Кржистоф сложил договор, запихнул его в задний карман брюк, провел ладонью по волосам и ухмыльнулся, обнажив свой сломанный резец. Затем поднял воротник кожаной куртки. – До скорого. – Он сунул пустой поднос под мышку и зашагал к двери-вертушке.

– Какой нахал, – вздохнула Сабина, после того как поляк скрылся в столовой.

– Да, но всегда оказывается на светлой стороне жизни, – констатировал Снейдер. – Но вы еще увидите, что касается прикрытия с тыла, поддержки или козыря в рукаве – называйте как хотите, – он многого стоит.

В этот момент зажужжал телефон Снейдера. Он открыл эсэмэс, пробежал глазами текст, затем посмотрел на часы.

– Билеты уже зарезервированы, – сообщил он ей. – Вылет из Франкфурта в 13 часов. Значит, у нас еще достаточно времени. – Он помассировал точку на виске. – В Вене мы займемся министерством здравоохранения. Об официальной встрече в австрийских ведомствах можем забыть, нам назначат аудиенцию самое раннее через три месяца. Тут у нас даже с особыми полномочиями от ван Нистельроя нет шансов.

– Что же мы тогда будем делать? – спросила Сабина с недобрым предчувствием. – И кто четвертый полетит с нами?

Снейдер посмотрел на Сабину:

– Нам нужен по-настоящему толковый техник, который сумеет провести операцию по прослушке.

– Вы хотите организовать прослушку министра? – вырвалось у Сабины.

– Обложить его жучками и организовать прослушку, – уточнил Снейдер. – Пока что он не исчез бесследно, поэтому, возможно, не входит в число потенциальных жертв Магдалены Энгельман. Но сообщники Энгельман – а сейчас я абсолютно уверен, что их несколько, – могут связаться с ним или, по крайней мере, быть поблизости. Поэтому мы должны выяснить, насколько сильно он вовлечен в те события в бруггтальском монастыре. И этой информацией он точно не будет делиться добровольно, только потому, что мы такие симпатичные.

– О-о-о-о, – простонала Сабина, только что осознав, во что они ввязываются.

– Итак! – поторопил Снейдер. – Кто подошел бы? Специалисты ИТ-отдела, с которыми мы до сих пор работали, впечатлили меня, скорее, своей медлительностью и глупостью.

Сабина и Тина переглянулись.

– Марк Крюгер! – в один голос сказали они.

Снейдер поднял руки в защитном жесте.

– Стоп! Мне нужен в команде тот, кто чертовски хорош, а не чертовски хорошо выглядит.

– Не так уж и хорошо он выглядит, – пробурчала Тина.

– К тому же в отделе мобильной криминалистики он лучший, кого мы знаем, – добавила Сабина. В деле «Смертельный хоровод», когда Снейдера отстранили от работы и БКА потеряло столько хороших коллег, она обращалась за помощью к Марку Крюгеру. – Марк исключительно умен и гениален как компьютерщик. Настоящий «фрик», который просто расцветает на работе… – Она чуть было не сказала «Прямо как вы!», но вовремя остановилась. – К тому же, я думаю, у него не будет проблем с нашими так называемыми особыми полномочиями, – добавила она, нарисовав пальцами в воздухе кавычки.

Снейдер смерил их взглядом, бросил косяк в пепельницу и застегнул пиджак.

– Хорошо, я взгляну на этого парня. Если он действительно так хорош, как вы утверждаете, то Крюгер в команде.

Марк Крюгер сидел в смотровой комнате для допросов 1А и глядел через стеклянную стену.

В ярко освещенной комнате торчал мелкий мошенник с дредами, который торговал марихуаной и кокаином. Дырявые пятнистые камуфляжные штаны с боковыми карманами, черная футболка с хеви-метал-группой Motörhead, множество цепей и кожаных браслетов на татуированных руках и качающийся резец в кровящем рту. Он едва не выбил его себе сам, когда со всей силы ударился головой о край стола, – но, к счастью, Марк снимал эту сцену с самого начала, иначе из-за обвинения в полицейском насилии их взял бы в оборот даже самый паршивый защитник.

Оперативная группа следила за этим типом три дня и наконец задержала его сегодня утром. Парня допрашивали уже два часа, но он не сознавался, что вчера вечером в Висбадене на Блюхерплац встречался с мужчиной в темном капюшоне, которого подозревали в том, что у него в Гессене пять плантаций наркотиков. К сожалению, они больше ничего не знали о том мужчине в капюшоне, который быстро ушел и скрылся от оперативников, – но, по крайней мере, у них был Mister Motörhead, который, однако, предпочитал выбить себе зуб, чем говорить с ними.

Следователи БКА только что покинули комнату для допросов и вышли в смотровую.

– Боже, какой говнюк, – выругался один и швырнул папку на пульт, за которым сидел Марк. – Он просто отказывается говорить.

– Вместо этого залил нам все кровью, – буркнул другой. – Сделаем перерыв. Позовите пока санитара, чтобы тот обработал рану. Но смотрите, чтобы этот тип его не укусил. – Он раздраженно опустился на стул.

– Санитар придет через пять минут, – подтвердил коллега, который как раз говорил по телефону.

Марк покрутил ручку между пальцев.

– У меня есть идея. Можно поговорить с этим типом?

Следователи взглянули на него.

– Какая идея?

– Увидите.

Один из коллег пожал плечами.

– Пожалуйста. Попытай удачу. У тебя есть пять минут, пока не придет санитар. Но не выключай камеру – вдруг он надумает выбить себе еще один зуб!

Марк расстегнул и снял рубашку. Под ней оказалась черная застиранная футболка с «Секретными материалами». Хотя «Секретные материалы» не имели никакого отношения к Motörhead, но тем не менее они оба были фриками – и вероятно, с ним у этого типа было больше общего, чем со свежевыбритыми и расфранченными следователями БКА в костюмах, галстуках и очках в стальной оправе.

Марк схватил две плоские круглые жестяные коробки с наклейкой «Видеоматериал», которые лежали рядом с монитором, и, напевая мелодию из «Секретных материалов», вошел в комнату для допросов.

Парень взглянул на него и тыльной стороной ладони вытер окровавленные губы.

– Еще один мудак, который попытается надавить на меня. Но я не был на Блюхерплац! И никогда не встречался с парнем в капюшоне! Это никак не дойдет до вас, идиотов?

Марк невозмутимо сел за стол и разложил перед собой коробки с видеолентами.

– Верно, тебя вчера не было на Блюхерплац, Лемми.

– Меня зовут не Лемми.

Марк скользнул взглядом по футболке с Motörhead.

– Послушай, Лемми. Ты можешь идти. Управление по контролю за оборотом наркотиков закончило с тобой.

– О’кей. – Тип ухмыльнулся, показав зубы в крови, и самоуверенно потянулся. – А что это вас вдруг переклинило? Обосрались, потому что выбили мне зуб?

Марк помотал головой, затем почесал золотистую трехдневную щетину.