Это было немыслимо! Его жена знает не кого-нибудь, а саму Ольгу Ланскую! Как они познакомились?! Когда?! Где?! Зачем?! Что она сказала про полицию?… В Ревеле нет сыскной полиции!

— Родион, ну что вы кричите! — примирительно произнесла Софья Петровна, поднося ко рту вилку с кусочком праздничного мяса. — Студзитская чудесная хозяйка! Она подарила мне смесь индийских пряностей для говядины по-бенгальски. Попробуйте, наконец!

Родион Георгиевич среагировал молниеносно. Он прыгнул животом на стол, круша все на своем пути, и ударом ладони выбил вилку из рук жены.

Дочки в ужасе замерли, видя, как отец, вымазанный в соусе, яростно сбрасывает на пол их тарелки.

19

Через час, когда Софью Петровну отпоили сердечными каплями и чаем с мятой, а зареванных близняшек Глафира уложила спать, срочно вызванный Лебедев закончил анализ говядины по-бенгальски.

Ванзаров снял испорченный костюм и, запахнувшись в любимый халат, устало горбился на узком диванчике в столовой.

— Ну что, Родион Георгиевич, — эксперт помахал колбой с розоватой жидкостью, — ничего из ряда вон выходящего я не обнаружил.

— Как прикажете вас понимать? — глухо спросил Ванзаров.

— Так и понимать — никакой сомы! Тривиальный мышьяк смешали с солью и перцем, чтобы отбить запах, и добавили безобидных пряностей. Для букета, так сказать! Кстати, у вас в доме курят?

— Нет, — жестко отрезал Ванзаров. — У меня дети чудом остались живы. Не хватало, чтобы они отравились вашими сигарильями.

Лебедеву осталось лишь тяжко вздохнуть.

— У вас слишком доверчивая жена, — сказал он, закупоривая пробирку пробкой и пряча в походный чемоданчик. — С вашей работой ей пристало быть более осмотрительной. Особенно в выборе знакомых.

Ванзаров вяло махнул рукой. Только сейчас он представил, что могло быть, если бы, каким-то чудом, из пальто не выпала фотография. Видимо, он делает правое дело, раз Господь не позволил свершиться убийству его семьи. Родион Георгиевич, хоть и был атеистом, твердо решил в воскресенье пойти в Казанский собор и поставить свечку. На всякий случай.

Сыщик услышал, как в гостиной резко звякнул телефонный аппарат. Звоночки не успели отбить и трех сигналов, как он схватил рожок.

— Ванзаров у аппарата!

— Что ты решил? — спросил знакомый голос.

Ванзаров ощутил в душе странное спокойствие.

— Я решил, что найду вас и вы ответите перед судом за смерть двух человек! — прошептал он в черную вазочку амбушюра.

— Ты подписал себе смертный приговор! — ответил голос.

20

Когда Ванзаров вернулся в гостиную, Лебедев, натянув резиновые перчатки, собирал разлетевшиеся по паркету кусочки мяса в кастрюлю, безропотно выданную Глафирой. Кухарка нашла в ведре для мусора вощенку от специй. Эксперт упаковал ее в бумажный мешочек, приказав притихшей Глафире тщательно вымыть с хлоркой пол в столовой и кухне.

Родион Георгиевич плюхнулся на диванчик.

— Опять? — спросил Лебедев, глянув на помрачневшее лицо коллеги.

— Опять… — тихо согласился Ванзаров.

— Угрожали?

— Как водится…

— Что обещали на этот раз? — заинтересовался Лебедев.

— Уведомили, что меня ждет смерть. Оказывается, я помешал богу Соме свершить правосудие. — Ванзаров печально вздохнул. — А еще было добавлено нечто необычное.

— Любопытно! — Лебедев содрал перчатки и устроился на краешке диванчика.

— Оказывается, нашему проклятому миру рабства и насилия осталось доживать считанные часы. Бог радости и счастья, лучезарный Сома, уже несет народу освобождение, а его мучителям возмездие.

— Кажется, мы это слышали… — задумчиво проговорил эксперт.

— Да, вы правы, Аполлон Григорьевич. Неизвестный почти слово в слово повторил восторженную речь профессора Серебрякова в пересказе покойной госпожи Уваровой, простите — Бронштейн! Только вот срок освобождения резко приблизился…

— А знаете, что, коллега… — Эксперт вдруг вскочил с диванчика. — Вам не кажется, что худшее из предположений доктора Цвета может сбыться?! Ящик Пандоры уже открыт, и…

Лебедев запнулся.

— Продолжайте, коллега, — печально попросил Ванзаров.

— …нас ожидает Армагеддон… или, по меньшей мере, Судный день! — без тени шутки закончил Лебедев.

— Возможно, вы правы. Бог Сома и впрямь решил нас наказать, — жестко ответил Ванзаров. — Но завтра мы еще посмотрим, удастся ли ему это сделать!

1

В восемь часов утра в сыскную полицию поступила депеша из Департамента полиции, в которой сообщалось о начавшейся в городе всеобщей забастовке.

Петербургский гарнизон и жандармское губернское управление переводились на военное положение. Был организован штаб по борьбе с беспорядками во главе с великим князем Владимиром Александровичем. В связи с возможными выступлениями, вводился особый режим несения службы городовыми, отменялись отпуска и выходные дни. Все чиновники сыскной полиции должны были находиться на своих местах для получения дальнейших указаний.

Узнав, что поимка Ланской может сорваться, Ванзаров пошел прямо к Филиппову и заявил, что ему необходимо во что бы то ни стало провести задержание. Владимир Гаврилович скривился. Ванзаров настаивал. Начальник сыскной полиции заявил, что он не может идти против распоряжений Департамента. И тогда Родион Георгиевич выложил главный козырь: полковник Герасимов лично заинтересован в поимке этого преступника. Охранное отделение не смогло его разыскать, а сыску это удалось. И при случае Филиппов всегда может блеснуть в министерстве успехами своих сотрудников, а в случае начальственной выволочки свалить все на «охранку». Владимиру Гавриловичу такой оборот понравился, и он дал добро.

Накануне Джуранский и Курочкин отправились в Петербургский частный коммерческий банк для осмотра места и тщательной подготовки всех деталей. Ротмистр обследовал входы и выходы, чтобы исключить малейшую возможность побега. Курочкин лично отобрал для задержания десять самых крепких агентов. Пятерым он выдал костюмы конторских служащих, а остальные оделись как заурядные коммерсанты.

Все было готово.

В центре вытянутого эллипсом операционного зала банка, за элегантными столиками-конторками трое клиентов заполняли бумаги и подписывали векселя. Еще один клиент, в котором Ванзаров не без труда узнал Курочкина, беседовал со служащим банка. Рядом с окошечком кассира, который должен был выдать сегодня неизвестной даме пятьдесят тысяч рублей со счета Патрика Брауна, уткнув лица в бумаги, сосредоточенно работали четверо мускулистых служащих. Сам Джуранский прятался за колонной. Ванзаров обвел взглядом зал, ощутил легкую дрожь и отправился в кабинет директора.