– Первого попавшегося красавчика, – поправляется Тара.

– То-то же, – говорю я.

Мы просидели еще час, выкурили две пачки сигарет, выпили еще по паре бокалов. Я отправила Бену сотню сообщений, которые были полны ненависти и переживаний. В конце концов мы вдоволь наговорились, друзья сделали вид, будто никто и не должен был прийти, и все разъехались кто куда. Больше всего были счастливы Тайлер с Дианой. Ведь теперь им нет никакого смысла скрываться и притворяться.

Я села в машину и уже направлялась в сторону дома, как вдруг подумала, что хочу дождаться этого необязательного подонка и высказать ему все в лицо, как только он появится у себя дома. Я развернула машину и направилась к нему, представляя, как он заявится домой, немного пьяный и с виноватыми глазами. Мне его стало даже немного жалко. Но сегодня мне жалко больше себя. Я не хочу ночевать одна. И искренне надеюсь, что, если он вернется хотя бы под утро, то, обнаружив меня в своей постели, сгорит от стыда и жестоко заплатит за сегодняшнее предательство. Как ему расплатиться, я еще не придумала, но на пощаду ему точно не стоит рассчитывать.

На этот раз без труда запарковала машину в подземном гараже его дома и оттуда добралась на лифте до его этажа. Хотела было закурить, но, вовремя вспомнив про пожарную сигнализацию в лифте, нашла в сумке персиковую жвачку и засунула в рот сразу две пластинки.

Я вышла на этаже его квартиры и только с третьей попытки попала ключом в замок. Нет, я была трезва в принципе, но никак не могла запомнить, что замки в его входной двери установлены наоборот. Я провернула ключ, и с первого же оборота дверь открылась. Странно. Выходит, дверь была не заперта?

Попав в квартиру, я увидела, что в одной из спален горит свет. В ней же играла какая-то фоновая музыка. Плохие мысли, словно пули, пронзали мою голову. Одна была хуже другой, но как у всякой женщины, крутились они вокруг того, что в спальне я увижу с ним кого-то еще. Надеюсь, что найду его сейчас одного спящего. А что, если…

Я не успела додумать мысль, как зашла в комнату, и то, что предстало перед моим взором, было гораздо хуже, чем все то, о чем я успела подумать. Посередине комнаты Бен сидел на стуле. Со связанными за спиной руками, замотанными липкой лентой. Его лицо было разбито, и с губ прямо на разодранную рубашку капала кровь. Но он был жив и в сознании.

Он посмотрел на меня, одними губами сказал «Прости», и, прежде чем я смогла понять что-то, услышала за спиной шорох, а затем почувствовала удар в голову каким-то твердым предметом.

Когда я очнулась, то не сразу сообразила, где я нахожусь. Но острая боль, пронзившая мой затылок, быстро вернула мои воспоминания о том, что я увидела, перед тем как отключилась. Я сидела в ванне и попыталась встать, но голова закружилась, и кто-то толкнул меня в нее обратно. Затем он включил душ и полил мне на лицо из него. Я закрывалась руками, но это слабо помогало. Наконец он прекратил поливать меня водой и кинул мне полотенце.

– Вытрись, – произнес он.

Я дрожащими руками начала вытирать лицо и волосы и наконец смогла открыть глаза. Я могу ошибаться, но, кажется, это был один из тех верзил, что я вырубила в подворотне на первом свидании с Беном.

– Смотри, сегодня без выкрутасов, – это точно был он.

– Что случилось? Где Бен? – спросила я.

– Они беседуют с мистером Гоннети.

– Почему он в крови?

– Не волнуйся, они скоро закончат, – сказал он, облокотившись на стену.

