Погиб мой родной брат. Он был младше меня на три года. Звали его Сергей. Он отлично закончил школу и поступил в институт. Он всегда мечтал стать инженером-кораблестроителем, поэтому поехал далеко, во Владивосток, и поступил там на судостроительный факультет. Закончил музыкальную школу и хорошо играл на фортепиано, стихи немного писал. Мне кажется, они были неплохие. В детстве он всегда мастерил модели кораблей – больших, маленьких. Когда он закончил девятый класс, они с друзьями построили большой плот. Настоящий, из брёвен, с парусом. Не знаю, где они всё это достали, но сейчас это не важно. Хотели построить и достали. Но факт, что он получился большой, с маленькой каютой и специально оборудованным местом для костра, где они на ходу могли бы варить рыбный суп из пойманной ими в реке рыбы. Романтика! Не правда ли? Они даже спустили его на реку и хотели на летних каникулах отправиться в плавание по Бие, до Оби, и дальше на север. Но до этого дело не дошло. Ни Сергея, ни его друзей в такое путешествие не отпустили родители. Хотя все пришли к реке и на выходных испытали их плот. Как выяснилось в ходе испытаний, он был не очень манёвренный. Но зато все прекрасно провели выходные дни на берегу нашей Бии, с ночёвкой в палатках, костром и песнями под гитару. Может быть, и жаль, что не отпустили. Ведь можно было бы при помощи взрослых исправить неполадки, улучшить манёвренность, и тогда исполнилась бы хоть одна их мечта. Потому что до исполнения другой их мечты – построить большой бизнес, разбогатеть и уехать в Америку – не дожил ни Сергей, ни его друзья. За исключением одного. Я знаю, насколько ты просвещён о происходившем в нашей стране в девяностых и до недавнего времени. Но ты не можешь знать, как это было – пережить то время. Те годы и события, происходившие тогда, скосили жизни миллионов молодых ребят. Это к теме паразита, запустившего свои щупальца в нашу страну, и первой проигранной битвы. Одним из тех миллионов ребят был мой брат. Он и его друзья, вернувшись из армии, не восстановились в институтах, в которых учились. Волна предпринимательства захватила их. Возраст был такой. Как говорится: «Совпало время и место». Помню, как я в роли старшего брата, в поддержку родителей, пытался переубедить его и его друзей продолжить учёбу и закончить институт. Родители пытались из своего собственного опыта, исходя из советской системы, не воспринимая того, что её уже не существовало, убедить его в важности получения образования. Хотя образование не зависит от системы. Отец объяснял им, что деньги – это важно, да. Но не нужно бросать всё, чего уже достиг, ради их приумножения. Приводил примеры воровавших директоров и бухгалтеров предприятий, которые получили сроки за расхищение государственного имущества. Они только посмеялись над этим примером, сказав, что нету больше никакого государственного имущества. Всё становится частным, а что ещё не частное, то скоро будет приватизировано, и нельзя терять времени и необходимо успеть на делёжку пирога. В общем, их было не переубедить. Я спросил их, как они собираются управлять капиталом и руководить бизнесом, не имея даже экономического образования. Ответ был прост: «Кому на фиг нужно теперь это образование, чтобы потом за копейки пахать. Нет. Что мы, придурки, что ли?» Помню, отца это оскорбило. Он до последнего ходил на работу, хоть за копейки, но ходил. Ему семью нужно было кормить. Он не подал вида, но я это заметил. Сам тогда уже работал и, если честно – тоже за копейки. Но ребята даже не заметили этого. «Чтобы управлять бизнесом, институтов заканчивать не надо», – сказал один. И был тут же поддержан всеми. – «Да, да, бабки мы и без образования считать умеем. А как разбогатеем, в Америке и выучимся, если захотим». Я их не узнавал. Это были совсем другие люди, не те, которых мы провожали в армию. Вернулись совершенно другие, пусть внешне те же, но они сожгли за собой мосты. Западная идеология