Качаю головой. Ничего не хочу слышать сейчас. Кажется, все рухнет, если прислушаюсь к нему. Реальность вернется. Постучит непрошенная. Придавит тишиной оглушающей.

Руки путаются в непонятных застежках мужских брюк. Злюсь. Нервничаю. Срываюсь.

Отодвинуться нужно. Отпустить. Но я только сильнее вжимаюсь.

Напряжение искрится. Пронзает подобно удару тока, когда он сдается, впиваясь своими губами в мой рот. Терзая его безжалостно.

Скользит пальцами по телу. Разгоняя электрические импульсы. Будоража кровь.

Закрываю глаза беспомощно. Хочу. Разве можно так хотеть? До искр. До яркого пламени.

— Мне… это… нужно, — всхлипываю совсем не то, о чем думаю. И тут же понимаю, что это правда. Не желание. Не страсть владеет мной. Нужда. Необъяснимая потребность быть с ним. Сейчас.

Отстраняется. А меня трясет. Рвет на части. Не выживу. Я только за него и держусь. Только он не дает скатиться в ту приглашающую черную пустоту, из которой сам же и вытащил.

Движение. Жарко от этих рук. От судорожных придыханий. От скользящих прикосновений. От вырывающегося стона с моим именем на устах.

Прикосновение обнаженной кожи к коже. Растворяюсь в нем. Плавлюсь в его тепле. Мало. Как же бесконечно, отчаянно мало. Его пальцы не то, что мне нужно во мне. Тянусь руками к противному ремню. Перехватывает руки. Отводит.

Издевательство чистой воды. Все эти его жадные прикосновения. Бесконечные неспешные ласки, затмевающие разум.

Захлебываюсь от нового вскрика. Выгибаюсь от чудовищного желания. Боже. Как же много нас разделяет. А он…

Хнычу, когда очередная попытка стянуть мешающие мне штаны, вновь пресекается…

— Убью, — выплевываю отчаянно, когда каждая клеточка взрывается неожиданной разрядкой.

Не этого я хочу! Не этого!

И легкий смех в ответ на мои жалкие попискивания. И новые дразнящие ласки. Неумолимые. Безжалостные. Доводящие до исступления. Сводящие тело в приятной судороге.

Одно резкое движение. Наполнение. Несколько мощных волн. Быстрых толчков. И невыносимое наслаждение смыло меня подобно цунами.

Мужчина напрягся. Задвигался резче, ярче. Под аккомпанемент влажных шлепков.

Забилась разгоряченной обессиленной птицей в долгом непрекращающемся оргазме. Он дернулся еще несколько раз, доводя меня до очередной грани и излился, наполнив в последний раз, даря мне небо в алмазах.

Поцелуй в макушку. Выдох с сожалением:

— Я собирался тебя только разбудить.

Протестующий стон с моих губ. Захныкала от неизбежности. Просыпаться сейчас, когда тело разомлело от ласки и возвращаться в горькие реалии жизни наполненной одиночеством и болью не хотелось. Хоть минуточку еще рядом с ним. В его объятьях.

К горлу подкатил ком рыданий. По щеке проложила дорогу слезинка.

Дернулась и села, широко распахивая глаза. Пустая темная комната встретила шуршащей тишиной, наполненной писком и затхлой сыростью.

— Та-Нья? — в темно-сером проеме зияла фигура Ро-Мера. — Пора уходить.

Я не спрашивала ни о чем. Молча следовала за безмолвным проводником. Укоризненный взгляд, которого свербел между лопатками все то время, что я одевалась. Машинально. Бездумно. Вся во власти горечи и боли.

На негнущихся ногах вышла во двор, где уже ждал оседланный харбб. Руки Ро-Мера на талии. Широкая грудь, к которой прижимается моя спина. Тепло. Спокойно. Сердце сжалось от навалившейся на плечи тяжести, когда окинула взглядом спящий дворец. Я даже не простилась. Ни с кем…

Отвернулась, сосредоточившись на дороге, отгоняя тяжелые мысли. Га-Лла, Ша-Кир, Эл-Дин. Все те, кто стал мне близок и дорог в этом мире. Отрешенно прикрыла глаза. Совершенно пустая внутри.

