– Перестань, Золтан! – В этот раз Всеволод занял иную позицию. Встал не так, как стоял на перевальной заставе, где пришлось разнимать тевтона и угра. Теперь оба меча смотрели в сторону зачинщика... Зачинщиков. Один – под подбородок шекелису, второй навис над собакой. Пусть только попробует дернуться.

Большой умный пес поводил мордой, выбирая между Всеволодом и татарским воеводой. На кого броситься, выбирал. Золтан тяжело дышал.

– Погань не здесь искать надо, а там, за стенами!

Всеволод твердо глядел в глаза шекелису.

– Послушай, русич... – Золтан весь аж клокотал. Меч в его руке подрагивал.

– Нет, это ты меня послушай, угр. Мы сейчас не на твоей заставе.

– Но мы на моей земле. На земле, которую татары...

– Хватит, говорю! Сейчас эту землю нужно освобождать не от татар.

Ясное дело, любить степняков Золтану не за что. Да и на Руси к татарам пока отношение – двоякое. По-разному ведь выходило: кому они были лютым ворогом, а кому – добрым соседом и верным союзником. На русские земли татары, в отличие от тевтонов, к примеру, никогда не зарились. Зачем кочевому племени, к степным равнинам привычному, леса, болота и пашни? И в веру свою языческую степные кочевники тоже силком никого не обращали. Не то что папские латиняне, опять-таки. Но в то же время дружины княжеские – да, бывало, били. И города жгли. И дань брали. А русский князь русского же князя разве не бил? Не жег? Данью не обкладывал? Да сколько угодно!

А ведь и общие походы были, о чем не любят писать нынешние летописцы. Когда русичи и степняки – единой ратью против немцев и ляхов. А и против угров тоже...

Ладно. Всеволод вздохнул. Сейчас-то другая напасть. И раз уж с тевтонским рыцарем Конрадом язык общий нашли, так и с татарами как-нибудь поладим, покуда супротив одного ворога бьемся, что пострашнее прочих вместе взятых будет. Нужно поладить. Потому как...

– Они, Золтан, татары эти, помогут нам пережить эту ночь. Других помощников у нас здесь пока нет.

Кочевник слушал их спор безмятежно, лишь улыбался уголками рта.

– Помогут?! – кипятился угр. – Как же помогут! Погубят всех! Татары ведут за собой целую армию стригоев! Мало нам было этих, – шекелис дернул головой в сторону заваленной трупами воротной решетки, – так теперь с новыми тварями сражаться придется!

– Этих нам было не мало, Золтан, – строго заметил Всеволод. – В самый раз достало бы, чтоб и твою, и мою кровушку испить до капли. Забыл, как кровососы на стены ворвались и нас чуть не сбросили? Если б не татарские стрелы – всех бы уже растерзали.

Золтан молча сопел и дышал сквозь зубы. Но, вроде бы взял себя в руки. Аргумент подействовал. Образумил.

– Татары нынче нам союзники, – гнул свое Всеволод. – И тебе, и мне. А с союзниками не так разговаривать должно. Особливо тому, кто идет под моим началом и с моей дружиной.

Крыть было нечем. Золтан опустил оружие. Рамук, неукоснительно следуя примеру хозяина, спрятал клыки.

Всеволод повернулся к кочевнику. Вздохнул. Пробурчал.

– Ты того... Не серчай. И – спасибо за помощь.

– Не стоит благодарностей, – криво усмехнулся татарин. – Нам просто срочно требовалось убежище. Здесь оно есть. Вот и все.

И все? А если бы не требовалось? А если бы убежища не было? Тогда как? Проехали бы мимо?

– А вот вам спасибо, – вдруг склонил голову кочевник, – за то, что не оставили нас за стеной.

– Не за что, – хмыкнул в свою очередь Всеволод. – Нам просто позарез нужны клинки, копья и стрелы, покрытые серебром. И опытные вой, умеющие обращаться с этим оружием.

Помедлив, добавил:

– Вот и все.

Теперь они в расчете.

О посеребренном татарском оружии и о том, что ищут под Сибиу-Германштадтом кочевники, у них еще будет разговор. Чуть позже. А пока...

– Как думаешь, далеко вы оторвались от упы... от демонов-мангусов? – перешел Всеволод к более насущным вопросам.

– Не знаю – ответил степняк. – Но мы скакали так быстро, насколько это возможно. Больше десятка лошадей пали по пути. Если повезет, солнце встанет прежде, чем здесь появятся охотники за кровью. Ну а если нет...

Татарин выразительно пожал плечами.

– Ясно. Что ж, ставьте коней, растягивайте по стенам свои арканы. Будем готовиться к худшему.

Степняк отдал пару кратких команд. Кочевники вокруг засуетились, забегали. Сам же татарский воевода остался неподвижен и лишь безучастно наблюдал за происходящим.

– Тебя как звать-то? – спохватился вдруг Всеволод. – А то ведь сражались вместе...

Рядом недовольно фыркнул Золтан. «А после – чуть не поубивали друг друга», – покосился на шекелиса Всеволод.

– ...И имени друг друга не знаем.

– Сагаадай – мое имя, – сказал степняк. Пояснил не без гордости: – Что значит Белый.

Всеволод сдержал усмешку. Белого вообще-то в этом чернявом кочевнике с обветренным, коричневым, будто обожженная глина, лицом было разве что драное серебро на рваном доспехе.

– Я юзбаши, – еще немного помолчав, присовокупил татарин. – Начальник сотни в этом походе.

– В походе против угров?

– Нет, урус. Мой поход против мангусов.

– В самом деле?

– Шел бы я против людей – не стал бы серебрить сталь. И арканы. И копейные древка.

Что ж, оно, конечно, тоже верно. Слишком много серебра на бронях и оружии татар. Белого серебра, начищенного, в образцовом порядке содержащегося. Да и объявились степные кочевники там, где людей почти не осталось и где уж не сыщешь большой поживы. Разве что только собственную смерть.

– Кто вы, Сагаадай? – напрямую спросил Всеволод. – Зачем вы здесь?

Собственно, имелась у него одна догадка. Да нет, не догадка – ответ был очевиден. Но спросить все же следовало. Чтоб увериться наверняка.

В узких щелочках глаз Всеволод разглядел огоньки. Вспыхнули на миг такие... Необидные, но насмешливые.

– Неужели ты все еще не понял, урус? Мы – те же, кто и вы.

– Кто вы? – повторил свой вопрос Всеволод. Если этот Сагаадай знает...

– Харагуул. Тунга Харагуул. Дозор Ночи.

– Дозор Ночи?

– Сторожа, если по-вашему.

Та-а-ак... Все-таки так! Вообще-то, старец Олекса говорил – тевтонские гонцы из Залесья посланы с просьбой о помощи во все сторожи. Но что одна такая стоит в татарских степях... Кто бы мог подумать!

– И у вас тоже? – спросил Всеволод... – Проклятый проход? Граница обиталищ, прочерченная кровью?