Дверь в ванную была закрыта, и я ничего не могла услышать. Но судя по тону охранника и по состоянию Бена, исход предопределен. Свидетели им не нужны, значит, и со мной они тоже покончат. Так, Ким, думай. На кону твоя жизнь. И жизнь Бена…

Моей сумки тут нет, а в ней спрей и маленький пистолет, которые бы мне сейчас ох как пригодились. В самой ванной комнате кроме маникюрных ножниц других острых предметов я не видела. Попробовать удушить такого здоровяка у меня точно не выйдет. У него еще к тому же кобура с пистолетом на плече висит. А на пистолете вроде глушитель. Теперь мне точно стало ясно, что хорошего исхода сегодня не будет.

Когда у тебя нет никакого оружия, единственное, чем ты можешь воспользоваться – это своим мозгом. И мой мозг подсказал мне воспользоваться тем, чем я награждена природой.

– Послушай, мне очень холодно, – сказала я и принялась стучать зубами.

– И дальше что? Чаю, может, хочешь? – сказал он, цокнув языком.

– Нет. Просто мне нужно переодеться во что-то сухое. Одежда вся промокла.

– И?

– Ты можешь отвернуться? – спросила я.

– Еще чего. Переодевайся, если хочешь. Только за шмотками я не пойду.

– Хотя бы дай еще одно полотенце и не пялься.

– А ты, сука, заткнись и не командуй! Или, может, тебе еще разок вмазать? – сказал он и швырнул мне еще одно полотенце.

– Не надо, – сказала я и встала.

Голова немного кружилась, я перелезла через край ванны и села на него. Сначала я сняла куртку и бросила ее на пол. Туда же отправилась и черная кофта с высоким горлом, лифчика на мне не было, и ожидаемый эффект был достигнут. Он пялился на меня словно бабуин и мерзко причмокивал. Я не останавливалась и сняла мокрые джинсы, а затем, решив, что терять уже нечего, сняла и трусики. Отодвинула ногой все эти мокрые вещи и собиралась закутываться в полотенце, как вдруг охранник подошел ко мне и взял меня за лицо.

– Грех такой красотке задаром пропадать, – сказал он. – А ну-ка встань!

– Зачем? – спросила я и вся сжалась.

– Не бойся. Будет не больно. Во всяком случае, пока, – сказал он и вырвал полотенце у меня из рук.

– Пожалуйста, не надо. Умоляю, – запричитала я и схватила его за плечи.

– Еще как надо, – сказал он, сжал мое лицо и потянулся своими мерзкими губами к моей шее.

В этот момент, когда он прикрыл глаза, я поймала его врасплох, и, схватив за куртку, изо всех сил ударила его коленкой в пах, притянув его к себе. Раз, другой, третий, подряд. Он тут же охнул, согнулся пополам и вцепился руками в источник дикой боли. Не теряя ни секунды, я вырвала пистолет из его кобуры, передернула затвор, выронив патрон на пол, и приставила глушитель к его голове.

– Сколько в квартире еще людей?

– Ах ты сука, тебе пипец, – захрипел он.

– Говори, мразь! Или получишь пулю, – сказала я и прищурилась. – Мне тебя убить проще, чем высморкаться, кретин.

– Там только Гоннети и все. Твоему дружку конец. И тебе тоже.

– Ой, серьезно? – спросила я, изобразив эдакое девчачье удивление.

– Еще как, ты даже не сможешь выстре… – не дав ему закончить, я перехватила оружие двумя руками и потянула спуск дважды, как когда-то меня учил инструктор в тире. Одна пуля попала в лицо, другая в лоб. Облако кровавых брызг из его головы осело на стене. Я уставилась на то, как кровь разливается в лужицу на мраморном полу ванной. В любой другой раз я бы с радостью и удовольствием понаблюдала бы эту картину как можно дольше, но сейчас на это не было времени. Забавно, до этого я никогда и никого не убивала из пистолета. Ходила множество раз в тир, даже купила себе небольшой плоский «Кимбер Соло», который мне понравился именем, так похожим на мое, и размерами, но никогда не убивала из него. Это всегда казалось мне слишком скучным.