– Не хотите прогуляться до ближайшего супермаркета? – произнес Омар в телефонную трубку.

Хиромант мгновенно насторожился.

– Кто это говорит?!

Он уже забыл, что пытался маскировать собственный голос.

– Ваш самый преданный друг, – прозвучало в ответ.

Но нарочитое спокойствие собеседника не передалось Хироманту.

– Зачем мне туда идти?! – нервно спросил он.

– Чтобы купить что-нибудь к ужину, и чтобы мы могли обстоятельно поговорить.

«Хотят передать очередную инструкцию», – сообразил Хиромант. Он повернул в сторону продуктового магазина и спросил:

– Вам еще что-то нужно?

Шагающий следом Омар не удержался от иронии:

– Вы догадливы. Схемы фидерных линий, связывающие штаб с приемо-передающими станциями.

Совсем обнаглели, цэрэушники сраные! Интересно, как они себе это представляют?!

– Это невозможно, – стараясь говорить твердо, ответил он. – Схемы занимают не один ватманский лист. Запомнить их я не могу, а скопировать – тем более.

Собеседник, похоже, на несколько секунд растерялся, а когда заговорил снова, его голос звучал уже не так уверенно и спокойно:

– Скажу откровенно: все схемы нам не нужны. Нас интересует лишь место, где можно подключиться к кабелю. Естественно, такое, где это можно сделать незаметно.

– Место для подключения к линии? – уточнил Хиромант. Что-то внутри противилось новому заданию, но Хиромант быстро себя успокоил. В конце концов, участок прокладки кабеля – это не тексты совершенно секретных боевых приказов Главкомата ВМФ, которые он передал американцам в прошлый раз. – Хорошо, я укажу вам подходящее место. Но только одно! – предупредил он своего собеседника.

– Отлично. Завтра я перезвоню в это же время. Желаю приятных покупок.

В трубке раздались короткие гудки отбоя.

* * *

– Евгения Викторовна, – окликнул Егоров вышедшую из подъезда девушку, но та даже не обернулась.

– Евгения! Женя!

Он собрался догонять удаляющуюся девушку, но та, наконец, услышала его.

– Вы меня? – она недоуменно уставилась на незнакомого мужчину.

Короткая стрижка – нечто среднее между ежиком и полубоксом – угольно-черных волос с ярко-фиолетовыми даже не прядями, а перьями, множество колец-сережек в ушах, еще одна серьга – металлический шарик в правой ноздре. Во рту жевательная резинка. Егоров решил, что увидит еще один такой же шарик на языке, когда девушка шире откроет рот. А ведь она всего на три года младше Вероники. Снять все эти дурацкие сережки, перекрасить волосы в естественный цвет, и получится вполне симпатичная девчонка. И зачем так уродовать себя... Егоров поймал себя на мысли, что хочет внушить девушке собственный вкус. Хотя сама обладательница фиолетовых перьев и пирсинга наверняка была в восторге от собственной внешности. Новая формация, поколение NEXT.

– Ну! Чего вам? – Девушка нетерпеливо переступила с ноги на ногу.

Егоров обратил внимание на ее высокие тупоносые ботинки на толстой подошве, напоминающие спецназовские берцы, в которые были заправлены невероятно узкие, плотно облегающие ноги джинсы.

Он подошел ближе.

– Поговорить.

– Да? – Девушка ухмыльнулась и, высунув язык, выплюнула жвачку на газон. Никакого колечка или шарика у нее на языке не оказалось. – И о чем будем разговаривать?

– О вас и вашем приятеле Анатолии Воронцове.

Стоило Егорову упомянуть о Воронцове, как девушка мгновенно приняла агрессивную позу, уперев руки в бока и выстрелив в него откровенно враждебным взглядом.

– А ты кто такой, чтобы я с тобой разговаривала?! Очередной журналист?! – последнее слово так и сочилось сарказмом.

Егоров опешил. Он совсем не так представлял себе их беседу. Нужно было срочно спасать положение.

– Простите, Женя. Я не представился. – Достав из внутреннего кармана служебное удостоверение, он протянул его девушке. – Полковник Федеральной службы безопасности, Егоров Андрей Геннадьевич.

– Чего?!

Девушка попыталась выхватить у него удостоверение, но Егоров молниеносным движением перехватил ее кисть.

– Нет. Из моих рук, пожалуйста.

Он поднес раскрытое удостоверение к глазам девушки, чтобы та смогла прочитать отпечатанный текст. Несколько секунд она вчитывалась в содержание раскрытой книжечки, после чего перевела взгляд на Егорова.

– Чо, правда?

– А вы как думаете?

Девушка дернула плечом. Почти точно так, как Вероника. Только у Вероники это выглядело очень пластично, а у нее получилось угловато и совершенно не... сексуально. Егоров поспешно прикусил губу. О чем он только думает! Или от весны уже голову потерял? Пришедший на ум ответ все расставил по своим местам. Виной всему была, конечно, не весна, а Вероника, оказавшаяся просто потрясающей любовницей.

– Вообще-то вы не похожи на журналиста, – вернула его к реальности Женя.

– А с чего вы вообще взяли, что я журналист? – спросил Егоров.

– Да, приезжал тут один, с телевидения. – Девушка презрительно скривилась. – На джипе. Весь такой прикинутый. По фамилии Астахов. Может, слышали?

– Слышал, – не стал уточнять Егоров.

– Все про Хантера выспрашивал. Думал, я так ему все и выложу! А я его послала прямо на...

Егоров рассмеялся.

– А вы, Женя, оказывается, отчаянная девушка. Да, я могу вас так называть?

Она пожала плечами.

– Зовите, если вам так нравится. Я вообще-то больше привыкла к Диане.

– Почему к Диане? – удивился Егоров.

– Это мой ник в Интернете, – пояснила Женя. – Парни и девчонки из тусовки даже шутили: Диана-охотница и Хантер.

– А Хантер – это...

– Воронцов, – подсказала Женя. – Он хотел, чтобы я его только так и называла. Толик – как-то несерьезно. Анатолий – долго. Не по фамилии же. А Хантер звучит!.. А чего это вы Хантером интересуетесь? – неожиданно спросила она. – Он же в Голландии, в тюрьме сидит.

– Уже нет.

– Нет? – удивилась Женя.

– Месяц назад его похитили исламские террористы.

– Хантера? Террористы?! – Девушка часто заморгала. Егоров решил, что она сейчас расплачется, но ее глаза остались сухими. – Зачем? Чего им от него нужно?

– Вот это я и пытаюсь выяснить, – ответил Егоров. – Женя, вы куда-то шли?

– Да, в интернет-кафешку, – небрежно бросила девушка. – Дома мать все провода оборвала, чтобы я в Сети не висела. Вот я теперь по кафешкам и тусуюсь.

Егоров хотел спросить, откуда она берет деньги на посещение интернет-кафе, но сдержался.