— Пригодиться может. Ладно, уговорил, пойдем.

Весь следующий день прошел в ожидании. Алексей несколько раз наведался через улицу к посольскому дому, но ему неизменно отвечали, что господина Аркудия нет. Наконец привратник, не выдержав, пообещал надоедливому парню передать посланнику Ватикана, где его можно найти. Мол, вот вернется господин Аркудий из Кремля и сам за ним пошлет.

Демид тоже маялся дома. На Торг он не пошел из опасения, что Алексей уйдет без него, и весь день что-то делал по хозяйству. Расчистив дорожки вокруг дома от снега, вычистив и вымыв чугунки и плошки, уселся поближе к окну, латать рубаху.

— Жениться тебе надо, Малой, тогда будет кому портки с рубахами зашивать, — зевая, сказал молодой человек, который валялся на лавке, пользуясь случаем, чтобы отоспаться.

— Дык вот, собираюсь после Великого поста.

— Да ну! — удивленный Алексей даже сел. — Так ты, значит, решил распрощаться с вольной жизнью? А как же купчихи да боярыни без твоих ласок? Ведь, зачахнут же. Или одно другому не мешает?

— Скажешь тоже! — обиделся Малой. — Нешто, я буду от жены гулять?! Грех это, да и к чему тогда жениться, коли на стороне шастать. Пора остепениться уж. Девица пригожая приглянулась, да и я ей мил. Не здесь, правда, в Суздале. Я летом там коробейничал. А оно и к лучшему. Дурно в Москве-то, суетливо да муторно как-то. Так что, деньжат поднакоплю, чтобы домишко с лавкой купить, и оженюсь.

— Ну, и правильно! — согласился Алексей. — Нечего в чужих постелях греться. И из Москвы уезжай, не спокойно здесь, и в ближайшее время покоя не предвидеться.

— А ты почем знаешь? — насторожился Демид. — Али слышно что, нехорошее.

— А, что тут слышать? — отмахнулся молодой человек, понимая, что ничего конкретного он не скажет, даже если бы захотел. — Поляки, да немцы всякие на Москву как на кусок пирога облизываются, а бояре уж тот пирог делят, между собой дерутся, кому больше достанется. Уезжай, Малой, подальше из Москвы и дом свой продай, чтобы назад не тянуло.

— Да… — почесал голову Демид, — вот и я тоже думаю.

Посыльный от Петра Аркудия пришел ближе к вечеру и сказал, что, мол, господин посланник все сделал как надо, обо всем договорился. Нынче ночью надо быть готовым и ждать человека, который проводит в Кремль.

Спать не ложились. Заранее приготовив факела и оружие, напряжено сидели на лавке, вслушиваясь в перекличку стрельцов на башнях Кремля. Алексей старался не думать, что может их ожидать в подземелье и пытался подремать, но за день выспался, да и нервное напряжение не давало уснуть.

Посыльный пришел, когда уже перевалило за полночь, и велел идти к Посольскому приказу.

Петр Аркудий уже ждал, нетерпеливо переминаясь. Его сопровождали двое вооруженных до зубов поляков, которые с опаской покосились на Алексея. Увеличение количества «сопровождающих лиц» молодого человека не порадовало. Судя по хмурым взглядам, которые господин Аркудий бросал на Демида, ему это тоже не нравилось, но он промолчал и двинулся в обход дворца, минуя парадное крыльцо.

— Задал ты мне задачу, — бросил через плечо посланник Ватикана. — Золотая Палата — царицына и находится в женской половине Кремля. Попасть туда не так-то просто. Это стоило мне немалых денег.

— А я тут при чем? — возмутился Алексей. — Я что ли там вход в подземелье делал? А если денег жалко, так я могу отдать половину.

Аркудий только фыркнул и махнул рукой — он сегодня был явно не в настроении. То ли, и правда, добиться посещения царицыной палаты было нелегко, то ли банально боялся.

Ночью кремлевский двор был пуст, лишь два стрельца топтались в арке входа и зевали так заразительно, что Алексею неудержимо захотелось их поддержать. Из боковой двери вынырнул небольшой человечек, судя по высокой шапке и богатой одежде, боярин или думный дьяк. Небрежно кивнув головой в ответ на приветствие, он проворчал:

— Служивым-то тоже надо денег дать, чтобы языком не трепали, а то растрезвонят на всю Москву.

Молодой человек поймал выразительный взгляд Аркудия и выдал стрельцам по пригоршни серебра.

В пустынных коридорах с низкими сводчатыми потолками шаги грохотали так, что, казалось, их слышно на другом конце города. Алексей старался ступать тише, вздрагивал и оглядывался, опасаясь, что на шум сбежится вся дворцовая стража. Но шедший впереди боярин не осторожничал, видимо, чувствовал себя как дома. Открыв тяжелую двухстворчатую дверь, он кивнул в проем и строго сказал:

— Любуйтесь, только не долго. Чтобы к утру вас здесь не было. А то я в пыточную не желаю, скажу — сами пробрались.

Получив увесистый мешочек с деньгами, он не оглядываясь, засеменил по коридору. К облегчению Алексея, поляки в палату не пошли, а остались караулить у двери. Предусмотрительно зажженные факела осветили просторное помещение со сводчатым потолком.

— Господи, святый Боже! Лепота-то какая! — раздался сзади восторженный голос Малого, который до этого, против своего обыкновения, молчал. Наверное, робел, смущенный тем, что идет в покои самой царицы. — Только я бы в таком золоченом ларце жить не смог. Тут и ума лишиться можно.

Стены и потолок палаты были расписаны фресками по золотому фону. Со всех сторон смотрели лики святых, цариц в пышных византийских одеяниях, диковинных зверей и птиц. «Да уж, — подумал Алексей, такая красота не столько радует, сколько подавляет».

— Мы, что, сюда картинками любоваться пришли? — раздражено спросил Аркудий. — Показывай, давай, потайную дверцу, а то времени у нас мало.

Он пришел в возбужденное состояние и едва не подпрыгивал от нетерпения.

— Сейчас… — пробормотал Алексей и закрутил головой в поисках семиглавого Сатаны, о котором говорил отец Сергий.

Странное многоголовое существо обнаружилось справа от входа. Над ним, действительно, возвышалась фигура с копьем и светильником. Алексей подошел к стене, провел рукой по фреске и нажал на слегка выступающее изображение светильника. Раздался скрежет, и часть стены с семиглавой тварью, повернувшись, открыла проход. «Посетители» замерли перед уходящей в темноту лестницей. Молодой человек почувствовал, как похолодело в животе, и глубоко вдохнул, стараясь справиться с накатившим страхом — из темноты несло запахом плесени и опасности. Почуяв недоброе, зашевелился проснувшийся зверь. Алексей, ощутил, как где-то в глубине его сущности зарождается угрожающее рычание, сжал зубы и прикрыл глаза. Успокоив зверя, вспомнил о подарке колдуна, достал из шапки оберег и повесил на шею поверх жупана. На вопросительный взгляд Малова ответил:

— Береженого Бог бережет. Лишним не будет.

— Алексей, — неожиданно громко прозвучавший голос Аркудия заставил вздрогнуть, — этот человек тоже с нами идет? Кто такой? Он надежен?

— Это Демид по прозванию Малой. Он — мой друг и он надежен. Еще вопросы будут? — Алексея уже начал раздражать этот снисходительно недовольный тон.