– Слушай, ты достал! – воскликнул Снейдер. Наверное, больше всего ему сейчас хотелось затянуться косячком, но в багажном зале действовал строгий запрет на курение.

– Да, действительно, почему? – спросила и Сабина. Она и правда еще никогда не видела Снейдера в другой одежде.

Марк тоже с любопытством взглянул на него.

– Ну хорошо, – вздохнул Снейдер. – Может, вас это чему-то научит. Тем, что каждое утро не ломают голову перед платяным шкафом, умные люди, как я, облегчают себе жизнь.

– Мне нужно всего лишь выбрать между футболками с Шерлоком Холмсом, «Твин Пикс» или «Секретными материалами», – вставил Марк.

– Или Star Trek, – добавила Сабина.

– Star Wars, – исправил он ее.

– Видите – а мне не нужно! – Снейдер указал на него пальцем. – Каждый день человеческий мозг обрабатывает более девяноста гигабайтов информации – это данные почти десяти DVD. Раньше мы думали, что можем одновременно концентрироваться на девяти вещах. Сегодня знаем: как только их число превышает три, это сказывается на производительности мозга.

– То есть вы не владеете многозадачностью? – съязвила Сабина.

– Очень смешно, Немез! – Тут Снейдер указал на нее. – Способность к многозадачности – это иллюзия. Человеческий мозг – как и компьютер – может выполнять одновременно лишь пару задач. При этом концентрация переключается между отдельными действиями, что снижает производительность. Пока другие, как вы, занимаются ежедневным выбором аутфита, у меня остается больше ресурсов для действительно важных решений в жизни. – Он указал на багажную ленту. – Наш чемодан. Идемте!

Спустя десять минут они выбрались из сутолоки зала и стояли на улице перед выстроившимися в ряд такси. Снейдер махнул черному минивэну без опознавательных знаков такси, который тут же включил поворотник и подъехал к ним.

– От Мартинелли я только что узнал, что министр Ульрих Хирш с 16:30 будет в венском Доротеуме, – объяснил он. – Частная встреча. Он хочет приобрести на аукционе экспонат для своей виллы.

Черный минивэн, «мерседес» с тонированными стеклами, остановился перед ними, и из него вышел водитель. Он был молодой, светловолосый, свежевыбритый, в костюмных брюках, черной рубашке и белых подтяжках. По желанию Снейдера он не стал убирать чемоданчик Марка в багажник, а положил его на заднее сиденье.

– Оливейра, мой друг и коллега, предоставил служебный автомобиль в наше распоряжение, – объяснил Снейдер остальным, которые, как и Сабина, рассчитывали на то, что поедут на такси.

– У вас есть друзья? – сострила она.

– В австрийском ведомстве по охране конституции, а точнее, прямым распоряжением с самого верха из министерства внутренних дел, – с улыбкой добавил их молодой шофер. – Полагаю, вы гости из…

– Да, это мы, – перебил его Снейдер. – И избавьте нас от ненужных разговоров, за это вы получите от моей коллеги дополнительные чаевые. – Он указал на Сабину.

– Хорошо, спасибо. – Водитель посмотрел на них с удивлением. – Вы все из Нидерландов?

– Я же сказал, никаких разговоров!

– Ясно, ясно. Вы шеф! До конца дня машина в вашем распоряжении. Куда поедем?

– Сначала в Доротеум, – распорядился Снейдер.

– В какой филиал?

– Что? – Снейдер задумался. – Туда, где сегодня в 16:30 будет проходить аукцион.

– А, в главном здании.

Когда водитель, кивнув, сел в машину, Снейдер наклонился к Марку:

– Во время аукциона вы останетесь со своим оборудованием в машине. Подготовьте все во время поездки, чтобы я мог подложить министру жучок. Незаметный микрофон с передатчиком и крошечной батарейкой-источником питания, который можно прикрепить к ткани.

– Все ясно.

Затем они сели в машину и поехали.

Через тридцать пять минут они были у цели. Аукционный дом находился на Доротеергассе в центре Вены недалеко от собора Святого Стефана: многоэтажное серое старинное здание с большой входной аркой, слева и справа от которой на слабом ветру развевались красные флаги Доротеума.

Их шофер уехал на поиски парковочного места, тем временем Снейдер, Кржистоф и Сабина вошли в здание. Марк был занят в машине.

Боже мой, – подумала Сабина. Фойе с многочисленными мраморными колоннами, люстрами и большой лестницей выглядело роскошно, как на государственном приеме.

Пока Кржистоф говорил по телефону, Снейдер зарегистрировался, чтобы они могли участвовать в аукционе. Тем временем Сабина искала в Интернете фотографию министра. Наконец на странице Ведомства федерального канцлера она нашла актуальный снимок доктора Ульриха Хирша, федерального министра труда, социальной защиты, здравоохранения и защиты прав потребителей. Мужчине было почти семьдесят, но в черном костюме, с красным галстуком, венчиком седых волос и узкими очками в красной оправе он выглядел намного моложе, спортивнее и вообще производил исключительно приятное впечатление.

Наконец Снейдер подошел к ним и протянул Кржистофу и ей входные билеты.

– Сейчас начнется, мы зарегистрированы. – Сам он держал белую пластиковую карточку участника аукциона с номером 70. Затем сунул Кржистофу в руку скрученный каталог с описанием экспонатов, которые в этот день выставлялись на аукционе. – Позвони Мартинелли и попытайтесь выяснить, в чем заинтересован Хирш.

– Уже, – пробурчал Кржистоф, листая каталог. – Вот она! Картина маслом в человеческий рост. Называется «Чумная колонна». Какое уродство! Художница Мадлен Боман. Погибла несколько лет назад при трагических обстоятельствах на горе Каленберг недалеко от какой-то мельницы.

– Избавь меня от деталей. Когда очередь картины?

– Экспонат под номером пять.

– Тогда у нас не так много времени.

Сабина показала Снейдеру фотографию министра Хирша на своем телефоне.

– Вот как он выглядит.

Снейдер внимательно посмотрел на снимок, затем понизил голос:

– Мы бы его и без фотографии быстро нашли. – Он кивнул на вход.

В фойе вошел мужчина в элегантной тройке; у двух его сопровождающих был микрофон в ухе и бросающиеся в глаза широкие плечи.

– Кржистоф, ты ждешь перед входом в аукционный дом, – сказал Снейдер. – Немез, оставайтесь поблизости. Я пойду за Хиршем по пятам.

В вытянутом аукционном зале были высокие окна и потолок с замысловатой лепниной. В дальнем конце помещения во всю его ширину протянулся подиум, а в середине было расставлено около ста пятидесяти стульев для посетителей. Слева за компьютерными мониторами сидело несколько дам, которые, видимо, отвечали за финансовые вопросы, а с другой стороны – в два раза больше людей на телефонах: вероятно, работающие здесь маклеры, которые держали связь с покупателями. Стулья передвигали по паркету, люди покашливали, и вообще царила деловая суета.