всё вынюхиваешь? А чего вниз не спустился со своей находкой? Что же ты прятался, сидя на унитазе и спасая меня, раз такой праведник? – Её голос дрожит от едва сдерживаемого крика.

– Потому что я не собираюсь участвовать в этом дерьме. Совесть тебя сожрёт. Ты хоть понимаешь, что Саммер могла умереть? Это ты сделала, я полностью поддерживаю Сиен, ты дрянная тварь, желающая любым способом удержать власть, – с отвращением выплёвываю слова.

– Убирайся отсюда, плебей. Пошёл вон из моей спальни, – она подлетает ко мне, толкая в грудь. Перехватываю её руки и, разворачивая, заламываю за спиной. Мне так хочется причинить ей боль, чтобы она поняла – нельзя так. Я не желаю, чтобы она была вот такой стервой. Хочу оставить для себя хотя бы что-то, где живёт тот человек, которого я выдумал себе, как и Сиен.

– Когда-нибудь с тобой сделают то же самое. Появится девушка, у которой будет больше ума и хитрости, и ты окажешься в больнице или в психушке. Она убьёт тебя изнутри и унизит так, что ты сама пожелаешь смерти. Никогда преступления не остаются безнаказанными, даже с твоими деньгами. Всегда будет кто-то намного ужаснее, чем ты, Мира, – шиплю я ей на ухо и отталкиваю от себя, отчего девушка летит на пол, и, надеюсь, ей больно, когда она ударяется коленями. Её юбка поднимается, оголяя ягодицы, но мне настолько противно, что я хочу вразумить её. Мне от самого себя сейчас противно из-за того, что стою здесь, и мучительная пелена отчаяния заполняет мой разум, вызывая желание взвыть. Она так и сидит на коленях, а её плечи подрагивают.

– Зачем? – Шепчу я, мотая головой, чтобы не позволить себе большего. Подойти. Поднять. Увидеть хоть какой-то проблеск человечности во взгляде голубых глаз. Найти то, что сделало её такой сукой. Почему она? Почему меня так сильно заботит, что идеалов не бывает?

– Неужели, всё это дерьмо и власть настолько важны для тебя? Неужели, это стоит того, чтобы превращаться в животное? Мира, чёрт возьми, нельзя так! Я видел многое, но ты бы даже в моём мире стала страшным кошмаром для любого! – Не выдерживая, кричу, пока девушка поднимается и быстро, считая, что я не заметил, вытирает нос, но я не позволяю себе поддаться сочувствию. Да я даже не понимаю, что в её голове.

– Ты так трясёшься над своей шлюхой, плебей? – С гадкой улыбкой поворачивается, складывая руки на груди. – Не волнуйся, у неё только пара переломов или трещин, я не запомнила, и сотрясение. Саммер отвезут в клинику в Женеве, которую я оплачу, а затем отправят домой, чтобы она пришла в себя. Не бойся, Рафаэль, она скоро вернётся и, возможно, исполнит все твои желания.