В известной степени она ненавидела сам факт своего родства с графским семейством. А мысль, что ей на роду написано выполнять роль ведьмы, казалось, умаляла привязанность Инира, как будто его назначение ее покровителем объясняло их взаимную привязанность.

Он вновь заржал, и Яго выглянул в окно. Морвен ускорила шаг, стремясь как можно быстрее добраться до теплого и безопасного места, чтобы оказаться с теми двумя, которые любили ее всегда.

– А вы сегодня рано, – сказал Яго, когда она ступила в застланный соломой проход. Он подошел к двери сбруйной и вытер руки о тряпку, сильно отдававшую дегтярным мылом. Потом улыбнулся, и уголки его сонных глаз приподнялись. – Чай будете?

– Да, спасибо, Яго. – Морвен улыбнулась в ответ. – Я только поздороваюсь с Иниром.

– Он ждет вас.

Девушка прошла к стойлу Инира и скормила ему морковку, а также ее кудрявый вершок. Он жевал, а Морвен, бормоча что-то ласковое, расчесывала его челку руками. Когда угощение закончилось, она поцеловала коня в лоб.

– Я скоро вернусь.

В сбруйной уже был готов чай. Заваренный на маленькой угольной печи, он стоял в чашке на верстаке. Морвен уселась на один из высоких стульев и взяла чашку.

– Спасибо, Яго.

– Пожалуйста, – только и ответил тот.

Ее нисколько не обижали подобные короткие фразы. Никогда. Хотя общались они нечасто (это было неприемлемо, поскольку она – леди, а он – объездчик лошадей), их связь была так же сильна, как у Морвен с Иниром.

Яго вернулся к своим делам. Морвен разглядывала его худое лицо, темные глаза и прядь черных волос, падающую на лоб.

– Ты такой красивый, Яго. Почему ты так и не женился? – спросила она.

– Странный вопрос. – Он поднял на нее взгляд.

– Нет, все вокруг, мне кажется, в конце концов женятся.

– Не повстречал никого, на ком захотел бы жениться.

Морвен помолчала, прихлебывая чай и обдумывая его слова, потом сказала:

– Я тоже не желаю выходить замуж.

– У вас нет выбора.

Она тяжело вздохнула:

– Так все говорят. Папа́ хочет, чтобы я познакомилась с кем-нибудь на балу. Маман тоже настаивает на этом.

– Сложно быть юной леди.

– Да, иногда.

В тишине, ничуть их не смущавшей, раздавался только звук пробойника, которым Яго делал отверстия в кожаном ремешке. Морвен допила чай и соскользнула со стула.

– Я прокачусь на Инире. Солнце уже взошло.

– Куда-то конкретно?

– Да, в старый замок Бопри.

Яго отложил пробойник в сторону и нахмурился:

– Вы уже дважды там были.

Она остановилась в дверном проеме, уставившись на него.

– А ты откуда знаешь?

Вместо ответа Яго указал на сеновал над головой, который простирался по всей длине конюшни. Морвен был знаком этот чердак. Она часто играла там, когда была маленькой, и Яго притворялся, что не замечает этого. Одна сторона чердака была открытой, чтобы удобно было доставать оттуда сено вилами. А еще с чердака можно было видеть широкую панораму реки и полей.

– Ты следишь за мной!

– Всегда, мисс Морвен.

– И доносишь моей матери?

Его лицо напряглось.

– Нет, – ответил он негромко. – Я не такой, чтобы рассказывать что-то леди Ирэн. Не такой.

Морвен с ужасом поняла, как сильно только что задела его чувства.

– Конечно, Яго, нет! Мне очень жаль. Я сказала это не подумав, – принялась оправдываться она.

Черты Яго расслабились, но все же он отвел взгляд в сторону.

– Все в порядке, мисс.

Она зашла в сбруйную.

– Только раз она спросила, а потом последовала за мной, словно все знала.

Лицо Яго снова напряглось.

– Она такая, – сказал он, – о многом знает.

– Прислуга говорит, что у нее «глаза на затылке».

– Прямо в точку.

Он не смотрел в ее сторону, но Морвен видела, как по его шее поползла краска стыда, и ей стало неловко.

– Яго… – прерывистым голосом начала она.

– Забудьте. Я ни слова не скажу о вашей матери.

Морвен поняла, что лучше не настаивать. По-прежнему испытывая неловкость, она направилась в конюшню, чтобы выпустить Инира.

Сегодня конь был на удивление неподатливым, и стоило больших трудов уговорить его стоять смирно. Он переминался с ноги на ногу и нетерпеливо махал хвостом, а едва Морвен уселась, пошел рысью к тропе у реки.

– Инир, – напомнила она, – тебе следует размяться для начала.

Но тот не слушал и бежал все быстрее. У Морвен было предчувствие, что Урсула звала его, как и ее. Осознание этого отвлекло девушку от тревоги за Яго.

Осенняя дымка покрыла холмы вдоль реки и сгущалась над разрушенным крепостным валом замка. Инир легко преодолел склон, перенеся Морвен из слабого солнечного света в нависающий туман. Она была рада, что не забыла надеть куртку и теплые носки.

Когда они достигли внешнего двора, она спешилась и отстегнула недоуздок. Конь смотрел, как она подходила к крыльцу по туману, клубящемуся вокруг ног. Из-за этого стены замка казались неясно очерченными, а трава и камни были влажными. Морвен смотрела под ноги и взглянула на крыльцо, когда оказалась всего лишь в нескольких шагах от него.

Бабушка ждала ее.

* * *

– Ты вернешь хрустальный шар Ирэн?

Морвен и Урсула сидели на разрушенной стене, окружавшей замок. Инир пасся поблизости, поводя ушами, словно слушал их беседу. Туман рассеялся, осеннее солнце нагрело камни и залило нежным блеском реку у холма.

– Я сказала, что да.

– Да, ты дала слово, – кивнула Урсула. – Теперь, конечно, придется его сдержать.

Морвен кивнула.

– Мадам…

– Можешь называть меня grand-mère Урсула, Морвен.

– Мне этого хотелось бы. Я собиралась сказать, что, к сожалению, мне не удалось ничего тебе принести – ни чая, ни еды, ни…

– У меня есть еда. И чай. Не стоит обо мне беспокоиться.

Инир поднял голову и фыркнул в их сторону.

– Мой Арамис раньше так делал, когда хотел что-то сказать.

– Это Инир напоминает мне, что я должна тебя кое о чем спросить.

– Можешь спрашивать о чем угодно, дорогая. Я уже не в том возрасте, чтобы хранить секреты.

Морвен помолчала, старательно подбирая слова.

– Мне любопытно… ну, когда ты спросила маман обо мне… о том, кто подарил меня ей… Она не ответила, и я не понимаю, что ты имела в виду.