И лишь когда мы минули какую-то невидимую черту, встрепенулась, ощутив неожиданную легкость, чуть разогнавшую опустошенность. Странно раньше такого не было.

— Барьер, — пояснил, тщательно следящий за мной Ро-Мер. — Теперь все будет хорошо.

— Никогда уже ничего не будет хорошо, — качнула головой упрямо.

— Почему?

— Все мертвы…Девушки и…, - запнулась не в силах продолжать.

— Радость моя, девушки живы.

— И Га-Лла? — искорка надежды в груди. Может, не все еще потеряно.

— Все не-йри, — подтвердил Ро-Мер.

Теплая снисходительность во взгляде. Не похоже, что это ложь.

— Приедет чуть позже, ей пришлось задержаться.… Разве Ша-Кир не сказал?

— Кто? — переспросила, хлопая ресницами.

— Ша-Кир… Он же приходил разбудить тебя.

Дернулась, вырываясь из удерживающих рук. Первым порывом было бежать обратно. Проверить, убедиться. Вернуть свой сон. Свое наваждение.

Ведь, ни словом не обмолвился. Не сказал. Не…

В голове клубилось масса вопросов, но задавать их и слышать ответы, было выше моих сил. В душе же бурлит ураган выматывающих чувств. Они накатывают на мой маленький островок спокойствия неудержимыми волнами, оставляя после себя разрушение и опустошенность.

— Стукну чем-нибудь тяжелым, чтобы больше сомнений не было, — бурчу бессильно, прикрыв ресницы.

Чего сейчас больше в моей душе? Радости? Злости? Не разобрать. Готова целовать и бить одновременно. Только бы выплеснуть все комом собравшееся в груди.

Идиотский смех срывается с уст. Перетекает в судорожные рыдания. Испуганный хрип и дерганье харрба.

Вцепилась в камзол успокаивающе поглаживающего меня Ро-Мера. Мерное биение чужого сердца, укачивающие объятия. Воздух, наполненный утренней свежестью и ароматом безопасности…

— Поспи. Мы только через пару часов доберемся до магрона, — шепчет не готовый к женской истерики мужчина, заботливо кутая в плащ.

Закрываю глаза.

— Буду любить только тебя, — шепчу, цепляясь мыслями за единственное, что заставляет жить — маленький комочек во мне. Я найду тебе безопасный дом. Окружу заботой и любовью. К черту этих мужчин. Хотя я откуда-то знаю, что ты один из них. Все смешалось в голове. Устала я. От всей этой неразберихи устала.

В следующий раз я открыла глаза, когда мы устраивались в магроне.

— Тебе нужно поесть, — напомнил Ро-Мер, протягивая полную еды тарелку.

Устало прикрыла глаза, никак не отреагировав на это замечание. Есть не хотелось.

Магрон тронулся, оставляя позади себя столицу и дворец. Под мерный стук колес я вновь заснула. Во сне я вновь летала карасом. Кружила над выбегающими из дворца людьми, молясь о том, чтобы увидеть всего двоих. Но не находила их среди разряженных нейров. А потом дворец взлетел на воздух, сотрясаемый взрывом… Встать не вышло: чья-то рука обнимала меня за талию и не желала отпускать.

Подскочила на кровати, просыпаясь с горьким криком на устах.

— Тише, все хорошо, — успокаивая, укачивал меня в объятиях Ро-Мер.

— Они… Он…, - запинаясь, не могла я выговорить ни слово.

— С ним все хорошо, — поглаживая мои волосы, шептал самир и его обеспокоенный взгляд согревал меня вернее, чем обжигающе-горячие объятия.

Большой сильный медведь, обнимающий любимую игрушку. Бережно. Крепко. Заботливо.

Весь оставшийся путь я провела в его объятиях. Безвольная, безжизненная, уставшая. А ночью снова летала карасом, разглядывая выжженные руины.

Второй день мы провели на харрбе, а утром третьего дня въехали на территорию заброшенного поместья.

Пустого, как моя