Цыган галантно поднялся, поцеловал нам с Люсей ручки, официант придержал кресла. Люся вся зарделась, я воспринимала происходящее как должное. Юрий Леонидович извлек из пачки сотенных три купюры, крикнул кому-то в зал, рядом с нашим столиком возник человек, которому он тут же их вручил. Парень кивнул и удалился.

– Мы их сейчас проверим, – заявил Юрий Леонидович Люсе. – Не волнуйтесь, Людмила Сергеевна. Ваши деньги мы вам вернем.

– А я не считаю их своими, – заявила она.

– Кстати, я вчера не успела спросить, – заговорила я, – вы те проверили?

Цыган кивнул.

– Ну с нашими уже давно ясно было, – заявил он. – Но очень неплохо сделано. Тысячи, конечно, – халтурка, но сотни – весьма и весьма…

Я сказала про возможное совпадение номеров купюр. Оказалось, что люди Цыгана это проверяли. Конечно, не я одна такая умная. В каждой пачке все были разные, причем номера шли не подряд, а вот если брать из разных пачек – то многие совпадали. Но не все.

Человек Юрия Леонидовича вернулся с тремя купюрами – все были фальшивыми. И из той же партии, которая уже проходила через мои руки.

– Вам их оставить или как? – обратился Цыган к Люсе.

– Да зачем же они мне? – искренне удивилась она. – Хоть бы печка была, пригодились бы на растопку, а так-то?

– В магазине их возьмут, – заметил Юрий Леонидович.

Люся посмотрела на меня.

Я кивнула.

– Это очень хорошая подделка, – заявила я. – Ее различает только специальная аппаратура. Та, что стоит в магазинах, посчитает их настоящими.

В Люсиной душе явно боролись смешанные чувства. И хотелось, и кололось. Вроде бы она эти деньги отдать собиралась, а тут я разрешаю тратить…

– Людмила Сергеевна, купите себе шубу, – сказал Цыган. – Прямо сегодня. Пока никто серьезно не занялся этими деньгами.

Можно подумать, сам Юрий Леонидович занимался ими «несерьезно», но речь сейчас шла не о нем.

– А сегодня меховые магазины открыты? – спросила Люся, глядя на меня. – Я по таким не хожу, а на рынке клееную покупать не хочется, раз деньги есть.

Глаза у нее загорелись. Шубу хотелось. Надо их с моей сестрицей познакомить.

Я позвонила Лариске. Сестрица оказалась дома, отправив детей одних гулять во двор, и заявила, что сегодня работает магазин «Лена», только за десять тысяч Люся на себя там вряд ли что-то купит. Я заявила секретарше, что добавлю – в качестве премии за верную службу. Люся зарделась от удовольствия.

Меня же гораздо больше волновали доллары, и я снова напомнила Цыгану про свой интерес. Мы не называли все вещи своими именами, чтобы не посвящать Люсю в излишние детали. Правда, мы могли бы особо не напрягаться – Люся увлеклась едой, с интересом рассматривая составляющие салата «Царский», которые она, пожалуй, видела впервые в жизни.

Юрий Леонидович сообщил мне, что все купюры оказались ненастоящими. Но, к его великому удивлению, родные питерские фальшивомонетчики смогли воспроизвести шесть из семи использованных степеней защиты на новых стодолларовых купюрах, не так давно введенных в употребление.

Потом Юрий Леонидович сообщил:

– Хозяин дома – ты понимаешь, о каком доме идет речь, – я кивнула, – Березов Денис Петрович. Ныне покойный.

– Четвертый хозяин за год, – заметила я.

– Не понял?

Я рассказала про встречу со старушкой вчера утром.

– Будет пятый, – усмехнулся Цыган. – Кстати, два предыдущих – тоже сподвижники Шубакова.

Юрий Леонидович назвал их фамилии и клички. Я вспомнила этих людей – не так давно проходили пышные похороны, теперь грядут еще одни. Хорошо хоть, что от нашей фирмы не я на них присутствую.

– Я могу поинтересоваться, что вы планируете? – посмотрела я Цыгану прямо в глаза.

– Съездим, осмотримся, – уклончиво ответил Юрий Леонидович.

Значит, группа отправится на разведку. Может получиться разведка боем. Только бы Расторгуева не послали.

– А Олег сегодня где?

– Его сейчас нет в городе.

Я вопросительно приподняла одну бровь.

– Саша, тебя ведь волновало, пошлю ли я его в тот дом? Так или нет?

Он что, умеет читать мысли?

– Не пошлю. Он уехал в другое место. Когда вернется, тебе позвонит. Отдыхай пока. – Цыган усмехнулся. – Тебе выспаться надо. Вон вся осунулась. Поешь хоть.

Но у меня был еще один вопрос – про ствол, найденный у Маринки. Как сообщил мне Цыган, висело на том оружии немало… Правда, в детали вдаваться не стал. Но Маринка мне наврала: у Андрея Храповицкого этого пистолета никогда не было. Это было табельное оружие одного из бывших сотрудников МВД. В свое время им утерянное. Прежний владелец из органов уволен и уже перебрался в мир иной. А отправлялся он вариться в котле (я не сомневалась, что не с ангелами беседовать) прямым ходом из команды наших «красных шапочек».

– Александра Валерьевна, – встряла Люся, нанизавшая на вилку мидию, – а это что такое?

Я пояснила.

Люся, зависшая уже над второй тарелкой так понравившегося ей «Царского», стала выуживать из него по очереди разных морских тварей и демонстрировать мне с просьбой назвать их. Я выполняла просьбы секретарши. В образовательный процесс включился Юрий Леонидович. Как выяснилось, он был большим знатоком даров моря (и не только их). Я выключилась из беседы, внезапно почувствовав голод, и налегла на еду. Пусть мужик развлекает дам за столом, в самом-то деле! Взгляд Юрия Леонидовича то и дело падал на могучий Люсин бюст. Я поняла, что я в ресторане лишняя.

Повод покинуть сладкую парочку мне предоставил телефонный звонок на мою трубку.

Звонила Анна Львовна Рубина, Сенина жена. Она просила меня приехать к больнице, в парке перед которой она сейчас сидит. Анна Львовна плакала.

Я сказала, что присоединюсь к ней минут через двадцать.

Поскольку я не могла забыть данное обещание, я сказала Люсе, что лично отвезу ее за шубой завтра в рабочее время, но Юрий Леонидович покачал головой, заявив, что они с Люсенькой сами все сделают сегодня. Люся меня уже не слышала, пожирая глазами Цыгана. Ну кто бы мог подумать, что эти двое… А почему бы и нет? Он – мужчина, она – женщина. И я же не знаю его вкус…

Я села в машину и понеслась по названному Анной Львовной адресу. По пути мне позвонили еще раз – на этот раз из Таллина.

Иван Иванович сообщил, что только что видел у морга, в котором находится тело всплывшего корейца, Олега Расторгуева, одного из бригадиров Цыгана.

И ведь милый даже не позвонил мне! Ну, Олег!

21 сентября, воскресенье

Я примчалась к зданию больницы и поставила машину перед оградой, за которой находился внушительных размеров парк с посыпанными желтым песочком дорожками. Деревья, с которых еще не опала листва, были окрашены во все цвета осени. Больница состояла как бы из двух частей – обычной и так называемой частной. Сеня, естественно, оказался во второй.