Общие потери 5-й ударной и 8-й гвардейской армий в сражении за кюстринский плацдарм в период с 2 февраля по 30 марта 1945 г. составили 61 799 человек (15 466 человек – безвозвратные потери и 46 333 человека санитарные)[129].

Двухмесячные позиционные бои за плацдармы завершились. В 60 км от Берлина был образован Кюстринский плацдарм, ширина и глубина которого позволяла собрать на нем крупную ударную группировку для наступления на столицу Третьего рейха. Бесплодные попытки собранных по крупицам немецких резервов ликвидировать плацдармы лишь привели к потерям людей и техники. Очевидно, что длительная остановка 1-го Белорусского фронта у ворот Берлина была вызвана только борьбой за образование плацдарма. Наступление на столицу Третьего рейха было отложено в связи с событиями в Восточной Померании и Силезии. Вынужденная пауза, с одной стороны, вызвала усиленное строительство оборонительных рубежей на подступах к Берлину, а с другой стороны – позволила войскам 5-й ударной и 8-й гвардейской армий подготовить трамплин для последнего прыжка на немецкую столицу.

Генерал пехоты Ханс Кребс, последний начальник Генерального штаба германской армии.

Получив в свое распоряжение единый кюстринский плацдарм, командующий фронтом не собирался останавливаться на достигнутом. В 3.40 26 марта командующим 69, 33 и 16-й воздушной армий была направлена директива № 00472/оп за подписью Жукова на овладение Франкфуртом-на-Одере. Каждой из армий предписывалось провести наступление двумя стрелковыми корпусами со средствами усиления. В полосе наступления 69-й армии предполагалось создать плотность 200 стволов на километр, в полосе наступления 33-й армии – 230 стволов на километр. Авиационная поддержка распределялась равномерно между двумя армиями. Для парирования возможных контрмер противника предполагалось использовать те же приемы, которые с успехом сработали в предыдущей операции. В частности, командующему 69-й армии Жуков рекомендовал: «Учитывая возможность контратак пехоты и танков противника, иметь в резерве за правым флангом ударной группы армии одну ТТБР, одну ИПТАБР и подвижный резерв противотанковых и противопехотных мин»[130]. Для прорыва фронта и выставления заслона против возможного контрудара 69-й армии выделялась 7-я гв. тяжелая танковая бригада на танках ИС-2. Начать операцию предполагалось 3 апреля 1945 г. Однако новому удару по позициям 9-й армии не суждено было осуществиться.

Вечером 2 апреля 1945 г. в адрес Г.К. Жукова из Москвы пришла директива Ставки ВГК № 11054, в которой предписывалось:

«С получением настоящей директивы войскам фронта во всей полосе перейти к жесткой обороне. В полосе фронта построить не менее двух оборонительных рубежей. На основных направлениях создать сильные резервы и эшелонировать их в глубину»[131].

Операция по образованию крупного плацдарма в районе Франкфурта-на-Одере была отменена. 3 апреля во все армии фронта были направлены словно написанные под копирку директивы на переход к обороне. Их подписывал даже не Г.К. Жуков – все они подписаны его заместителем генерал-полковником М.С. Малининым. Следующей адресованной командующему 1-го Белорусского фронта директивой Ставки ВГК № 11059 приказывалось начать подготовку операции по овладению Берлином. Наступило затишье перед бурей.

Обсуждение

Ведение боевых действий в урбанизированной Германии привело к развитию тактики городских боев. До этого уличные бои на советско-германском фронте носили эпизодический характер. Самым известным случаем втягивания сторон в уличные бои является, конечно же, Сталинград. Однако городом на Волге опыт городских боев, конечно же, не ограничивается. Ареной жестоких уличных боев становились в 1941 г. города Великие Луки, Новгород, в 1942 г. – Воронеж, Ржев, в 1943 г. – Харьков. Однако чаще всего итог сражения за тот или иной город решался вне его узких улиц. Обход и охват обороняемого одной из сторон крупного населенного пункта вынуждал защитников или капитулировать, или же уходить из города. Сражение за Германию перевело уличные сражения на новый уровень. Это было связано с двумя факторами: развитием ручного противотанкового оружия и заблаговременной подготовкой городов к обороне. Фаустпатроны были не только действенным средством ведения боя в городе, но и психологическим фактором, вынуждавшим атакующих перестраивать тактику действий совместно с танками. Улицы городов немцы перегородили прочными баррикадами, непреодолимыми для танков. Они поддавались только разрушению артиллерией крупных калибров. Кроме того, немецкие города были сами по себе насыщены прочными каменными постройками, благоприятствовавшими превращению их в крепости.

Для ведения городских боев были разработаны соответствующие рекомендации. Штурмовые группы в Красной Армии 1945 г. были уже привычным делом. Они лишь приспосабливались к специфике городских боев. Одной из особенностей уличных боев была необходимость разрушения прочных каменных зданий и баррикад. Неожиданно подходящим орудием для боя в городе оказалась устаревшая 152-мм гаубица образца 1909/30 г. Она была достаточно легкой для перекатывания на руках и одновременно обладала достаточно могущественным 152-мм снарядом. Остальные орудия 152-мм калибра, состоявшие на вооружении Красной Армии, были слишком тяжелыми для перекатывания на руках.

Однако поддержкой штурмовых групп орудиями 152-мм калибра дело не ограничилось. В ходе штурма пригорода Кюстрина Нейштадта широко применялся перевод тяжелых орудий до 203-мм калибра включительно на прямую наводку. Здесь ни о каком перекатывании силами расчета не могло быть и речи. Использовавшиеся в качестве средства тяги тяжелой артиллерии сельскохозяйственные тракторы были бичом артиллерии Красной Армии до самого конца войны. По итогам боев за Кюстрин в сводке обобщенного боевого опыта артиллерии 5-й ударной армии было написано: «Тракторы ЧТЗ-65 как средство тяги в уличных боях совершенно не удовлетворяют предъявляемым к ним требованиям. Малая скорость движения не позволяет быстро проскочить простреливаемый участок. Большой шум при движении демаскирует орудие. При бое в городе в качестве средства тяги нужно выделять мощные автомашины»[132].

Весьма эффективными в городских боях оказались недавно принятые на вооружение 160-мм минометы: «Тяжелые минометы 160 мм и М-31 производили еще больший разрушительный эффект: после попадания 160-мм мины или мины М-31 здание полностью обрушивалось, от веса обрушившегося здания обрушивались и перекрытия подвальных помещений»[133]. Обрушившиеся перекрытия тем самым хоронили обороняющихся.