— Значит, никогда и ни у кого? Особенно у сильных мира сего, да? — продолжила цитату Мара.

— Именно, — Олег почувствовал, как внутри просыпается ярость. — А пока мне нужно имя!

Олег смотрел на дочь Мораны, прямо в ее серые глаза, кажущиеся совершенно обычными, человеческими…

— Назови мне его имя! — повторил почтарь вслух, напоминая себе, что перед ним совсем не человек.

— Имя? — усмехнулась Мара и, слегка откинув голову, улыбнулась. В этот момент Олег всем своим естеством ощутил, насколько же ее юный внешний вид отличается от ее же опытного сознания, прожившего уже многие десятилетия, а то и века. — Имя не имеет никакого значения. А вот то, из какого он рода, могло бы многое тебе сказать.

Сейчас с Олегом разговаривала настоящая дочь богини — умная, расчетливая и при этом спокойная. Она многое знает, понимал почтарь, и ему сейчас важно использовать это на полную.

— Хорошо, — вежливо кивнул он, решив про себя, что спорить сейчас нет никакого смысла и стоит выслушать то, что ему хотят сказать. — Так из какого же рода тот таинственный человек, который уговорил тебя пересечь Волгу?

— Владимировичи, — Мара не стала темнить, а ответила сразу.

«Она же говорит про потомков Владимира Темного, сына Святослава! — как-то сразу поняла Настя. Девочка по-прежнему не могла пошевелиться, но это не помешало ей ощутить обжигающую волну, нахлынувшую на ее тело. — Мал, основатель нашего рода, убил Игоря, сына Вещего Хельги. Владимир же, незаконнорождённый внук того же самого Игоря, попытался пойти против братьев, но был разбит и изгнан из рода Рюриковичей. Как странно распорядилась судьба — наш род продолжил служить настоящим князьям, чтобы искупить вину, а эти… Выжили, собрали силу и теперь готовы на все, чтобы отомстить!»

У Олега же в отличие от маленькой ведуньи откровение Мары не вызвало столь бурной реакции. Он, конечно же, имел представление об истории, причем весьма широкое, но вот в детали противостояния княжеских кланов никогда не вдавался. О Владимировичах он помнил лишь то, что это был один из родов, впавших в немилость и, как это обычно бывает, вырезанных на корню… Впрочем, как оказалось, не до конца. Вот только это хоть и странный факт — обычно князья не оставляли своих врагов в живых — но не настолько, чтобы уделять ему столько внимания.

— Вижу, ты не до конца осознаешь всю глубину вопроса, — вновь усмехнулась Мара, тряхнув головой точь-в-точь как Настя, только вместо косы она откинула от лица непослушную густую прядь. — А вот твою маленькую подружку прямо-таки разрывает от желания просветить тебя. Дать ей слово?

— Я думаю, пора уже полностью освободить ее и Хотена, — ровным голосом сказал Олег, не поддаваясь на насмешливый тон Мары. — Мы с тобой уже выяснили отношения и не собираемся сражаться, так что нет больше смысла держать их без движения.

— Ты прав, — неожиданно легко согласилась дочь Мораны, которая, похоже, ни капли не сомневалась в своих силах на случай, если что-то пойдет не так.

Она лишь слегка пошевелила рукой, и Настя с Хотеном вновь обрели способность двигаться. Сотник по инерции вонзил в деревянный пол свой меч, направленный до этого в Мару, и выругался. А маленькая ведунья, подскочив к Олегу и словно бы загородив его от с интересом наблюдающей за ней дочери Мораны, крепко его обняла. Злыдень подери, да она же думала, что его потеряла, потом снова обрела — так неужели нельзя потратить пару секунд на то, чтобы показать ему свои чувства! И строгий почтарь, не забывая при этом внимательно следить за Марой, тоже обнял девочку и прижал к себе.

— Хотен, все в порядке! — Олег посмотрел на сотника, который уже вытащил из крепкой доски свое оружие, и поспешил успокоить его.

К чести Хотена, он тут же убрал меч в ножны, хотя на Мару при этом посмотрел недвусмысленно — как на любую навью тварь, с которой нужно держать ухо востро.

— Я слышал ваш разговор, — сказал он. — Не буду мешать, но знай, Олег, что я с тобой и всегда наготове.

— Спасибо, Хотен, — почтарь искренне поблагодарил сотника и мягко отстранил Настю, посмотрев ей в глаза. — Рассказывай. Что она имеет в виду?

Мара, вздохнув, одним движением оказалась на гостевом диване в кабинете сотника, расположилась на нем, скрестив ноги и прищурившись, и принялась наблюдать за своими недавними противниками.

— Да как же! — Настя тем временем округлила глаза, отходя в центр комнаты и обильно жестикулируя. — Владимировичи — это же потомки того самого князя, который пошел против Ярополка! Того самого, что решил изгнать старых богов и заменить их одним новым, которому поклоняются латиняне!

— Князь Владимир? — неожиданно оживился Хотен. — Тот самый, что поначалу был ярым сторонником этих самых богов и даже хотел возвести капища прямо в центре столицы?

— Да! — с жаром воскликнула Настя, повернувшись к нему. — Вот только так было в самом начале, а потом он решил захватить власть, убив родного брата и заняв вместо него престол! И потом уже приняться за богов! Он многих тогда привлек на свою сторону, даже… — тут девочка смутилась и покраснела, а потом мысленно махнула рукой, понимая, что постоянно стесняться истории своей семьи она не сможет. Да и не должна. — Как ты понимаешь, род Маловых был обижен на Рюриковичей в то время, и наши предки тоже хотели присоединиться к Владимиру. Были даже споры внутри семьи… Часть была за, часть против, но в итоге все решил голос первого деда. Он сказал, что не уберег своего сына Мала, и не даст своим потомкам еще раз нарушить данную князю клятву верности. В итоге мы остались в стороне, Владимир же был разбит Ярополком при помощи Олега и других братьев.

— А что потом? — мягко спросил почтарь, понимая, что Насте не так уж и просто обсуждать эту историю, оказавшуюся такой похожей на историю семьи самой девочки.

— Владимира и других судили, — голос маленькой ведуньи дрогнул. — Его заставили отречься от княжеского рода и отправили в ссылку.

«Ну вот, — подумал Олег. — Отречься от рода — это фактически и есть то самое уничтожение под корень, о котором я думал. Нельзя использовать семейную силу, невозможно завести наследников… Наверно, даже смерть была бы милосерднее. Впрочем, судя по всему, тот Владимир смог найти выход, раз один из его потомков, которого по идее и быть не должно, сейчас устраивает нам такие неприятности».