К счастью, командир флота Вторжения до этого не допер. И продолжил движение в том же режиме. Я облегченно выдохнул и повел своих навстречу. К нашему краю минного поля, усеивающего ближайший к Одноглазым сектор подхода…

Выйдя на дистанцию поражения мин, истребители Циклопов развернулись к нам дюзами и принялись тормозить! А линкоры, крейсера и эсминцы, двигающиеся поодиночке (!), скинув скорость до десяти процентов от крейсерской, принялись палить по площадям!!!

Я несколько раз моргнул, потом прикусил себе губу, убедился, что не сплю, и криво усмехнулся: Владимир Семенович, как всегда, оказался прав:

— Поставь себя на место главы клана Зей’Нар! Его сектор — приз, который пытаются разорвать на части все, у кого есть хотя бы небольшая эскадра. Для того чтобы вывезти достаточное количество техники и лю… циклопов, ему нужно время. А дать его способны только флоты. Следовательно, самые боеспособные подразделения клана сейчас там.

— Тут их все равно слишком много, — пробормотал я, глядя на картинку с СДО пэгэмэски, доставленной к Одноглазым нашей «посылкой». — Восемнадцать с лишним тысяч бортов!

— Семнадцать с половиной, как видишь, висят в дрейфе, а к нам собираются чуть больше восьмисот. О чем это, по-твоему, говорит?

— Да, мы их обманули, сэр! Но когда эти восемьсот не вернутся…

— Так, давай сначала: с нами воевал Шер’Нар, а не Зей’Нар. Тактические наработки первых этим НЕИЗВЕСТНЫ! Здесь — далеко не самые лучшие пилоты клана. И из восемнадцати тысяч кораблей боевых в лучшем случае ТРЕТЬ.

За сутки с небольшим подготовки к Вторжению наши эмзешки «засеяли» сектора подходов приблизительно на одну десятую от нормы. Получившееся минное поле выглядело жалко, однако Циклопы набросились на него так, как будто в арьегарде их флота висело как минимум несколько десятков транспортов с боеприпасами. Торпеды срывались с оружейных пилонов практически непрерывно и, запрограммированные на взрыв в определенных точках пространства, сгорали почти впустую!

Смотрелось это… мягко выражаясь, чудно. Видимо, поэтому Линда, привыкшая к более экономному отношению к боеприпасам, ошалело пробормотала:

— Они что, хотят побыстрее сжечь все, что есть, чтобы потом спокойно закосить под мишени?

— Видимо… — так же растерянно поддакнула ей Элен.

Я склонялся к другой версии происходящего: Онг’Ло флота Вторжения был искренне уверен в том, что вынесет четыре Ключа и жалкие две сотни «Беркутов» с первого же захода…

Вычистив треть минного поля, линкоры и крейсера Одноглазых нагло двинулись вперед и вскоре оказались в пределах досягаемости всех четырех орбитальных крепостей. Я дождался, пока последний линейный корабль доберется до нужной точки, и выдохнул:

— Залп!!!

Оружейные комплексы «Ключей» мгновенно окутались облаком зеленых меток. Потом облако сорвалось с места и с ускорением полетело к флоту Одноглазых.

По движущимся целям комендоры Вел’Арров стреляли довольно неплохо. А приоритеты выбирали хуже некуда: невесть почему решив, что идущие первым темпом тяжелые «Мурены» более опасны, чем более легкие «Москиты», они сразу же сосредоточились на уничтожении их БЧ. А «торпедки с сюрпризом» приняли на щиты.

Те, конечно же, не возражали. И в нужный момент разделились на волны.

Первая отработала по противоракетам, вторая — выжгла эмиттеры силовых полей, а третья — влетела в незащищенные борта.

Последствия попадания залпа были просто чудовищны: одиннадцать линкоров и тридцать два крейсера превратились в дым, а добрая четверть оставшихся на ходу машин получила довольно серьезные повреждения.

Пока Онг’Ло наводил порядок среди хаотически мечущихся судов и пытался убедить их командиров перестроиться в звенья, подоспели торпеды из второго залпа.

Не одни: за десять секунд до их выхода на дистанцию поражения задвигались ближайшие МОВ-ы, заранее перепрограммированные «в стиле Орловой».

Их одновременный выход на дистанцию разделения создал такую плотность боеголовок на единицу объема, что в зачищенной части минного поля разверзся огненный ад.

Оторваться от созерцания этого безумия было, наверное, чертовски сложно. Поэтому начало движения нашего «Тумана» засекло всего четыре истребителя. Однако из-за того, что в эфире стоял невообразимый ор, докричаться до командующего флотом их пилотам не удалось.

Тогда двое самых толковых подали сигнал «делай, как я», и, дав максимальную мощность на движки, рванули на помощь гибнущим кораблям.

За десять секунд до входа в зону досягаемости торпед наш «Туман» развалился на десять «Каруселей», каждая из которых двинулась по своему вектору атаки. Лидеры групп — только пилотировали. Щитовики — работали силовыми полями. А все остальные, которых обычно в шутку называли балластом, «сидели» на оружии. И стреляли, стреляли, стреляли.

«Москиты» и «Мурены», противоракеты и деструкторы — все, что могло нанести хоть какой-то урон, использовалось практически непрерывно. И с совершенно нереальным КПД: скажем, далеко не самый сильный оружейник пятой очереди, болтающийся в моей «Карусели», за первый проход сквозь строй Циклопов сжег или повредил четыре борта! А что творили Линда или Джереми, я даже не представлял. Так как одновременно со стрельбой рассчитывал векторы атак для второго захода и следил за подлетающими истребителями.

Когда последние вышли на дистанцию поражения и сбросили торпеды, спецы Зарембы врубили «Шепот»[162], а «Карусели» Семенова, Вильямс и Мининой, как раз добравшиеся до дальнего края ордера, разделились на пары. А через две с половиной секунды к ним присоединился и я со своим «балластом».

Перестав понимать, что происходит, часть Циклопов попыталась выйти из боя и… забыла о своих ведущих или ведомых. Естественно, таких жгли походя, вгоняя в не защищенную щитом полусферу даже не торпеду, а противоракету-две, или «приголубливали» деструкторами. Более дисциплинированных, а значит, и боеспособных сбивали «Москитами».

Цифры в окошке счетчика целеуказателя сменяли друг друга с такой скоростью, что я в какой-то момент решил, что часть Одноглазых все-таки вышла из боя и уходит в гипер.

Пришлось поменять масштаб СДО и посмотреть на систему «со стороны».

Угу, уходили. Но не в гипер, а в небытие… или как оно у них там называется. Поодиночке и группами. Не понимая, почему сбрасываемые ими торпеды летят куда попало, а противоракеты в упор не видят наших БЧ. Хотя нет: понимать, наверное, понимали, но сделать ничего не могли.

— Восемь!!! Три!!! Последний!!! Все!!! — ликующие вопли Маргариты Пааль, Демоницы из пятой очереди, раздавшиеся в ОКМ в самом конце боя, заставили меня посмотреть на счетчик еще раз. Оказалось, что она права: в системе не осталось ни одного Циклопа, а в безумной каше из обломков их кораблей мечутся только наши «Беркуты»!