делала своё дело на отлично. План Даллеса по влиянию на молодёжь и разложению культурного фундамента общества, к которому прежде всего относится образование, работал без сбоев. Я смотрел на этих ребят, и даже начал сомневаться в себе. Честно! Передо мной сидели молодые, крепкие, здоровые, полные сил и стремления строить свою жизнь парни. В их глазах пылал огонь, и было видно, что они готовы свернуть горы, чтобы только добиться одного – разбогатеть. Наша беседа длилась долго. В тот вечер мы сидели у нас дома, в нашей маленькой кухне, и пили чай. Как ты у меня пару дней назад. Я тогда ещё не был женат и жил у родителей. Тогда они мне и рассказали о своих планах, что и как они хотят предпринять. С кем они собираются кооперировать, и кто станет кредитором. Если честно, меня самого в тот вечер всё это заинтересовало, и я чуть не решился войти моим небольшим накоплением в долю. Они это сразу заметили и пытались уговорить меня войти в их так называемый бизнес. Не знаю почему, но именно в тот момент я вспомнил нашего с Сергеем деда, у которого мы, будучи детьми, на каникулах проводили много времени. От него я познал множество важных и полезных в жизни вещей. Когда я поступил в педагогический институт, он привёз и подарил мне стопку рукописных и подшитых медной проволокой листов. Двести, с двух сторон, мелким почерком исписанных листов.

– Это твои рукописи? Я не знал, что ты пишешь, – спросил я его с удивлением и лёгкой иронией.

– Да нет, не писатель я и не поэт, – так же, с юмором, ответил он. Тогда он рассказал мне историю. Уже в конце войны, когда наши по полной наступали, познакомился он в окопе с одним мужичком. Мужик как мужик. Разговорились они, интересно стало обоим. Дед с далёкого Алтая, сторонник исконных русских традиций, а тот священником оказался. И они тоже воевали. Хотя дед в Бога не верил, а на войне по-другому думается. Многое по-другому понимать и воспринимать начинаешь. В общем, воевали они несколько недель рядом друг с другом, а в перерывах, между боями, наговориться не могли досыта. Потом война их развела по разным частям, и до Берлина дед так и не встретил больше того священника. Переживал за него, чтобы он под пулю не попал. Да и тот наверняка молился за деда. Короче, общими молитвами дошли они до Победы. Деда с западного фронта прямиком на восточный отправили. Там они вновь встретились и вместе, до разгрома японцев, воевали. Священник с дедом на Алтай приехал и в Бийске остался. А дед к себе в деревню, там и женился сразу. Там и отец мой вскоре родился. Священник тот несколько раз к деду приезжал, интересно им было общаться. Хотя он деда моего крамольником называл, ну, это как язычник, и пытался всё к христианству приобщить. Однажды привёз он с собой, в очередной раз, книгу христианскую. Попробуй, говорит, эту прочесть, а то, смотрю, те, что я привозил, не трогал даже. Дед в шутку отговаривался, мол, некогда читать. А священник говорит, мол, эту не потеряй и не испорти. Важная она очень, и одна всего. Нельзя, чтобы пропала. Ну, в общем, что-то подтолкнуло деда взяться за чтение той книги. По вечерам читал вслух, чтобы жена его тоже слушала. Интересна стала ему книга тем, что, хоть и христианская, а ведические исконные гимны в ней прослеживались в каждом предложении. Поэтому решил он эту книгу себе оставить. Сказал жене: «Буду переписывать её, и прочту, и копию себе оставлю». Вот так попала ко мне переписанная рукой моего деда книга «Откровения Иоанна Златоуста». Она до сих пор у меня есть. Это дорогая реликвия. Во время учёбы в институте я иногда заглядывал в неё, и так же, как и дед, заинтересовался и втянулся. Интересно и, самое главное, поучительно было. Со временем я прочёл её всю, а некоторые главы выучил почти наизусть. Поэтому в тот вечер и вспомнил я деда и его рукопись. Вернее, одну из глав этой священной книги. Наизусть, может, и не совсем точно, но рассказал я ребятам главу «О тесных и широких вратах».