– Прорвёмся, Ленок! – Паша обнял жену за плечи, прижал к себе.

– А ты надолго?

– Вернусь раньше родов!

– А что ты привезёшь? – она заглянула мужу в глаза.

– Денег, – выдохнул Паша.

Лена опустила глаза.

Бураков понял, что расстроил беременную жену.

– Ладно! Привезу весь список. Пиши, иди!

Лена хлопнула в ладоши, поцеловала мужа и умчалась в дом.

– Что, дед, жахнем по малой? – спросил Паша, уверенный, что тесть его не слышит.

Но тесть тотчас достал бутыль из-под скамейки.

– А ты не так прост! – Паша хлопнул отца жены по плечу.

Дед разулыбался.

Солнце клонилось к закату. Через несколько минут стало совсем темно. Мужчины перебрались в дом.

А там по обыкновению молотил телевизор на канале "Спорт". Это Лена, заслышав скрип досок крыльца, быстро переключила "Санта Барбару" на скучный, но любимый Пашей канал.

– Как такую муть можно смотреть?! – возмутился Паша, глянув на экран, где двое мослоногих девицы ахали и ойкали, прыгая с теннисными ракетками. При этом их юбчонки распахивались, показывая синие трусы, взмокшие от пота.

Паша переключил канал на новости.

– Княгиня Волконская сделала самые щедрые пожертвования на строительство нового корпуса! – заливался соловьем диктор, умильно пуская слюни.

– Чего им не жертвовать-то? – спросил Паша, зная, что не получит ответа. Ни от глухонемого тестя со счастливой поддатой улыбкой, ни от Ленки, корпящей над списком подарков из Москвы.

Бураков нажал на кнопку переключения каналов, но так сильно, что дёрнул пультом в сторону. Передача продолжалась.

Паша подошёл ближе, воткнув лампочку пульта к индикатору телевизора, но переключать передумал.

– Ленок! Смотри, гля! Кто там гарцует! Эта мымра, Нина Петровна! Пёрышки-то подщипали, точно княгиня!

Лена поднялась из-за стола, посмотрела в экран.

Действительно, показывали Нину Петровну в вечернем платье. Лена тотчас оценила гардероб этой мымры. Если не по царской цене, то уж по княжеской, точно! И очки свои толстопузые сняла. Глаза-то у неё грустные, хотя улыбка во весь рот.

– Я всегда готова помочь нашим детям! Надеюсь, в будущем, недалёком будущем, – Нина Петровна улыбнулась ещё шире, – мы сможем посылать наших детей на учёбу в Кембридж, Оксфорд, Сорбонну!

– Ага! Вот она об чём! – Паша аж присел. – "Наших" детей! Кстати, почему она княгиня?

– Паша, а ты не догадался? – спросила жена, обняв мужа со спины.

– Чего шепчешь? Этот глу… – Паша прикусил язык, обещал же не называть тестя глухарём! Он выкрутился, как смог: – глупый диктор что-то напутал!

– Она тогда, зимой, пожелала выйти замуж за князя, – горячо прошептала Лена.

– А ты, значит, за меня?!

– За лучшего мужчину в мире!

– Не гони!

Лена покраснела и опустила голову.

– Точняк, за лучшего пожелала? Или за меня конкретно?

Лучшим выходом Лена посчитала долгий поцелуй в губы.

Паша дёрнулся, всё никак не мог привыкнуть к проявлениям бешеной страсти жены. Потом он обмяк и думал только о том, как ему хапнуть воздуха, чтобы не задохнуться.

– За тебя конкретно, как за самого лучшего, – с придыханием прошептала Лена.

– Хорош, Ленок! Нельзя же сейчас! – Паша мягко отстранился от жены.

– Ладно, не хнычь! – он погладил Лену по макушке. – Родишь богатыря, потом накувыркаемся!

Тесть, наблюдая за воркующими молодожёнами, продолжал расплываться в счастливой улыбке.

Нину Петровну утомило участие в благотворительной передаче. Её замучил оператор. То туда гляди, то так встань, то этак! Да ещё жара в студии. Пот выступал сквозь толстый слой грима, скрывающий пупырчатую кожу на крыльях носа.

Мужчина с видеокамерой всё подстраивался поверх головы Волконской, направляя объектив к каёмке фривольного декольте.

– Там ничего нет, господин папарацци! – не выдержала Нина Петровна.

– О чём вы говорите, Нина Петровна? Вы совсем себя недооцениваете! – улыбнулся усатый оператор.

Для наглядности он показал то, что снял.

В объективе крупным планом, даже не узнать, появилась каёмка, ложбинка между мощными грудями с инкрустированным бриллиантами Христом на платиновом крестике.

– Это моё? – Нина Петровна взяла свой крестик, осмотрела.

– Ваше, ваше! Цифровая техника творит чудеса!

– Сотри немедленно!

– Вам заплатим втрое!

– Русские князья выбирали жён с мощным бюстом, заботясь о кормлении собственных детей! – сказала рыжая помощница оператора.

– Что ты сказала?! – вспылила Нина Петровна.

– Я сказала, что у народа свои понятия о княжеском роде. Оно идёт из глубины веков, и ничего с этим не поделать.

– Да. Да, – кивнула Нина Петровна. Она ужасно огорчилась за то, что сорвалась. Прислуга оператора имеет высшее историческое образование. Нина Петровна улыбнулась.

Молодая женщина с паклей рыжих волос улыбнулась в ответ, показав кривые грязные зубы. Нина Петровна отвела нос. Ей показалось, изо рта ассистентки напахнуло навозом.

Вот, так, Нина Петровна, размышляла Волконская, выходя со съёмки телепередачи, каждая телеподстилка будет напоминать о бесплодии!

Она расписалась в получении гонорара. Множественные нули немного улучшили настроение. В прошлой жизни, о которой Нина Петровна давно не вспоминала, такие деньги она заработала бы лет за пятнадцать, при условии не тратиться на коммунальные услуги и еду. Так, одна помада в кармане на все случаи жизни, да технический тальк вместо пудры.

– Как прошёл день, дорогая? – спросил Волконский, появившись дома за полночь.

– Чудесно, Сашуля! Только подпортили настроение на телевидении. Но и это не беда! Главное, ты меня понимаешь.

Волконский поцеловал супругу.

Нина Петровна непроизвольно поджала губы, почувствовав запах духов чужой женщины.

– Кто именно?

– Да так.

– Так? Так не может быть! Если кто-нибудь посмеет портить тебе настроение, пожалеет.

– Это входит в имидж? – улыбнулась Нина.

– И не только.

Волконский свернул тему, переключив внимание на новый презент для любимой жены.

Он достал колье из старинной шкатулки. Надел его на шею Нины, стоя позади неё, напротив зеркала.

Гранатовые и рубиновые камни горели мягким светом при электрическом освещении.