Вил вспомнил вчерашний разговор со старым целителем, который уже не первый год занимается лечением наисс. Упрямый, принципиальный и проницательный целитель нравился принцу. Особенно тем, что белый маг держался подальше от политики Небесного замка, не занимая ничьей стороны и защищая только интересы своих пациентов. В будущем этот человек мог стать надежным союзником, если найти к нему правильный подход.

– Ничего. Ты же знаешь, найт Хортон никогда и ничего о пациентах не рассказывает.

Натнэс задумчиво потер висок, и Вил усмехнулся, отметив, что вечный подросток невольно повторяет жест Катиэн. На одном из приемов принц видел, как сестра Весты тянется к незаметному шраму на правом виске, но тут же недовольно морщится и отдергивает руку. Избавиться от старой привычки у неё не получалось.

Два года назад Вил попросил Натнэса последить за Катиэн, чтобы девочку не обижали в Небесном замке. Волновался принц зря: сестра Весты могла за себя постоять, доводя мелкими шалостями до белого каленья и наставниц, и придворных. И, что самое удивительное, ни разу не попалась.

Но предосторожность все равно не оказалась лишней, иначе Вилард так бы и не узнал, что Катиэн вот-вот пройдет инициацию.

«Тогда единственный выход – поговорить с лордом ши Онер», – после недолгих раздумий пожал плечами Натнэс.

– Ритэн не особо меня жалует, – вздохнул Вилард, прислонившись плечом к дереву.

Принц не без причин считал, что рассказать обо всем отцу Весты – не лучшая идея. Опасался, что Ритэн ши Онер примет слова будущего родственника за очередную уловку короля и только все усложнит.

Зато на ум принца пришла другая идея. Он надеялся, что до подобного не дойдет, но, похоже, другого выхода нет.

Натнэс оживился. Выбросив измятые цветки, подтянулся и спрыгнул на землю.

«Прислушаешься к Альдеру и расскажешь все Весте?» – с нетерпением спросил вечный подросток, стирая с рук липкий сок ордория.

Вил кивнул. Он всеми силами пытался оградить невесту от интриг Небесного замка. Весте и так было несладко из-за постоянного давления наставниц и придворных. Взваливать на неё новую ношу, рассказав, что жених задумал переворот в Небесном замке – не лучшая идея. Впрочем, если бы все пошло по плану Альдера и Вила, никто б из наисс и не заметил, что произошло.

Но год назад, заканчивая последние приготовления, Альд наткнулся на следы другого заговора – обрывки темной магии, следящие устройства и заклинания в покоях короля и всех принцев, в залах совещаний и даже в садовых беседках.

– Мы уже год ищем и чернокнижника, и заговорщиков одновременно, и не преуспели ни в том, ни в другом. Нам катастрофически не хватает наисс, которым можно доверять, – задумчиво произнес Вилард, вспомнив об утреннем письме найта Эстэна. – Но если мы доверим поиск чернокнижника на братьев Холс, а Веста будет держать нас в курсе дел… Тогда есть шанс, что мы успеем до инициации Катиэн. Попроси брата передать Весте послание.

Натнэс быстро кивнул и отвесил принцу шутливый поклон:

«Как прикажете, ваше высочество».

Тихий треск, насыщенный запах грозы – и брат Альда растворился в воздухе. Вил ещё несколько мгновений постоял, с тоской разглядывая огромный кристалл, зависший в воздухе под куполом серебреной беседки. На прозрачных гранях сверкали дорожки из белой энергии, лениво стекавшей с кристалла и мелкими каплями падавшей в мраморный колодец, соединенный со всеми ветвями Андаунны. Каждую неделю Вил приходил сюда, клал руку на обжигающий холодом кристалл и корчился от боли. Источник медленно, по капле вытягивал из принца белое пламя, и пускай длилась пытка не больше минуты, она всегда превращалась в целую вечность.

Когда в пятнадцать лет в Виларде пробудилось белое пламя, он считал своим долгом терпеть эту боль ради благополучия своего народа. Чтобы защитный купол, накрывавший Андаунну, никогда не исчез. Так внушал ему отец. И Вил ему верил. Не было причин не верить, несмотря на все увещания Альдера.

Вил отвернулся и нашел глазами самую высокую башню Андаунны. Рубиновый шпиль горел огнем в лучах полуденного солнца, и принц с силой сжал кулаки.

Если бы он не был так слеп, все было бы иначе. Вилард не замечал, как медленно угасает мама, истощенная давлением мужа и постоянными родами. Отец не оставлял надежды, что жена сможет подарить ему ещё одного сына или хотя бы дочь с белым пламенем, хотя найт Хортон говорил обратное.

Но после совершеннолетия Дэша, четвертого брата Вила, отец заподозрил, что белое пламя жены погасло, и отвел её к Источнику. Но что-то пошло не так – кристалл вытянул из королевы последние крохи сил, тем самым погрузив в сон на грани жизни и смерти. И вот уже пятнадцать лет она спала в башне с Рубиновым шпилем, и ни один целитель не смог ей помочь.

Но Вилард возненавидел отца не за это. Перед тем, как проверить жену, король влил огромное количество энергии в Источник, чтобы тот не тронул королеву. Но поведение кристалла порой непредсказуемо. Вил был там и видел все своими глазами. Чувствовал удивление, страх, ужас отца, когда мама вскрикнула и безжизненной куклой упала на землю.

Ненависть пришла позже. Когда отец, поникший, с посеревших от горя лицом принимал соболезнования придворных. Но принц видел, что все это – притворство. Король злился, что вряд ли когда-нибудь получит ещё одного ребенка с белым пламенем, что не мог развестись с женой – придворные такого поступка не поймут и не примут.

Вил мог простить отцу многое. На многое мог закрыть глаза. Семью не выбирают. Но смириться с тем, как король отнесся к случившейся трагедии, так и не смог. Не смог принять, что какое-то белое пламя, без которого наиссы, да и все жители Андаунны могут прожить, считалось чуть ли не главной ценностью его народа. Ценнее жизни.

Часы на башне с рубиновым шпилем подсказывали, что Совет Андаунны начался десять минут назад, и Вилард решительно направился к воротам. Чем быстрее он нагонит график, тем лучше. Слишком много дел на сегодня запланировано.

Веста ши Онер

Кто-то боится темноты, кто-то – мышей или грозы, а я до дрожи в коленях боялась, когда папа строго хмурил брови и многозначительно молчал, переваривая новости о моей очередной выходке. И пускай ученичество у черного мага «выходкой» назвать было трудно, молчание отца менее страшным от этого не становилось.

Нервно заерзала на стуле, то виновато понурив голову, то, вспомнив, что мне уже не пять лет, а все-таки двадцать три, расправляла плечи, чинно сложив руки на коленях. И снова ерзала, понимая, как нелепо выгляжу.

Тьма, ну почему в присутствии папы или мамы я всегда чувствую себя маленькой девочкой? Это что, такая специфическая родительская магия?

– Значит, – вдруг заговорил отец, и от неожиданности я невольно вздрогнула.

Подняв на папу глаза, с замиранием сердца ждала дальнейших слов. – Джед Холс помог тебе во время приступа и согласился снять проклятие?